Выбор сердца

— Воина Солнца, — почему-то высказала Ари и взглянула на Сэтана. — Ты уверен, что все пойдет настолько гладко? Идеализируешь? Так самоуверен? А если уничтожив тварей вас всё же опять начнут прессовать? Ведь для того, чтобы ваш народ был принят в общество, как равный, потребуется не один день, не год, а может быть столетия… Должно быть что-то еще, что не оспорит ваш договор мира и у драконов не будет сомнений, чтобы отказаться. Должно быть что-то по истине веское, а не только борьба с тварями. Понимаешь? — она серьезно взглянула на него, Сэтан хмурился.

— Я найду пути и причины, обещаю. Это стоит того Арина, нужно ведь с чего-то начинать… лунные не такие как преподают историю в академии, как учат и внушают людям с пеленок, — грустно пояснил он.

— Это рискованно, страшно и… — ее глаза метали молнии. — А что, если твой план провалится?

Сэтан холодно улыбнулся:

— Не думаю, что это возможно.

Арина покачала головой. Ее глаза, два блестящих серых озера, напомнили ему отражение луны в воде.

— Но это необходимо, — закончил он.

— Но магия лунных иная, например, драконы не могут даже близко находиться с лунными. Они не выносят запахи их магии, они даже не посещают ваши края.

— А никто и не собирается жить с драконами. Лунные будут жить на своей земле свободно, растить своих детей, обучаться своей магией не забывая ее, станет рождаться новое поколение. Я согласен, что это не просто и потребуются годы, но именно сейчас наступило это время. Ты не представляешь, как ограничен лунный народ в таких простых вещах, как тот же самый шоколад. На севере не все можно вырастить, многие товары приходится закупать и отправляться на континент людей, а это не всегда в последнее время безопасно. Если раньше лунные появлялись открыто на континентах, то в последние двадцать лет они стали бояться, и покидают свой остров только, если в этом крайняя необходимость. Ты знаешь историю лунных?

— Немного, только то, что слышала на лекции, мои познания весьма поверхностны. А кто правит лунными?

— Сейчас жрец Марах Минас, мой наставник и учитель. В далекие времена это была мирная, процветающая страна — но, как и континент людей маялся под гнетом империи драконов. Но Лунис Мак-Орг решился на независимость своих земель, ему не нравилось, что раса драконов господствовала над всем миром, и этому было много причин, — задумчиво произнес Сэтан. — Он и правда первый начал войну провозгласив, что равен драконам и поставил под угрозу стабильность своей страны и своим довольно странным заявлением.

— А может он тоже был драконом? — прошептала Ари, — поэтому так смело и заявил.

Сэтан взглянул на девушку, — Изучить своего врага, изучить себя, и тогда выиграешь тысячу битв. Но он проиграл…

— Потому что их истребили в храме, — закончила тихо Ари. — У него были шансы стать независимым?

— Это твоя непредсказуемая версия Арина? — он подошел к девушке так близко, что ей пришлось снова вскинуть голову, чтобы смотреть в его глаза. — Но и на эти вопросы я ищу ответы, — прошептал он. — Вся моя жизнь — подготовка к битве.

Сэтан замолчал, и она тоже не нарушала тишину, возникшую между ними после его слов. Арина смотрела на резкие черты его лица, его четко очерченные губы. Жесткий и мягкий, сплошное противоречие этот парень. Ее сердце сжалось. Что же ему пришлось испытать? Что пережить? Потрясенная, Арина поняла, что именно ощущает в данный момент: она верит Сэтану. Верит и поддержит его. Он был откровенен с ней. И она видела это по его глазам — он надеялся, что она примет его и не оттолкнет. Арину затопило приятное чувство от искренности, с какой были сказаны все его слова. Оказывается, когда в тебя верят, это значит так много… Она пристально посмотрела на него не отводя взгляда. Она чувствовала невероятную солидарность с этим человеком. Они так похожи. Они понимают друг друга гораздо больше, чем можно было ожидать.

— Я верю тебе и доверяю во всем, — просто сказала она, и несколько мгновений он не мог говорить.

— Спасибо, — наконец вымолвил он.

Ари обхватила себя за плечи и обернулась к окну.

— Ты дрожишь, — обеспокоенно произнес он, становясь за ее спиной.

— Я не хочу, чтобы ты вошел в клетку, — упрямо прошептала девушка словно капризный ребенок.

Он развернул ее к себе пытливо вглядываясь в лицо: — Но почему?

— Что значит почему? — вскричала она. — Ты не понимаешь? Я переживаю за тебя. Ты не один Сэтан, я не знаю, чему тебя учили в храме что у тебя, не было времени для таких простых вещей как игры в шахматы, тот же самый шоколад, или поцелуй, и чувствовать то, что о тебе переживают. О тебе не переживали? Ты мне небезразличен, и я беспокоюсь о тебе, и мне плевать на ваш храм и ваши цели… — она отвернулась и тихо произнесла: — Я просто не хочу, чтобы именно ты был в этой чертовой клетке.

Он улыбнулся и в его взгляде сквозила нежность.

— Ты поначалу меня испугалась, — прошептал он и накрыл ладонью ее руки. Арина почувствовала, как тепло его рук передается всему ее телу.

Она кивнула, — По началу да… а потом чем больше я тебя узнавала, тем больше понимала, что ты сильный, благородный, добрый, хороший…

Сэтан улыбнулся и убрал ладонь.

— У меня есть и другая сторона, — он отстранился, и Ари в растерянности уставилась на его спину. — Я не всегда был хорошим, но многие вещи пересмотрел, многие вещи постиг в учениях и многое понял, но это не делает меня совершенным. Я могу совершать ошибки и подаваться сильным эмоциям, и порывам. Не идеализируй меня.

— Я не идеализирую, — прошептала Арина. — Я ведь тебя не смогу переубедить не спускаться в туман?

Он медленно покачал головой.

— Просто верь в меня.

— Вся твоя жизнь с детских лет строилась на учениях и целей Воина, и по-другому ты не можешь, — прошептала она, словно разговаривала сама с собой, понимая, что он поступит так, как велит его сердце. Он думает не о себе, а о своем народе, он отталкивается от учений жреца Луниса Мак-Орга, но хочет найти мирный путь, он хочет жить свободно, не скрываясь. Разве она имела право его осуждать, препятствовать его целям, его жизненному предначертанному пути? Теперь она многое поняла.

— Пытаться — значит бороться, а бороться — значит напоминать себе, что ты жив и тебе есть ради чего жить, — он снова смотрел в окно, не сводя глаз с полной яркой луны.

— Шрамы на твоей спине — следы тех самых неудачных попыток спуска в туман? Это твари постарались?

— Не только.

— Ты ведь можешь их излечить, почему не делал этого?

— Ты хочешь, чтобы я излечил их? — он повернулся к ней лицом.

— Я давно на них не обращаю внимания Сэтан, мне не важно, я вижу тебя и твою душу. Но излечив их, ты смог бы открыто ходить, не надевая капюшон, не прятаться в тени, не быть тенью.

Он мягко улыбнулся, — Я уже привык, шрамы стали моей сутью, некоторые из них не излечить, но я могу это сделать, если ты хочешь.

— Своей мазью или с помощью целителя?

— Некоторые с помощью своего учителя, а некоторые только с помощью богини.

Ари закусила губку и хмуро на него посмотрела, — Ты не можешь быть разлучен со своей Богиней, если у тебя такие цели, она должна с тобой соединить нить, иначе, как ты будешь сражаться с тварями?

— Чтобы вернуться к ней она меня должна выслушать, — его взгляд был напряжен, и он опустил глаза.