Высокий замок

Валера оторопел. Позади взвизгнул толстяк. Смотреть было страшно. И, в общем-то, не хотелось. Только внутри где-то проснулось любопытство. Простое человеческое любопытство. Когда страшно, когда не хочется, но посмотреть ты обязан. