Второй шанс

«Интересно, - думал Император, - интересно…. Сколько я из Энакина ни выбивал эту жертвенность, да так и не выбил, а теперь она в его сыне. Вот что значит – кровь».

– Хорошо, - наконец проговорил мальчик, - ты выиграл. Заходи в шатл. – в голосе его звучала глубокая обреченность.

«Только бы ничего с собой не сделал!» – встревожился Император, начавший вдвойне усиленно следить за своим похитителем.Люк повертел в руках бластер и, махнув рукой, бросил его в ближайшее кресло, ничуть не заботясь, что его может подобрать пленник. В этой битве он проиграл. Молодой человек отвернулся, стараясь скрыть навернувшиеся слезы отчаяния и до боли закусил губу. Слишком много он поставил на кон. И проиграл.

Но это был только первый раунд.

Он обернулся и посмотрел на дверь. Под ногами отца дрогнули ступеньки трапа. Дверь поехала в сторону. Вот и все. Палпатин напрягся. Но ничего не произошло. Мальчишка встал, заложив руки за спину, и решительно вздернул подбородок. Энакин вошел, и, бросив взгляд на Учителя, первым делом просканировал состояние сына.

– Вот я. – Тихо сказал сын. – Что ты хотел мне сказать?

Ничего, кроме того, что я прошу тебя остаться. – Отец снова покосился почему-то на заложника, но продолжал, - я был не прав в отношении тебя. Я вел себя с тобой как с пленником. Но пойми и ты меня. Я боялся тебя потерять.

Люк молчал.

Палпатин невольно усмехнулся. Мальчик был миниатюрной копией отца, и не только на лицо. Как Энакин не понимает. Если бы его запихнули в золотую клетку, он бы был счастлив?

Наконец Люк заговорил, - Я понимаю… - он снова помолчал, - пойми и ты меня: не могу я здесь находиться. Быть в постоянном страхе, что появится твой страшный начальник, и вывернет меня наизнанку? И мои друзья погибнут из-за того, что я захотел иметь семью? Пойми. Я не смогу с этим жить!

– Скажи ему. – внезапно тихо проговорил пленник. – Скажи, Энакин.

Отец поднял голову и посмотрел в глаза сыну.

– Это не все, что я хотел тебе сказать. Есть еще кое-что, сын.

Люк вопросительно посмотрел на него.

– Тебе нечего опасаться Лорда Вейдера. Потому что Лорд Вейдер – это я. Это мое ситское имя.

Люк не сразу осознал, что сказал отец. А когда осознал, окружающее поплыло у него перед глазами. Человек, которого он так боялся, человек, который скинул тот камень в ущелье, человек, чью Силу он только что почувствовал, и кого он видел в своих кошмарах – его отец? Он не выдержал и отвернулся. С детства его окружала ложь. Ему лгали все: родные, друзья, командование. И вот, оказывается, ему лгал самый близкий человек, от которого он меньше всего этого ожидал. Было мучительно больно и почему - то стыдно.

Я же тебе верил.. – тихо сказал он, отчаянно пытаясь унять зарождающийся гнев и отчаяние. – А ты оказался как все. Ничуть не лучше Оби-Вана. Но тот хотя бы лгал из-за идеи. А ты… Было очень смешно, когда я сказал что мне приснился Дарт Вейдер? Да? – Словно зомби, мальчик двинулся к выходу.
– Я тебя ненавижу….– Слова упали, как капли крови. – Ты… - Люк недоговорил, обошел стоящего на пути отца, так, как – будто это был неодушевленный предмет, и спустился по трапу, дойдя до все тех же железных ящиков, в которых прятался раньше, сел на один из них и сжал голову руками, как будто она готова была разлететься на мелкие осколки.

Энакин двинулся было за сыном, но его остановила рука, стальной хваткой сжавшая плечо.

– Не надо. Я сам. – тихо сказал Император, и пошел вслед за младшим Скайуокером, а старший спустился с трапа и замер неподвижно, прислушиваясь к Силе. В голове все еще звучали слова сына: «Я тебя, ненавижу».

Палпатин подошел к мальчику и молча встал за его спиной. Тот никак на это не отреагировал. Просто сидел и молчал, продолжая сжимать голову.

Император вздохнул, помолчал, снова вздохнул, и сел рядом.

– Ну, и что ты так разобиделся? Может, объяснишь?

Люк покосился на непрошенного собеседника, видимо раздумывая, отвечать ему или не отвечать… Но выговориться хотелось, пусть и перед незнакомым человеком. Поколебавшись, он все-таки ответил:

– Вам - то что? …Он лгал мне.

– Не лгал. А умалчивал. Это разные вещи.

– Пусть и разные. – Мальчик равнодушно пожал плечами, - вы просто не понимаете. Я все ждал, что придет Дарт Вейдер, и начнет выворачивать мне мозги. А его казнит, за укрывательство. А он все это время в тишине потешался над моими страхами.

– Так что тебя беспокоит, я не понял, - старик с интересом посмотрел на собеседника, - то, что потешался, или то, что мозги так и не вывернул?

Люк задумался. Действительно. Что? И кажется, отцу смешно не было. По крайней мере, сейчас. И тогда, когда они ночью разговаривали.

Он убивал моих друзей, - выдвинул он следующий аргумент.

– Но ведь и ты убивал его. Ты об этом не задумывался? – Люк с удивлением посмотрел на старичка. Он как – то все так переиначивал, что Люк начинал чувствовать себя виноватым. Ему это не понравилось. Он уже настроился на то, что отец с ним подло поступил, но надо было быть честным.

– Нет, - признал он. Помолчал, опустив голову на сложенные руки. – Да дело даже не в этом. Я уже не знаю теперь, кому верить. Кто есть кто. – Люк усмехнулся и покачал головой. – Мой отец Дарт Вейдер…. Так глядишь, что и вы окажетесь Исанне Айсард.

Дарт Сидиус усмехнулся.

– Да нет, конечно, не Айсард. Всего лишь Император Палпатин.
– Люк некоторое время осознавал, что сказал ему собеседник, затем резко повернулся к нему всем телом. Сила подсказывала ему, что этот дед говорит правду, но разум отказывался верить.

– Этого не может быть.

– Почему? – искренне удивился Палпатин.

Вы не похожи на Императора.

– Да? – снова удивился Палпатин, - И как же, по-твоему, должен выглядеть, Император?

Люк растерялся. И ляпнул первое, что пришло на ум:

– Ну не знаю…он в балахоне всегда.

Палпатин поперхнулся: «Балахон! Балахон!!»

– Этот балахон, мальчик, называется мантия, и ее расшивали лучшие мастера Галактики. Вручную! И стоит она как хороший разрушитель! Да… я вижу досадные пробелы в твоем воспитании. – Палпатин раздраженно отвернулся. Эти Скайуокеры! Отсутствие художественного чутья – наследственное.

В продолжении всей речи Люк растерянно хлопал глазами, забыв на время обиду на отца. Потом смущенно отвернулся.

– Твой отец ее тоже балахоном называет. Тайком. – Услышал он неожиданно.

Мимолетная улыбка пробежала по губам юноши. Было приятно, когда кто-то другой, говорит: «Твой отец». И тут же погасла. «Твой отец»….

Император почувствовал смену настроения его и вздохнул.

– Ты можешь лететь, если хочешь..

– А отец?

– Отец не помешает.. Я его попрошу. Он должен понять…Только ответь себе на один вопрос: сможешь ли ты в бою стрелять в своего отца? Вы ведь обязательно встретитесь в бою.