Вы призвали… Кого надо! 2
Шрифт:
— Это будет очень нудно. — вяло запротестовал Влад.
— Я настаиваю! — надавил князь.
— Ладно. — сдался призванный герой. — Но я тебя претуприд… предупредил. Так что сам виноват, если что.
Владыка Гумонда кивнул с самым серьезным видом. Миллиардер про себя подумал, что довольно верно оценил тип личности своего собеседника перед визитом — он действительно был умным и очень гордым. Причем последняя характеристика еще была помножена на наследственность — прежние морские князья оставили в его голове множество своих тараканов.
Но одного он не учел — просто болезненной тяги Литольда Хахлета докапываться
— Ну вот смотри. — покатав во рту кальвадос, Влад проглотил его и начал излагать свою позицию. — Каждый человек за время жизни сталкивается с самыми разными людьми, верно? Они могут принадлежать к разным расам, верить в разных богов, у них могут быть совершенно отличные друг от друга привычки в постельных баталиях, а еще они могут стоять за разные политические партии и лудить… то есть любить разную еду. Например, для кого-то ягненок, которого мы с тобой съели, будет не вкусным…
— Что за идиоты? — проворчал морской князь.
— Тем не менее, такие люди существуют. И даже с ними можно находить общий язык. — со значением поднял палец попаданец. — И выстраивать краткосрочные или долгосрочные отношения. Но только в том случае, конечно, они в достаточной степени умны. Тут, конечно, важно, как у тебя самого с мозгами дела, но для простоты примем, что конкретно ты очень умный.
— А это не так? — заподозрил подвох Литольд.
— Ну, ты не бросился меня убивать, когда я прибыл к тебе один и без охраны. Определенно, не глупый.
— Ясно. То есть ты…ик… ты хочешь сказать, что раз мы с тобой оба умные, значит не можем быть врагами?
— Не совсем так. — замахал руками призванный герой, отчего немного расплескал содержимое кубка. — Можем! Но можем и договориться. Выстроить долгосрочные отношения, признавая интеллект друг друга. Два тупых короля не смогут этого сделать никогда — будут драться до тех пор, пока сил не останется у обоих. А потом придет третий и заберет все, что им принадлежало. Понимаешь?
— Ну мы же приняли за факт, что я очень умный! — хохотнул гумондский правитель. — Так что, вполне понимаю.
По мере длящегося разговора, хозяин замка все меньше и меньше походил на человека, проглотившего палку, и все больше — на отличного парня. Который, вон, уже и шутки стал отпускать. Непонятно только — бренди так работало или беседа с равным собеседником. По которой Литольд Хахлет, судя по всему, очень истосковался.
А может быть это произошло из-за того, что сама по себе ситуация проходила по грани между жизнью и смертью. Ведь не каждый день к тебе заявляется враг в образе самого настоящего чудовища, но не нападает. Вместо этого достает бутылку крепкого спиртного, и говорит: «А давай-ка обсудим все наши противоречия, как взрослые люди!»
И совершенно непонятно, чем этот разговор закончится — то ли вы примиритесь, то ли поубиваете друг друга. Но что абсолютно точно, подобный подход заставляет понять, что притворяться и изображать из себя того, кем ты не являешься, уже нет никакого смысла. И тогда человек сбрасывает все маски.
— В других обстоятельствах, я бы предпочел свалить тебя, как и ты меня. — продолжил Влад Келлер. — Именно
потому, что счел тебя слишком умным, а значит опасным противником. Ты крепко стоишь на ногах, понимаешь, что происходит вокруг, но главное — тебе нельзя просто приказать, не объясняя сути. Ты не примешь этот приказ!— Не приму! — подтвердил Литольд.
— Вот! А это время. Возможность утечки инкор… информации. Короче говоря, много всего. В моем родном мире была такая присказка: «Легче убить, чем прокормить».
— Подходит к тебе.
— И к тебе, хех. Но в существующих обстоятельствах эта максима плохо работает…
— Ты имеешь ввиду, что глупо сражаться друг с другом, когда Король демонов на пороге?
— Да. Вот, кстати, еще одно свидетельство твоего ума. Глупый правитель сказал бы так: «Это меня не касается, слишком далеко от Гумонда!»
— Зато у меня в твоем разуме были очень серьезные сомнения. — признался Литольд. — Впрочем, они и сейчас меня до конца не оставили. Заявиться ко мне одному, практически без охраны — я было решил, что ты от самоуверенности совсем берега потерял.
— Это был тщательно проработанный план! — с пафосом воскликнул Влад. Но чуть позже со смущенной улыбкой добавил. — Но во многом он держался на интуиции, конечно.
— Знал бы ты сколько раз эта самая интуиция спасала мне жизнь! Порой, здравый смысл подсказывает, что выхода уже нет, но ты не сдаешься и каким-то чудом выкручиваешься. Вот, помню, был у меня один случай. Охотился я как-то за пиратами у Черных скал…
С кальвадосом было покончено где-то на стадии обсуждения груди и задницы Мариты Перови. Причем, морской князь, с одной стороны, признавал, что данные части тела маркграфини в высшей степени выдающиеся, но при этом всеми силами отрицал, что имел возможность оценить их лично. И все эти слухи про него и владетельницу Фису — не более чем досужие сплетни. Правда, опровержение он делал с такой мечтательной улыбкой на лице, что любой дурак понял бы — интрижка между соседями началась задолго до того, как правительница овдовела.
Притащивший уже четвертую бутыль Ириан застал монархов за очень необычным занятием — они пытались петь. Причем, если Литольд хрипел какой-то моряцкий шансон про любвеобильную русалку и подлеца капитана, то Влад Келлер самозабвенно выкрикивал что-то про горы, лучше которых могут быть только другие горы. Какие и почему в этой песне не уточнялось.
Смотрелось это до того странно, что маг-телепортер предпочел незаметно улизнуть. Подозревая, что показавшись на глаза бражникам, он будет либо вовлечен в качестве судьи в спор о том, кто лучше поет, либо просто получит приказ слушать эти душераздирающие вопли всю ночь.
Бутылку бренди он прихватил с собой в качестве компенсации и лекарства от стресса. И уже через час крепко спал в небольшой приемной перед личными покоями морского князя. Песенная дуэль, что характерно, ему совсем не мешала.
Где-то в третьем или четвертом часу ночи Влад Келлер попытался встать, и понял, что ноги его держат с большим трудом. И тогда решил, что время настало.
— Момент истины, Литольд, — как ему казалось, торжественно возгласил он.
— Какой? — непонимающе заозирался мутным взглядом владыка Гумонда. Никого не обнаружил и с вопросом посмотрел на призванного героя.