Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Реставрационщик

потрошит Да Винчи.

«Лермонтов»

в ремонте,

Что-то там довинчивают.

Я полагаю, что пара вертолетов

значительно изменила бы ход

Аустерлицкого сражения.

Полагаю также, что наступил момент

произвести девальвацию минуты.

Одна старая мин. равняется 1,4

новой.

Тогда соответственно

количество часов в сутках

увеличится,

возрастет производительность труда,

а оставшееся время

мы сможем петь.

Время остановилось.

Время 00 – как надпись на дверях.

Прекрасное мгновенье,

не слишком ли ты подзатянулось?

Которые все едят и едят,

вся жизнь которых –

как затянувшийся обеденный перерыв,

которые едят в счет 1980 года,

вам говорю я:

«Вы временны».

Конторские и конвейерные,

чья жизнь изнурительный

производственный ритм,

вам говорю я:

«Временно это».

«До-до-до-до-до-до-до-до» –

он уже продолбил клавишу,

так что клавиша стала похожа

на домино «пусто – один» – «до-до-до…»

Прекрасное мгновенье,

не слишком ли ты подзатянулось?

Помогите Время

сдвинуть с мертвой точки.

Гайки, Канты, лемехи,

все – второисточники.

Не на семи рубинах

циферблат Истории –

на живых, любимых,

ломкие которые.

Может, рядом, около,

у подружки ветреной

что-то больно екнуло,

а на ней все вертится.

Обнажайте заживо

у себя предсердие,

дайте пересаживать.

В этом и бессмертие.

Ты прощай, мой щебет,

сжавшийся заложник,

неизвестность щемит –

вдруг и ты заглохнешь?

Неизвестность вечная –

вдруг не разожмется?

Если человечное –

значит, приживется.

И колеса мощные

время навернет.

Временных ремонтников

вышвырнет в ремонт!

Вечер в «Обществе слепых»

Милые мои слепые,

слепые поводыри,

меня по своей России

невидимой

повели.

Зеленая, голубая,

розовая на вид,

она, их остерегая,

плачет, скрипит, кричит!

Прозрейте, товарищ зрячий,

у озера в стоке вод.

Вы слышите – оно плачет?

а вы говорите – цветет!

Чернеют очки слепые,

отрезанный мир зовут,

как ветки живьем спилили,

окрасив следы в мазут.

Вы скажете – «цвет ореховый»,

они скажут – «гул ореха».

Вы говорите – «зеркало»,

они говорят – «эхо».

Им кажется Паганини

красивейшим из красавцев,

Сильвана же Помпанини –

сиплою каракатицей,

им пудреница окажется

эмалевой панагией.

Вцепились они в музыкальность,

выставив вверх клюки,

как мы на коньках крючками

цеплялись за грузовики.

Пытаться читать стихи

в «Обществе слепых» –

пытаться скрывать грехи

в обществе у святых.

Плевать им на куртку кожаную,

на показуху рук –

они не прощают кожею

лживый и наглый звук.

И дело не в рифмах бедных –

(они хорошо трещат),

но пахнут, чем вы обедали,

а надо петь натощак.

В вашем слепом обществе,

всевидящем, как Вишну,

вскричу, добредя ощупью:

«Вижу!» –

зеленое зеленое зеленое

заплакало заплакало заплакало

зеркало зеркало зеркало

эхо эхо эхо

В непогоду

В дождь, как из Ветхого завета,

мы с удивительным детиной

плечом толкали из кювета

забуксовавшую машину.

В нем русское благообразье

шло к византийской ипостаси.

В лицо машина била грязью

за то, что он ее вытаскивал.

Из-под подфарника пунцового

брандспойтово хлестала жижа.

Ну и колеса пробуксовывали,

казалось, что не хватит жизни.

Всего не помню, был незряч я

от этой грязи молодецкой.

Хозяин дома близлежащего

нам чинно вынес полотенца.

Потом он отмывался, терся,

отшучивался, балагуря.

И неумелая шоферша

была лиха и белокура.

Нас высадили у заставы.

Где он, нечаянный спаситель?

Я влево уходил, он вправо.

И больше я его не видел.

Мелодия Кирилла и Мефодия

Есть лирика великая –

кириллица!

Как крик у Шостаковича – «три лилии!» –

белеет «Ш» в клавиатуре Гилельса –

кириллица!

И фырчет «Ф», похожее на филина.

Забьет крылами «У» горизонтальное –

и утки унесутся за Онтарио.

В латынь – латунь органная откликнулась,

а хоровые клиросы –

в кириллицу!

«Б» в даль из-под ладони загляделася –

как богоматерь, ждущая младенца.

Говорит мама

Когда ты была во мне точкой,

Поделиться с друзьями: