Выброшенный в другой мир. Дилогия

Дальше совет быстро обсудил все вопросы и принял по ним нужные большинству решения. Довольный Рошти уже хотел объявить об окончании, но вмешался Сергей.

– Прошу внимания!
– сказал он, постучав по столу рукой.
– Мы с вами еще не все обсудили. Мы решили, что король вправе единолично решать все вопросы, и отменить его решения может наш совет простым большинством. Все это прекрасно, но вы никогда не задумывались о том, почему прекратил работу последний совет герцогов? А вот я задумался и даже кое-что об этом почитал. Тогдашнему королю надоела мелочная опека совета, поэтому он через своих сторонников начал созывать его по самым разным поводам, пока герцогам это не надоело. Я в столице не живу и не намерен мотаться через половину королевства, если кому-то из вас что-то не понравится в решениях короля. Поэтому предлагаю разбить все вопросы на две группы. В первую войдут те, по которым король вправе принимать решения сам, ни с кем не советуясь. Конечно, мы с вами будем вправе отменить и их, но только тогда, когда соберемся по какому-нибудь важному поводу. А вот во вторую группу будут входить вопросы, жизненно важные для каждого из нас и для всего королевства. Их король тоже может принимать сам, при условии, что не протестует никто из нас. Вот при наличии такого протеста, если король настаивает на принятии решения, мы с вами и будем собираться, причем можно приехать самому, а можно прислать доверенное лицо с правом голоса, подтвержденным соответствующими бумагами. Я думаю, такой порядок будет выгоден всем.

Немного поспорили, но приняли и это, быстро набросав перечень важных вопросов, куда в основном вошли вопросы исключительных прав самих герцогов и право на объявление войны.

– Зря вы все-таки не захотели надеть корону!
– с сожалением сказал Лазони Сергу в присутствии Рошти.

– Я ему уже говорил то же самое, - усмехнулся Рошти, - хотя по понятным причинам меня его решение устраивает.

– Бросьте, господа, - сказал Сергей.
– Править должен тот, кто может и хочет это делать. Второго условия у меня нет. Если бы не было достойной кандидатуры - это одно, а поскольку она у нас есть, зачем я себя буду ломать? Помочь я всегда готов, но тяните эту лямку без меня, у меня своих забот хватает. Давайте лучше вас быстрее коронуем и разъедимся по домам. Мне еще под дождем шесть дней добираться до дома. И попрошу до холодов меня больше не трогать. Если уж будет сильно нужно, пришлите записку с описанием вопроса, а я вместо себя пошлю нужного человека с инструкциями.

– Если спешите, можете уехать хоть сейчас, - сказал Рошти.
– Хоть мне хочется вас задержать, но ехать вам и вправду долго.

– Если хозяин не возражает, я тоже уеду раньше, - сказал Лантар.
– Мне будет удобнее добираться с Аликсаном.

– Хозяин не возражает, - засмеялся Рошти, - но не забудьте о своих обязанностях канцлера.

Когда все стали расходиться к Сергею подошел Дорейн.

– Я не забыл ваших угроз и оскорблений!
– сказал он, сверля Сергея взглядом.
– Придет время, и я с вами за них рассчитаюсь!

– Чего вы хотите от жизни, Алек?
– спросил Сергей, с любопытством ожидая ответа.

– Как чего?
– растерялся Дорейн.
– Я вас не понял.

– Давайте присядем и поговорим, - предложил Сергей, - иначе расстанемся врагами, а кому это надо? Я в королевстве, как вы знаете, человек новый, но обо всех герцогских семействах знаю довольно много. Хочу я или нет, но мне придется с вами жить и общаться. У вас большая, богатая провинция, которую война обошла стороной. Семья у вас тоже всем на зависть. Две дочери и сын, в которых вы с женой души не чаете. У вас есть все для счастья, так почему вы так легкомысленно всем этим рискуете? Чего вам не хватает, короны? Вот чего я никогда не понимал в людях, так это стремления захапать как можно больше власти.

– А вы сами, - наставил на него палец Дорейн, - разве не стремитесь к власти?

– Вы знаете, Алек, как я стал герцогом?
– спросил Сергей, проигнорировав недовольство Дорейна тем, что его назвали по имени.
– Король оказался в безвыходном положении, потеряв одного из трех дружественных ему герцогов и получив взамен врага и войну с Сотхемом. Сил вмешаться самому у него не было, а идти разбираться с Мартином с тем полком, который он давал, никто не захотел. Хоть Мартин еще не утвердился в провинции, но столица была в его руках, да и армию он собрал немаленькую для мирного времени. Да еще и послал за помощью к Мехалу.

– Так он вам дал всего один полк?
– удивился Дорейн.

