Вуаль для Евы

— Ты же говорил….

— К черту то, что я говорил. Пусть ты не узнаешь меня, но я буду знать, что это ты. Я буду помнить, как ты смотрела на меня сейчас. Как ты любила меня, наплевав на все, что тебе было уготовано волей Истинных. Ты будешь жить, а я буду рядом. Всегда. Случайный наблюдатель, добрый покровитель, незнакомец в толпе. Кто угодно.

— А как же новая раса? Новая цивилизация, способная перешагнуть в следующее измерение? — прищурив глаза, спросила Дез. Его слова должны были растрогать ее, но она чувствовала только боль.

— Ты не будешь участвовать в воспитании детей новой расы. — после длительной паузы, сообщил Блейк. Она толкнула его в грудь.

— Но я буду участвовать в ее производстве? Так?

— Да. Но ты не будешь знать. Не будешь помнить. Дезире, твое ДНК не изменилось. Оно так же совершенно, и идеально сочетается с моим.

Она отшатнулась от него. Волосы упали на ее лицо. Девушка тяжело и прерывисто дышала. И не могла поверить в то, что он ей предлагает.

Потом сделала шаг навстречу, откинула с лица прядь волос. С вызовом посмотрела в темные глаза Адама Блейка.

— Поцелуй меня. Так, как никогда не целовал. В губы. — в дрогнувшем голосе все же прозвучали повелительные нотки. — Словно влюблен в меня. — добавила она, в глазах сверкнули слезы. Что-то шевельнулось на лице Блейка. Неуловимое выражение душевной боли и горечи. Он протянул к ней руки, охватывая пальцами хрупкое лицо и крепко, неистово сжимая его. Его губы были горячими, отчаянными и жаждущими. Она обняла его плечи, прижимаясь ближе. А потом прошептала прямо в губы.

— А теперь ты сможешь повторить все то, что сказал? — голубые глаза холодно смотрели на него. Адам сжал девушку в объятиях, прижимаясь щекой к ее волосам.

— Нет, я не смогу. — горько проговорил он. И тогда Дезире нежно улыбнулась. Маленькие холодные пальчики прошлись по щеке мужчины.

— Все правильно, Адам. Что мне смерть, если ты только что признался мне в любви. В простой, примитивной и построенной на эгоизме. Твои слова?

— Мои. — усмехнулся он. — Но ведь это так. Ты хочешь любить меня, и судьба мира не интересна тебе больше.

— А чего ты хотел? Разве могло быть иначе? Если мы одно, как я могу не любить тебя? Я же не была монахиней в прошлой жизни, и мне недостаточно духовной близости. Не вижу в этом ничего плохого.

— Я тоже. — серьезно ответил Адам. — Наверно, мы оба ошибаемся.

— Мне все равно. Поцелуй меня еще раз. Я так замерзла.

И он поцеловал. И согрел так, как она хотела.

И в этот раз все произошло иначе. Чтобы достичь столь желанного единения необходимо во время снять маски, открыть друг другу душу и мысли, довериться зову, идущему изнутри. Никакие высшие цели и благородные устремления не отменяют законы абсолютного Единства. Истинные ошибались. Бесконечная любовь возможна и в материальном мире.

Дезире чувствовала, как падает или возносится в темный тоннель, и парит среди сливающихся в бесконечность граней бытия. Там не было света, лишь мелькающие брызги серебра, и полное безмолвие. Полный покой и блаженство. Движение, рождающее жизнь. Движение, рождающее звук. И мысли, создающие миры…. Она была не одна. Внутри и снаружи. Все как говорил Адам. Она вспомнила все. Но память ничего не изменила.

— И что теперь? — спросила Дезире, подбирая и натягивая разбросанную одежду. Он собрался быстрее, и теперь с непроницаемым лицом наблюдал за ней.

— Истинные накажут нас обоих, если узнают. — тихо произнес он. — Ничего не изменилось. Тебе придется сделать выбор.

— Я уже его сделала. — она отвернулась, обхватив плечи руками.

— Дез. — он подошел и обнял ее. — Ты же была там. Это чудесно. Невероятно. Божественно.

— Я хочу быть здесь! — настойчиво ответила девушка, взглянув в его глаза. — И я хочу помнить. И любить тебя. Или умереть. Как тогда. На твоих руках.

— Я не переживу этого снова. — покачал головой Блейк, с мукой глядя на нее. — Только не теперь.

Дезире вернулась домой. В свою обычную жизнь. Адам Блейк больше не появлялся. Но она всегда чувствовала его присутствие. И больше не боялась, и не была одинока.

Она просто жила, и была счастлива. Потому что знала — ее любовь взаимна. И бесконечна. И если высшему сознанию это неугодно — к черту его.

В один прекрасный солнечный осенний день Филипп Вильмонт решил свозить всю семью на побережье. Таких желающих провести уикенд на природе было много. Трасса была переполнена автомобилями, но Филипп был опытным водителем, и никто не ждал подвоха. Аманда весело напевала песенку, и отец вторил ей хриплым басом, сильно фальшивя. А Дезире дремала на заднем сиденье.

Ее разбудил визг тормозов. Все произошло, как в замедленном кадре. Она почувствовала резкий толчок, услышала скрежет металла и крики родителей, и в следующий момент ощутила, как ее накрыло чья-то тень. Теплое сильное тело защитило ее от рокового удара, когда машина, съехав в кювет, перевернулась несколько раз. Открыв глаза, она увидела светлые глаза и плотно сжатые родные губы.

— Адам, что… — хрипло прошептала она, и закричала то ужаса, увидев как огромный осколок от разбитого стекла врезался в спину любимого. Он прошел насквозь, и на нее полилась горячая алая кровь. Обмякнув, мужчина упал на нее. Край осколка кольнул ее в плечо. Она высвободила руки, чтобы поднять его лицо. Серебряные глаза потухли. Адам Блейк был мертв. Его тело замерцало неровным светом, а потом он исчез.

— Нет. — закричала она. — Я не буду жить без тебя. Я не хочу.

Дезире взглянула на переднее сиденье и окровавленными пальцами закрыла рот. Родители были мертвы.

— Я не хотела этого. Почему? Почему, черт бы Вас побрал. Кто Вы такие, чтобы решать за нас? — хрипло прошептала она, обращаясь к… Богам?

Она слышала вой сирен. Скоро ее достанут отсюда. Но зачем? Зачем ей жить дальше? Она потеряла все. Девушка зажмурила глаза, и внезапно ее сознание понеслось прочь. Прочь из искореженной машины, за пределы реальности. И теперь у нее была определенная цель. Она знала, что должна сделать. Чтобы спасти себя от боли.

Мгновение спустя, она открыла глаза, изумленно оглядываясь по сторонам. Ее грудь и руки были в крови. А сама она внутри автомобиля, валяющегося на обочине. На переднем сиденье сломленные фигуры мертвых и обезображенных мужчины и женщины. Она не узнала их. По щекам катились слезы. Горькие и бесконечные. Она не помнила, почему ее сердце разрывается от боли и горя. Задохнувшись, девушка потеряла сознание.

Она очнулась в палате. Белые стены, яркий свет, мужчина в белом халате, склонившийся над ней. Он осторожно коснулся ее лба.