Выбор
Шрифт:
– Ну как оно тебе, Берт?
Она отпила еще немного, прислушалась к ощущениям и улыбнулась.
– Заешь мясом или картошкой.
– Необычно как-то... Тепло внутри, милый.
Щеки ее разрумянились, глаза заблестели еще ярче. Я только хмыкнул мысленно, как бы не набралась моя женушка по первому разу. Представил Роберту в роли памятного толстячка с ''кофе'' и рассмеялся.
– Чего ты смеешься?
– Представил тебя опьяневшей, дорогая.
Роберта воинственно мотнула головой, и заявила.
– Я не боюсь, ты же со мной.
И тут же спохватилась.
– Стыдно, конечно, если кто увидит... Но
– Конечно, хватит. Вот лимонад, хочешь?
Она кивает и наливаю ей полный бокал, в самом деле, раз с одного раза ее так взяло, пить ей не надо.
– Рассказывай, милый, что мы отмечаем?
Ранее негромко игравший в зале граммофон сменило трио музыкантов, занявших места на мягко осветившейся невысокой сцене. Зазвучала неторопливая мелодия, успокаивая, настраивая на тихий вечер. Принесли чай и пирожные для Роберты. Одно она протянула мне, я покачал головой, держа приятно согревающую чашку между ладоней. Берта не опустила руку и тихо прошептала.
– Возьми, милый. Пожалуйста...
Улыбнувшись, беру пирожное и откусываю, запив чаем и передразнив Берту, демонстративно им забулькав в чашке. Рассмеялись.
– Берт, много новостей с фабрики, хороших.
Рассказать и о визите Беллы? О письме Сондры? Сейчас? Смотрю на радостное лицо Роберты, как она приготовилась слушать, как авансом уже мной наивно восхищается... Нет. Потом.
– Было совещание у Гилберта. Наше отделение уже практически перестроено и расчеты показали, что я оказался прав.
Берта кивнула, отпив чаю.
– Я даже не сомневалась, милый, что ты не ошибешься.
Благодарно салютую ей чашкой и продолжаю.
– Из этого получились сразу две хорошие новости.
– Какие же?
Берта заинтересованно подалась ко мне.
– Дядя убрал меня из отделения.
Ее лицо разочарованно вытянулось.
– Что же хорошего?
– Теперь он хочет, чтобы я так же улучшил условия на всей фабрике. Это большое повышение, Роберта. И прибыли компании намного вырастут. Благодаря мне. Дядя и Гилберт это отлично понимают.
Берта округлила глаза от радости и восхищения.
– Боже, Клайд... Как это замечательно!
Она взяла мои ладони в свои и ласково сжала.
– Да, это еще и тем хорошо, что теперь мой оклад шестьдесят в неделю.
Произнес это нарочито спокойно, глаза же Роберты раскрылись еще шире, словно не веря. И я закончил.
– И я получил премию сто пятьдесят, она сейчас у меня в кармане.
Берта только головой покрутила, не найдя слов. Отпила еще чаю, приходя в себя.
– Потому я так спокойно рассчитался с Шортом, заказал костюмы и повел тебя сюда. Хотел сделать сюрприз.
– И сделал, милый. Даже не знаю, что сказать... Я счастлива, просто счастлива.
– Но это еще не все.
– Что же еще?
– спросила с улыбкой.
– Гилберт спросил меня, кому можно доверить отделение...
Берта поняла сходу. И захлопала в ладоши, не удержавшись.
– Шш... Не хлопай так, люди оборачиваются...
Она смущенно оглянулась, сложив руки на коленях.
– Да, угадала. Ольга теперь во главе отделения вместо меня.
Роберта задумалась.
– Она не вышла вместе со всеми из ворот, я и ее думала встретить, поговорить...
–
Она была у Гилберта в это время, он вызвал ее перед вступлением в должность.Берта кивнула, продолжая о чем-то думать.
– Понимаю. Интересно, о чем он с ней говорил...
– И мне интересно, тем более о самой работе я успел ей все рассказать.
– Я бы испугалась, если бы меня вызвали к мистеру Гилберту.
Роберта взяла вилку и подцепила кусочек мяса, задумчиво на него посмотрев. Я улыбнулся, поняв ее мысли. Легко дотронулся до руки.
– Эй, ты не кусочек мяса и никто тебя не съест...
Берта лукаво улыбнулась в ответ и прищурилась, в глазах плеснулось странное выражение.
– Никто?
– Нуу... Разве что я. Но я не всю съем, а только лакомые кусочки...
Она медленно наклонилась ко мне, не отрывая глаз, и протянула вилку. Шепнула.
– Ешь меня...
На ее губах внезапно мелькнула очень странная улыбка, на грани порочности, сердце отозвалось перебоем, дыхание перехватило от этого контраста... Застенчивое милое лицо, наивные глаза... И улыбка опытной уверенной женщины, знающей свою красоту и силу... И этот жест... Вино повлияло? Музыка? Вся атмосфера этого действительно замечательного места, тихая и романтическая? Полумрак, неяркий свет лампы... Блеск глаз... Поддаюсь этому очарованию и медленно беру кусочек мяса с протянутой вилки, коснувшись его языком. Роберта протяжно вздохнула, вся ослабла и откинулась на спинку стула, прикрыв глаза, дыхание участилось... Молча смотрю на нее и сам с трудом беру себя в руки, были бы мы дома... Улыбаюсь, дома мы скоро будем. Берта открыла глаза и растерянно посмотрела на меня, украдкой оглянулась.
– Клайд...
– Что, Берт?
– Я... Прости, я...
Беру ее за руку, наши пальцы переплелись, и шепнул ей.
– Перестань, все в порядке, ты что...
А ее глаза уже заволокло слезами, Боже, ну что с ней...
– Солнышко, ты что? Что с тобой? Что это за слезы?
– Я так себя вела сейчас, как будто... Клайд, прости... Как стыдно... Ну что ты смеешься...
А я действительно смеюсь, маленькая моя...
– Берт, ничего не случилось страшного, ты же женщина, моя жена. Я твой муж. И тебе захотелось поозорничать...
Доверительно наклоняюсь к ней поближе и понижаю голос.
– Мне тоже, я чуть из брюк не выпрыгнул, когда ты мясо протянула и так - Ну съешь меняяя...
По мере произнесения этой тирады брови Берты поднимались все выше, она в изумлении уставилась на меня. На ее лице появилась сначала нерешительная, а потом все более веселая улыбка. И мы просто рассмеялись, развеяв невольное напряжение.
– Милый, я сейчас приду.
Берта взяла сумочку и пошла в сторону дамской комнаты. А я снова подзываю официанта...
Через минут десять Роберта вернулась, а я уже все успел, и сам сходил кое-куда, и официант не подвёл.
– Милый, какая прелесть! Спасибо!
На столе стоит небольшой круглый кремовый торт, на нем изображено сердечко и горят две свечи. И подпись - 'От счастливого Клайда - любимой Роберте'. Она села и восхищённо смотрит на это, потом на меня. Вздыхает, не находя слов. Я тоже лишь улыбаюсь молча. Да нам сейчас и не нужны слова
– Сейчас принесут ещё чаю. Гм, настоящего...