Выбор Бога. Роман о любви

трудозатраты. Попросила монахиню прочитать все молитвы,

засекла время, умножила на количество могил.

– У нас шесть дней, считая сегодня. А надо… почти шестьде-

сят, если по восемь часов читать над каждым человеком, не

успеем. Если читать молитвы сразу пятерым, и разделиться, ты

матушка, читаешь над одной могилой, я – над другой, тогда

управимся.

– Так и поступим! – монахиня протянула Ольге молитвослов.

– Там закладки, увидишь!

Ольга начала читать, вставляя в молитвы имена с могильных

плит, где это было нужно. Она предполагала, что это не будет

легкой задачей. Она давно уже почувствовала напряженную

святость этого уединенного кладбища с двумя тысячами нелепо

оборванными войной жизнями, и двумя тысячами мучительными

смертями от голода и болезней, вдали от родной земли и от

родных людей. Когда Ольга дошла до заупокойной молитвы

25 Господи, Прохор, какой ты молодой и красивый!

Свиделись же! А я такая старая, такая старая… (укр.)

106

Пресвятой Богородице, то не смогла сдержать рыдания, давно

подступавшие к горлу. Подошла старая монахиня, но не стала

утешать.

– Поплачь немного, никто ведь их не оплакивал, но только

немного, на всех не хватит! Тебя же учили в монастыре читать

молитвы без лишних эмоций!

– А как это здесь можно сделать спокойно?! – сквозь слезы

спросила Ольга.

– А ты когда читаешь молитву, об этих людях думай, не о

страданиях их, а о них самих. О том, как жили они, об их женах,

детях и родителях, который их любили и ждали, молились за них,

и здесь бы помолились, если бы была на это Божья воля. А ты за

них сейчас это делаешь.

Действительно, используя советы Февроньи читать молитвы

было легче.

Но на третьей могиле возникла новая проблема:

– Матушка, идите сюда!- позвала Ольга. – Что мне делать,

здесь похоронен Мохаммед Ибрагимов. Он же наверняка му-

сульманин! Мы же в монастыре поминание на некрещеных не

принимаем!

Старая монахиня задумалась.

– Знаешь, Ольга, надо молиться за всех. Лежат они здесь вме-

сте, как мы за кого-то из них не помолимся? Крещеные обидятся

за товарища своего. Пусть он и мусульманин, а погиб так же как и

его друзья-христиане. Если это и грех, то мы в монастыре

покаемся и отмолим, – решила Февронья.

А через два часа чтения молитв Ольга вдруг поймала себя на

мысли, что она ясно представляет тех, о ком молится, они были

рядом с ней и внимательно слушали ее чтение.

Горбоносый высокий красавец Дмитрий Кузнецов хмуро стоял,

скрестив руки на груди. Почти дед, седой и бородатый, Степан

Тимофеев кивал головой в такт молитве и мелко крестился.

Молодой, совсем мальчик, белокурый Саша Досталь сидел на

корточках и смотрел на Ольгу снизу вверх. Круглолицый

весельчак Петр Беляков задумчиво склонил голову. Усатый и

чернявый, лет сорока, Емельян Диденко слушал внимательно и

старался повторять слова Ольгиной молитвы.

И так было уже на каждой могиле.

107

Давным-давно умершие солдаты слушали ее молитвы со

вниманием и благодарностью, а Ольга понимала, что дело,

которое они с Февроньей делают, было очень важным и нужным

для тех, кто сгинул здесь, на чужой земле, и что-то большее

сложно сделать.

К вечеру, когда уже начало темнеть, и пора было уже воз-

вращаться в гостиницу, пошел дождь.

Не крупный дождь, и не мелкий, но словно слезы…

Завтра подготовились лучше. Взяли из корзины фойе гости-

ницы зонтики для постояльцев. Заготовили на завтраке четыре

бутерброда, хозяин не возражал, и купили питьевой воды в

магазине, чтобы не прерывать свою молитвенную вахту

длинными перерывами.

Ольга так и не смогла записать обещанный немецкой чинов-

нице рассказ о семье Коваленко, не хватило времени и сил. Даже

содержание карты военнопленного, которую передал им хозяин

гостиницы, Ольга смогла пересказать старой монахине только в

самолете. Всю дорогу в автобусах они проспали, так устали.

Каждый день с раннего утра, до той поры, пока начинает

темнеть – на кладбище. А вы пробовали часами читать молитвы с

зонтиком, который вырывает ветер, в одной руке и с

молитвословом – в другой? Правда, уже на второй день Ольга

выучила все молитвы наизусть. Но нужно было помогать и

старой монахине. Иногда погода была настолько плохой, что

послушница и монахиня прятались под одним зонтом, который

двумя руками держала Ольга, Февронья в это время читала

молитвы.

Вечером в гостинице надо было высушить одежду, иногда это

удавалось сделать только при помощи гостиничного утюга. Надо

было и поужинать. И отдохнуть.

У Ольги было желание вечером прогуляться по маленькому

городку, но ее поход в магистрат так и оказался единственной

прогулкой, на большее не хватило сил.

А еще, уже сидя в кресле самолета Берлин – Таллинн, наша

героиня вспомнила, что хотела позвонить Олегу из гостиницы, и

обещала обязательно сделать ему звонок перед тем, как они сядут

108

в самолет. Так и пропали непотраченные марки на телефонной

карточке.

Было стыдно за несдержанное слово, Ольга вспомнила Олега,

их три недели проведенные вместе.

Да, это была любовь, которую она ждала и дождалась, но

любовь опоздала! Она была счастлива, что это было в ее жизни.

Но выбор, ее выбор Бога, он значительнее и выше всего земного,

она пойдет другим путем!

Самолет летел высоко под облаками, отдохнувшая Февронья в

очередной раз рассказывала послушнице историю своей жизни, а