Выпускник. Журналист

Женщина чешет голову, кусает губы.

— Ты кто такой?

— Перевозчик. Хочу заработать. Мое дело маленькое — еду в Сочи, беру товар, привожу в столицу.

— Хочешь совет, парень? — голос Илоны становится колючим. — Не лезь в это.

Так. По комментарию и бледности лица понятно, что она в курсе происходящего с икрой. И в данный момент она боится, что ее задница может подгореть. Только как она поступит, вот в чем вопрос.

Я складываю консервы обратно в портфель.

— Значит, не купите мой товар?

Мотает головой.

— Хорошо, я в другой магазин поеду, уж там возьмут.

— Езжай, — отвечает безразличным тоном.

Выхожу обратно в помещение магазина, выдыхаю облегченно. По глазам Илоны я понял, что она заглотила наживку. Осталось выждать, как поступит. Телефон для связи я ей не оставил, да это и ни к чему.

В магазине по-прежнему толкутся люди, переговариваются о том, что вкуснее, а что полезнее и дешевле.

На мгновение останавливаюсь напротив Клавдии, считаю до пяти. Медленно иду на выход.

Клюнула ли эта рыба я узнаю уже скоро. Выхожу на улицу, вдыхаю морозный воздух, считаю до десяти.

Девушка выбегает за мной. Улыбаюсь ей, делаю вид, что я весь внимание и волнение.

— Ты так ничего и не купил, второй день подряд ходишь.

— Ничего страшного, волка ноги кормят.

Протягивает мне бумагу в клетку с номером телефона.

— Позвони, я после восьми уже дома. С бабушкой живу.

Складываю бумажку в карман, топаю к остановке. Несколько раз оборачиваюсь, услышав у себя за спиной шаги и скрип снега.

Никого.

На остановке толпа народа, и я не могу вычислить, есть ли хвост или нет.

Еду до метро. Тут тоже глухо, выходят из дверей автобуса многие, все устремляются к станции метро.

Уже в вагоне поезда мне кажется, что два мужика уж слишком активно жмутся к моему портфелю. Но всё же не могу сделать точных выводов.

Возможно, совпадение.

Доезжаю до станции Ленинские горы, выхожу. Пройдя метров сто оказываюсь в зоне, где совсем нет людей.

— Ну, давайте, — шепчу про себя.

Не заставляют себя ждать. Нападают с трех сторон. Один пытается отобрать портфель, двое других пинают.

— Бей его по корпусу!

— Атакуй!

Я же не выпускаю портфель из рук, орудую им как лопатой, бью одного со всей дури по лицу, ломаю ему нос. Пока он визжит как свинья я бросаю портфель на землю, и иду на первого быка. Бьюсь головой в его тупой лоб.

Он тоже теряет ориентиры.

Третий хватает портфель с земли, бросает пострадавших в бою товарищей, улепетывает к станции метро.

— Давай-давай, тебя ждет сюрприз.

Отряхнувшись, топаю к зданию общежития, не обращая внимания на крики тех, кто остался позади.

Счастливый захожу в развалку в здание общежития, тетя Рая окатывает меня недоверчиво взглядом.

— Ходят тут всякие туда-сюда, — бурчит она.

— Типа того, — подмигиваю ей, и она смущенно отворачивается.

Я же самодовольный от проделанной работы поднимаюсь в комнату, где меня встречают восторженно товарищи.

— Так много кильки, на черта? Мы едва тебя дождались, — Коля показывает на десять банок кильки, — стоящих на моей тумбе. — Ты чего в холодильник не убрал.

— На общую кухню, издеваешься?

Я беру одну из банок и ставлю на стол ребятам со словами: — угощайтесь.

Серега поспешно открывает банку, а затем изумленно рот.

— Твою мать! Это как понимать? — он смотрит на икру изумительного качества, лучшего, где большая жирная икринка соседствует с другой, а потом на этикетку консервы.

— Такие дела, — развожу руками. — Вы ешьте, не задавайте лишних вопросов.

Коля с буханкой хлеба уже занимает место за столом.

— Масла нет, -сетует Серега.

— Обойдемся без него, — Миша тоже занимает место за столом.

Я же подхожу к окну, смотрю в даль. Думаю о том, как сильно удивится Илона, узнав о том, что в банках вовсе не икра, а килька.

После этого я нанесу к ней новый визит, и снова предложу работать сообща.

Хмыкаю.

Я прекрасно понял затею Рытвина, он не хотел найти и обезвредить банду, он желал одного — наладить свою рыбную сеть. Зная будущее, нельзя его изменить, зато можно наживаться на нем, используя в своих целях.

Неплохая идея. Только я не глупец, и не позволю использовать себя.

Я должен был сегодня просто отдать им икру, чтобы они пришли за новой партией, но я поступил иначе, обозначив свое существование и свою долю.

Не по-комсомольски, не по-советски, понимаю.

Но, кто сказал, что только сильные мира должны прийти в это самое светлое будущее?

Мы — пролетариат — тоже хотим кушать и жить по-человечески.

Клиентура, воровство в низах и в верхах, его масштабы, — будто это интересовало Рытвина. Конечно, нет. Он и его люди хотят избавиться от конкурентов на этом рынке.

Стоп.

Впервые я задумался о том, а с чего я вообще решил, что Рытвин из КГБ?

Холодный пот прошиб меня с головы до ног.

То, что он из будущего, это абсолютно точно, но то, что он — добро вызывает большие сомнения.

Похоже, кто-то водит меня за нос.

Меня не особо волнует, что в прошлое ворвалась банда из будущего, и зная, это самое прошлое, обогащается здесь.

Но мысль о том, что меня кто-то пытается использовать, злит.

— Чего ты там всё анализируешь? — обращается ко мне Сергей.

— Да, так, непростую задачку решаю с тремя неизвестными, — отвечаю, не скрывая раздражения.

Я сотни раз слышал о том, что нельзя вмешиваться в прошлое, но сейчас желание вмешаться и сломать преступникам планы зреет.

В комнату заглядывает Маша, она сигналит мне, пытается вызвать меня в коридор, но я не реагирую.

— Заходи, икрой угощайся, — зовут ее парни.

— Кабачкой?

— Бери выше, красной.

— Фу, не люблю, жирная и соленая она.

— Как хочешь.

Машка испаряется, захлопнув за собой дверь, парни гогочут: