Выход

— Дааа, как бы так сказать… Если коротко… Из-за того случая с мамой я после пробуждения открыл боевое владение топором, вложив в него одну единицу профессионального самосовершенствования. Ну а… сегодня утром, во время обычной валки леса, это владение неожиданно увеличилось до двух. И мы с отцом не знаем что об этом и думать. Разумнее было бы обратиться с таким вопросом к Амихашу, как старшине наших воинов, но… Он наверняка заставит меня ходить в патрули, несмотря на то, что у нас с папаней и без его глупостей делов будет полно даже зимой. Народу у нас летом прибыло, так что и новых домов нужно поставить немало. Нет времени отдыхать или по дальним лесам бродить, выискивая какие-то следы… которые я ни разу и в глаза не видел — понимая, что уже начинаю говорить лишнего, я прикрыл рот и, спешно возвращая себе спокойствие, уточнил у старого толкователя, что именно он об этом думает.

— Что думаю… — тихо проговорил Аокарий, прикрывая глаза, будто собираясь уснуть прямо сидя на стуле. Благо, я уже знал что он так просто думает и не стал отвлекать его от своих мыслей лишними вопросами и глупыми уточнениями. Просто подождал некоторое время, а потом наконец получил довольно обстоятельный ответ — Амихаш все равно когда-нибудь узнает о твоем боевом владение, поэтому обязательно поговори с ним. Позже. Когда дел станет чуть меньше. Ну а по поводу беспричинного роста… У меня есть три варианта и только один из них хороший. Во-первых. Повышение произошло из-за низкого значения и постоянной работы с топором. Возможно, со временем, боевое владение поднимется до средних пяти единиц, после чего рост полностью остановится. Во-вторых… Шанс на это мал, но… Может быть, рядом с тобой довольно долго ходил монстр из неизведанных земель и система, решив что это очень затяжной безрезультатный бой, наградила тебя одной единицей боевого владения.

— Да как бы он смог пройти через патрули, не оставив следов? Тем более сейчас, когда округу уже понемногу начинает укрывать снег — чувствуя скорее не страх, а недоумение, переспросил я у старика. Но тот просто пропустил мой вопрос мимо ушей и наконец-то рассказал про свою третью догадку.

— В-третьих… Возможно это как-то связано с посланием создателей. Слова «Под нагрузкой» не может означать ничего иного кроме как окончания нашего спокойного жития. Дальше будет точно тяжелее… и атака тварей на «Лесной путь» это лишь подтверждает. Нападений монстров, из неизведанных земель точно станет больше. И раз все к этому идет… Возможно создатели решили дать больше привилегий воинам. Топоры, ножи, косы, молоты, серпы и даже вилы — удивительно, но у многих рабочих инструментов имеется боевой путь развития. Ты далеко не первый кто поступает так, но я ни разу не слышал что бы при открытии сразу обоих, во время обычных работ росли сразу и то и то. Так что… Либо создатели упростили развитие боевого пути самосовершенствования, либо рядом с тобой и правда постоянно бродит какой-то монстр.

— Кхаммм-кхаммм… Последние два варианта выглядят и правда не очень приятно. Сказал бы даже… пугающе — прокашлявшись из-за поселившейся во рту сухости, растерянно проговорил я и еще раз обдумав все услышанное, заявил что хотел бы надеяться на самый первый. А в ответ получил лишь отрицательное покачивание головой и веское напутствие, скорее похожее на предупреждение.

— Как уже говорил, я ни разу не слышал об одновременном росте мирного и боевого владения. Поэтому… Лучше готовься к самому худшему и тогда хороший исход станет для тебя приятной неожиданностью, а плохой принесет чуть меньше боли и печалей.

— Благодарю за полученную мудрость. Я обязательно обдумаю все ваши слова — отвесив глубокий поклон и попрощавшись со старым толкователем веры, поспешил покинуть его обитель. Времени было уже потрачено немало, поэтому хотелось поскорее вернуться к прерванной работе.

Я бежал через деревню, а потом в лес прямиком к нашей последней делянке. Бежал. И несмотря на оставшееся после разговора чувство легкого недоверия к словам старика… моя рука все крепче и крепче сжималась на рукояти подвешенного на поясе топора.

Глава 10

Несмотря на то, что зимняя прохладца уже успела остудить пироги, я все равно с большим удовольствием съел собранную Олией снедь. Ну а ведя неспешный перекус, осматривал покрывшийся тонким слоем снега лес, выбирая свою следующую ’’жертву’’. Строевые деревья на этой делянке уже подходили к концу и пока я дорабатывал ее, отец направился искать новое, удобное для вырубки место. Близ деревни все уже было давно зачищено нами и предыдущими поколениями лесорубов, поэтому постоянно приходилось уходить чуть глубже в лес, оставляя молодым деревьям шанс подрасти и окрепнуть.

