Выброшенный в другой мир. Дилогия

– А если как-то утяжелить струны, не увеличивая толщины проволоки? Струна получается тяжелее и будет звучать глуше, а играть легко. Может быть, на нее намотать тонкую проволоку?

– Это какой же длины нужно делать такую тонкую проволоку?
– задумался Свен.
– Надо подумать. Если в медь добавить золото, то проволоку будет легче тянуть, только дорого получится с золотом-то.

– Подождите, я сейчас вернусь. Наконец-то, принесли чай! Вы пейте, я быстро обернусь.

Альда вышла из гостиной и пробежалась до комнаты отца.

– Мне нужен кусок золота для струн!
– сказала она.
– Выбери из той сумки что-нибудь, что не слишком жалко.

– Большой кусок?
– насмешливо спросил отец.

– Откуда я знаю? Там был какой-то браслет, наверное, Свену его хватит. Он это золото будет добавлять в медь.

Отец открыл денежный ящик, порылся в сумке с золотом и вынул из нее массивный мужской браслет.

– Мне для родной дочери ничего не жалько, - сказал он, передавая ей украшение.
– Вот так из-за собственной слабости люди идут по миру. Да шучу я, не обижайся.

– Этого хватит?
– спросила Альда, вернувшись в гостиную к уже выпившему чай кузнецу.

– Этого, по-моему, слишком много, - ответил Свен.
– Не жалко вам портить браслет?

– Работа дрянная, - ответила Альда, - для меня струны важнее.

– Да, - согласился кузнец.
– Мне за такую работу отец оторвал бы руки. Спасибо вам за заботу, я, пожалуй, пойду. Непогода - это надолго, а мне самому интересно попробовать, что выйдет.

Свен ушел, а повеселевшая Альда направилась к себе. У дверей в спальню ее перехватила Гала.

– Ты там потише, - предупредила она подругу.
– Алекс недавно заснул. Переодевайся потихоньку и пошли заниматься. Времени после обеда прошло достаточно.

Сегодня Гала зверствовала вовсю, и Альда к концу занятия не чувствовала под собой ног. Чтобы хоть как-то отыграться, она предложила:

– Слушай, давай и я тебе кое-что покажу из того, чему меня научила сестра герцога. Это борьба без оружия с более сильным противником. Жаль, что занятия пришлось прервать. Выучила я немало, но все нужно отрабатывать. И самой заниматься мало, без партнера толку все равно не будет.

После того как Гала в третий раз оказалась на потертом половике, не в силах шевельнуться от боли в выкрученной руке, она почувствовала уважение к новой борьбе.

– Давай ты будешь меня учить после занятий с мечом, - предложила она.
– И мне будет польза, и тебе - тренировка. И мишень для ножей надо будет установить. Обещала учить, так учи!

Два следующих дня были ветреными и холодными, и часто срывался небольшой снег. Девушки почти не выходили из замка и много времени уделяли тренировкам. На третий день ветер стих, и днем так потеплело, что снег начал таять. С постоялого двора прискакал один из оставленных Джолином стражников с известием, что схвачен человек, искавший встречи с приказчиком, поэтому они вместе с задержанным сегодня до полудня отбывает в Ордаг. Так что, если надо что-то передать... Альда попросила его немного подождать и быстро написала короткое письмо Лани.

Работы в подземелье не прекращались. Все коридоры и помещения со стороны входа из библиотеки, в которые можно было легко проникнуть, были исследованы. Останков пока не обнаружили, но в одной из трех больших комнат нашли склад оружия, в основном мечей. Перебрав три сотни изделий древних мастеров, признали годными к делу всего два десятка клинков и несколько боевых топоров. Сур предложил Буше продать весь этот металлолом герцогу.

– Для вас они ценности не представляют, - сказал он барону.

– Очень плохая работа, к тому же все эти мечи слишком тяжелые. Таким можно вооружать только разбойников, да еще не все возьмут. Но металл не так уж и плох. Кузнецы герцога вполне смогут перековать этот хлам во что-то приличное. И герцогу польза, и вам выгода. Если хотите, я по приезде договорюсь, чтобы прислали обоз. А все отобранное нами можете оставить для арсенала замка или продать.

На том и порешили.

Альда и раньше не рвалась в подвал, а после находки тела узницы и вовсе отстранилась от поисков, предоставив это мужчинам. Отцу эта подземная жизнь тоже начала надоедать.

– Где-то должны быть скрытые помещения, - говорил он своим помощникам, - по крайней мере, со стороны главного входа. Ведь ходил туда зачем-то старый барон, да и пропажу слуги так до сих пор не объяснили. Искать их пока не будем. У нас с этой стороны остались три глухих коридора. Вот завтра и начнем ломать кладку в тупиках.

Однако на следующий день все тайные работы пришлось срочно прервать. Перед самым завтраком в замок въехала карета, запряженная четверкой лошадей, в сопровождении шести конных стражников. В имение нанесла визит сестра Ленара Ксавье и родная тетка Алекса.

Красивое лицо женщины выразило недоумение при виде встречающих ее Буше и нескрываемое облегчение при виде живого и здорового племянника.

– Приветствуем вас в замке Ксавье, - обратился к ней отец.
– Позвольте узнать, кто вы и цель визита.

– Я сестра покойного хозяина замка и приехала встретиться с его сыном, - ответила гостья.
– А вот кто вы, и на каком основании здесь распоряжаетесь?

– На основании приказа герцога провинции мы являемся опекунами Алекса до его совершеннолетия и временными хозяевами имения.

– И еще она моя мама!
– добавил мальчик, обхватив Альду руками.

– Может быть, вы, госпожа баронесса, воспользуетесь нашим гостеприимством?
– спросил отец.
– Или будем продолжать выяснять отношения во дворе при слугах? Вы проделали долгий путь, и ваши люди устали. О лошадях тоже нужно позаботиться. Решайте быстрее, баронесса.

– Будь по-вашему, - поколебавшись, решила гостья.
– Мы остаемся.

– Тогда пусть ваши люди сами расседлают своих лошадей. У нас один конюх, а вас много. Потом их проводят позавтракать и покажут комнаты. Простите за то, что не представился. Я барон Рон Буше, а это моя дочь Альда.

– Баронесса Лара Патэ.

– Очень приятно. Вы приехали очень вовремя приехали: мы только собирались завтракать.

После завтрака, который прошел в молчании, Буше вместе с баронессой Патэ перешли в гостиную, где и состоялось выяснение отношений. Алекс при этом не присутствовал, а сидел в спальне с Галой.

– Я не знаю, чем руководствовался герцог, назначая вас опекунами, - начала гостья.
– Это мое право как единственной близкой родственницы покойного. Именно поэтому я здесь вместе с новым управляющим имения.

– Простите, баронесса, но ваши претензии безосновательны, - сказал отец.
– Вы прекрасно знаете, что женщины не наследуют имения и могут стать опекунами несовершеннолетних наследников только с соизволения сеньора провинции, которым и является милорд герцог. А причина очень проста: мы спасли Алекса, и он признал мою дочь своей матерью.