Вторжение

— Тогда останься.

— Скахет, ты же сам понимаешь, если я разорву контракт, меня после этого не возьмут охранять даже сортиры.

— А придержать караван?

— И речи быть не может.

— Ясно... — Скахет уставился на дно кружки. — Может совет, какой дашь?

— Попытай счастья через прислугу. Прости, мне пора. Удачи, — Вейт стукнул воина по плечу и быстрым шагом покинул забегаловку…

***

С первого взгляда могло показаться, будто стены окружившие башню неприступны, но лишь с первого. После тщательного осмотра Скахет пришёл к выводу, что если понадобится, сумеет перебраться через ограду. Вопрос в другом — как, не привлекая внимания проникнуть в основное здание и где внутри искать Колина? Не находя другого выхода воин сидел и ждал. В конце концов, должны же тюремщики что-то есть?

Спустя три дня тягостного ожидания удача всё же повернулась к Скахету симпатичным личиком. К воротам подъехала одинокая телега гружёная овощами и небольшими пузатыми бочонками. Неказистый мужичонка остановил чахлую кобылку, нехотя спрыгнул на землю и дважды стукнул в ворота массивным кольцом. Распахнулось смотровое окошко, кто-то осмотрел возницу, перекинулся с ним парой слов и толстые створки поползли в стороны.

Через некоторое время створки вновь распахнулись и выплюнули наружу опустевшую повозку. Скахет дождался, пока она поравняется с его лежбищем и лихо спрыгнул на сено позади возницы. Тот отреагировал на движение за спиной, но недостаточно быстро и острое лезвие охладило шею повыше кадыка. От неожиданности возница всплеснул руками и лошадь остановилась.

— Тише, приятель, я тебе ничего не сделаю, — заверил Скахет, пошевелив кинжалом. Незнакомец испуганно сглотнул и что-то неразборчиво промычал. — Заедем за угол, там я тебя поспрошаю, да отпущу на все четыре. А будешь хорошо себя вести, так ещё и денег дам. Давай, двигай свою клячу.

Мужичонка щёлкнул поводьями, и повозка нехотя двинулась дальше. Миновали оговорённый угол, и возница с надеждой посмотрел на Скахета, но тот молчал. Наконец когда доехали до следующего поворота воин приказал остановиться и спрыгнул на землю. Кинжал убирать не стал.

— Как часто ты возишь еду в Узилище?

— Дык аккурат дважды в седмицу, а чо? — видя, что убивать его не собираются, мужик заметно расслабился.

— Ничо, — отрезал воин. — Надо значит, раз спрашиваю. То есть теперь не скоро повезёшь?

— Ага... завтрича и повезу, — мужик осмелел настолько, что сплюнул на землю. — Тебе-то что за забота, мил человек?

— Завтра?! Это кстати, — воин прищурился и посмотрел на возницу снизу вверх. — А что повезёшь-то?

— Дык мясо, — с удивлением ответил мужичонка. — Сегоднича значит, овощи да пиво, а завтрича мясо. Я так всегда вожу. Так чего хотел-то?

— Внутрь мне нужно, вот чего...

— Ты часом не того, — возница покрутил пальцем у виска, — добровольно в Узилище лезть?

— Завтра я за тебя поеду, — Скахет пропустил издёвку мимо ушей.

— О дела! А я где ж буду?

— Вот тебе золотой, — Скахет извлёк из-за пазухи кошель и кинул вознице жёлтый кругляш. — А всё гладко пройдёт, получишь ещё три.

— Эк тебя припёрло-то, — мужичок попробовал золото на зуб, сунул за голенище и спрыгнул рядом со Скахетом. — Только не выйдет ничо. Меня там каждый лакр знает, — он развёл руками. — Но за золото всё равно спасибо.

— Знают, не знают, а я всё же рискну, — Скахет вдел кинжал в ножны. — Или денег не нужно? Кстати, золотой можешь себе оставить… за беспокойство.

Мужик с минуту сверлил воина взглядом, а потом спокойно без иронии спросил:

— Так что тебе за дело в Узилище? Мож я на что сгожусь?

— Друг у меня там.

— Эвона как... — протянул возница. — Тогда вот что, поезжай завтра за меня, а спросит кто, скажешь свояк мой из деревни. Один раз он возил за меня еду пока я... в общем, плохо мне было. А лица его никто не вспомнит. Глядишь пронесёт.

— Что-то уж больно легко ты согласился, — насторожился воин.

— Отца моего эти серорясые паскуды в Узилище сгноили. Чай годков с полдюжины уже минуло. А я им в отместку только и могу, что пиво разбавлять, — мужичок смачно сплюнул под ноги. — Вот ежели у них с под носа пленник сбежит... это будет дело. Давай-ка, запрыгивай в телегу и айда ко мне. Поужинаем да обсудим что как.

Скахет уселся позади мужичка, и они двинулись вглубь города...

***

— Тпру!

Лошадь послушно остановилась у ворот. Скахет в простой неказистой одежонке, которую ему выделил хозяин повозки проворно спрыгнул на землю. Постучал в створ висящим на верёвке билом и стал ждать прихода стражников. Через несколько минут воин не выдержал и стукнул в ворота ещё пару раз. В то же мгновение распахнулось смотровое окошко и чья-то раскрасневшаяся то ли ото сна, то ли от браги рожа недовольно поинтересовалась:

— Ну, чего долбишься? В застенок захотел? Так мы это мигом организуем. А ну пшёл вон!

— Не шуми, дядя, я вам пожрать привёз, — Скахет по-простецки сморкнулся на землю и отошёл в сторону, давая стражнику рассмотреть стоящую за ним повозку. Тот сдвинул брови и вгляделся в лошадиную морду, затем пробежался по бочкам с солониной и вновь перевёл взгляд на воина.

— Лошадь узнаю, повозку тоже, а вот тебя вижу впервые. Где Йорхи?

— Дык я за него, — воин растянул рот в простодушной улыбке.

— Что значит за него?

Вдруг позади стражника раздались шаги и его кто-то окликнул:

— Кто там, Варт?

— Не знаю, Жуг, босяк какой-то. Говорит, мясо привёз.

— Нук подвинься, — в окошке показалось новое лицо не в пример бордовее предыдущего. Маленькие свинячьи глазки оглядели Скахета с ног до головы, пробежались по телеге и вновь впились в лицо воина. — Так где, говоришь, Йорхи запропастился?

— Запил он.

— То есть как запил? Он же ещё вчера нам пиво привозил.

— Привозил, а теперь пьёт, — Скахет устал ломать комедию. Всё-таки он воин, а не актёр. — Сестра у него родила, вот и пьёт с утра.