Выбрав взглядом один из трех оставшихся старых тисов, я убрал опустевший тряпичный сверток в карман и… в кои-то веки поддавшись лени, продолжил сидеть на укрытом уже теплом подстилкой пне и размышлять обо всем подряд. В данный конкретный момент меня сильнее всего беспокоил практически остановившийся рост личных характеристик. Папаня говорил что одна-две единички за полгода упорной работы это очень даже хороший рост, но… мне все равно этого было мало. Я хотел как можно скорее нагнать своего отца, чтобы работать с ним на равных, вот только система сдерживала мое устремление, всего одной приросшей единицей силы намекая на излишнюю поспешность или даже наглость.

Рассказы отца о том, что у него поначалу характеристики росли по три-четыре единицы за полгода и вовсе меня угнетали, заставляя задумываться о том, что я что-то делаю не так. Ну а воспоминание об увеличившемся боевом владении, добавляло в голову всяких неуместных мыслей о выборе неправильного пути и словах Аокария про возможное увеличение скорости развития воинского направления…, а заодно и обратное замедление мирного. Правда, на деле это все выглядело как полная чушь, учитывая хороший прирост в целых две единицы за полгода. У отца мирное владение за всю его жизнь поднялось всего до двадцати двух, а у меня уже сейчас было десять. И конкретно в этом направлении самосовершенствования я должен был довольно быстро нагнать папаню, с учетом того что его рост практически прекратился из-за возраста.

— Ладно! Нужно работать! — заявил неожиданно громко даже для себя, немного взбодрившись последними мыслями, и резко поднялся на ноги. Чувство слабого места и увеличившаяся точность ударов сильно облегчили работу, делая ее более приятной, поэтому я, в последнее время, с куда большим воодушевлением подходил к каждому новому дереву. Поэтому, подхватив свой топор, сразу устремился к своей, уже намеченной цели. Точнее… сделал несколько уверенных шагов и практически сразу замер, зацепившись краем глаза за что-то странное и совершенно неуместное для этой делянки. Я уже успел привыкнуть к округе и месту, поэтому почему-то тут же насторожился увидев невысокое мертвое дерево… которого почему-то не замечал раньше. Разумом еще осознавал чужеродность гнилушки в этом окружении, а тело уже среагировало на опережение и с неуклюжестью, но немалой силой отправило в полет мой топор. Деревяшка попыталась уйти в сторону от летящего, словно копье, оружия, лишь раскрыв движением свою поганую сущность какого-то скрытного монстра и, получив увесистый удар топорищем, опрокинулось… наверное на спину.

Видя как тварь отталкивается от земли своими кривыми руками-ветками, я практически мгновенно сориентировался и, вырвав из пенька оставленный отцом топор и даже не раздумывая, тоже отправил его в короткий полет. На этот раз система видимо поправила мой неумелый бросок и носок лезвия глубоко погрузился в куда более податливую чем древесина плоть мерзкого существа. А затем, найдя в себе непонятно откуда взявшуюся смелость, прыгнул на монстра и сам. Гнилушка дернулась из-за чего моя нога не попала по топору и лишь раздавила одну из толстых веток. Из-под подошвы сапога брызнула какая-то серая жижа, видимо заменяющая чудовищу кровь…, а в следующий миг другая ветвь хлестнула меня с такой силой, что я отлетел в сторону и невольно вскрикнул, ударившись левым боком об пенек. Боль было очень сильной, но страх и боевая злость ослабили ее до приемлемых величин, позволяя тут же подняться на ноги и зло оскалиться.

— Вот спасибо тебе гниль. Удружила — подхватив свой лежавший под ногами топор, я тут же метнул его в уже практически поднявшееся чудовище из неизведанных земель. Мое оружие вновь ударило обухом в верхнюю часть ненастоящего деревца, опуская его обратно на землю. Я же, наскочив на него сверху, вырвал отцовский топор и, прикрывая левой рукой глаза, принялся практически не глядя рубить эту проклятую вражину. В первую очередь отсек две самых толстых руки, а потом, не обращая внимания на рвущие мою одежду и кожу мелкие ветки, просто бил куда попаду, стараясь наносить как можно больше повреждений главному стволу. Надежда на то, что это основное тело твари оправдалась довольно быстро и уже через десяток ударов гнилое дерево начало затихать. Вот только, даже когда существо прекратило подергивать ветками, я не остановился и продолжал бить обухом, превращая тело твари в жидкое серое месиво, выплескивая весь свой страх и злость. Бил до тех пор, пока стало уже практически невозможно распознать в нем даже намека на дерево. И лишь растоптав последние ветки, наконец-то позволил себе успокоиться. А затем, отбросив куда-то в сторону отцовский топор и пятная снег на тропинке кровью, побежал в сторону деревни.