– В отличие от его друзей, которым полк дали бы, мне его только обещали, - засмеялся Сергей.
– Это мне сейчас смешно, тогда было не до смеха. Дал он мне всего несколько своих людей, один из которых должен был за мной присматривать. С такими силами я сначала захватил герцогский дворец, потом столицу и начал спешно создавать армию. И эти провинции я не сам захапал. Парнаду мне предложил Рошти, причем себе оставил всего четвертую часть, зато с богатыми почвами и нетронутыми городами. А на моей территории больше половины всех городов сожжено, часть вместе с населением, а остальное население ко мне же и сбежало. Теперь я имею такое удовольствие, как тысяча лер общей границы с Сотхемом. Можете вы представить, сколько мне придется вложить средств в восстановление провинции и охрану границы? Вторую провинцию мне преподнес на блюде Лантар. Правда, при этом за нее пришлось хорошо заплатить. И взял я ее не для того, чтобы подо мной было как можно больше народа, а потому что налоги с ее населения позволят быстрее создать нормальную жизнь людям в Парнаде и содержать большую армию, которая для меня совершенно необходима.

– А зачем она вам? Разве мало ополчения с трех провинций?

– Вы не ребенок, а задаете детские вопросы. Попробуйте прожить бок о бок с Мехалом без армии. Пример герцога Парнада показал, что он не даст времени на сбор ополчения. Вот какие у вас цели в жизни?

– А у вас?

– Не желаете говорить откровенно? Ну а мне нечего скрывать. Я простой сандорский герцог...

– Интересное определение!
– хмыкнул Дорейн.

– Так вот, мне от жизни нужно совсем немного. Красивая любящая жена, большой дом, где всего вдосталь, и много друзей. Это то, что у меня уже есть. Осталось обеспечить процветание и безопасность моим землям и обзавестись детьми. Этим я сейчас и занимаюсь.

– Последнее - понятно, - засмеялся Дорейн.
– А как вы понимаете процветание?

– Я не дурак и понимаю, что всех одинаково богатыми не сделаешь, моя цель гораздо скромнее. Я хочу сделать так, чтобы любой мужчина мог построить себе дом, завести семью и обеспечить ей нормальные условия жизни без голода и нужды. Я не понимаю, как можно радоваться жизни и ничего не делать, когда по твоей земле слоняются бездомные и впроголодь живут дети. Вот этим и должен заниматься герцог, а не погоней за короной, которая ничего, кроме головной боли, не даст. Тем более тяжело быть королем у нас, не имея всей полноты власти. Я при желании вполне мог стать вашим королем, и меня поддержали бы все, кроме вас. Даже Рошти, хотя он к короне стремился больше других. Только мне такой радости не нужно.

– Я не понимаю, чего вы хотели добиться этим разговором? Чтобы я забыл нанесенные оскорбления?

– Жаль!
– сказал Сергей.
– А ведь мы могли быть друзьями! Но нет, так нет. Поговорю с вами по-другому. Что я вам сказал, помните? Я вас назвал смутьяном и обвинил в неблагодарности. Так?

– Так!

– И в чем вы здесь увидели оскорбление? Назовите нечистоплотного человека свиньей, и это будет не оскорблением, а всего лишь его характеристикой. А назовите свиньей чистюлю, и он на вас смертельно обидится, потому что это ложь! Правда не может оскорбить, хотя люди на нее часто обижаются. Я назвал вас смутьяном, потому что вы мешали нам проводить совет и не хотели слушать никого, кроме себя. А неблагодарность... Если бы я не захватил города в Парнаде и не пришел в Рошти, никого бы из вас уже не было. Вас бы даже один Марди перебил по одному, а Мехалу это вообще ничего не стоило. И все, кроме вас, это прекрасно понимают. И вы еще смеете мне угрожать! С некоторых пор я отношусь к угрозам очень серьезно. Ну и что мне, по-вашему, лучше сделать, чтобы не рисковать своими близкими? Послать к вам наемных убийц, или привести на ваши земли армию, как только немного подсохнет дорога?

– А при чем здесь ваши близкие?

– При том, что здесь мстить принято, отнимая у человека тех, кто ему дорог, в моем случае это жена и сестра. Поэтому я предпочту перебить вас и всех ваших близких, чтобы жили мои.

– За кого вы меня принимаете! Я дворянин!

– Принадлежность к дворянскому сословию это еще не гарантия благородства. От рук нанятых графом Анжи Продером убийц погибли несколько дорогих для меня женщин. И, как я узнал, среди дворян это очень распространенная практика.

– Не собирался я трогать ваших близких!

– Знаете, герцог, у меня был один учитель. Он меня учил драться без оружия. Так вот он говорил, что лучше не угрожать людям, если не хочешь получить от них взамен неприятности, но если все же взялся угрожать, ты должен быть готов привести в действие свою угрозу. В нашем случае оскорблен был я, а не вы. Ведь это именно вы прошлись по моей родословной, причем раньше, чем я вам дал характеристику. Вас жизнь еще ничему не научила? Сколько вы уже имели неприятности, оскорбляя соседей? Мне о вас рассказала одна трактирная девушка, которая по ночам зарабатывала там деньги. Так вот, смутьяном вас назвала она. Такую репутацию в народе еще нужно заслужить. И к королю вы примкнули не потому, что были в восторге от Андре, а потому что этот альянс мог хоть как-то защитил вас от соседей. Все, говорить мне с вами больше не о чем. Если по-прежнему считаете себя обиженным, я готов скрестить с вами клинки. Возможно, после этого ваша семья даже сохранит за собой провинцию, если Рошти позволит вашей вдове опекать сына.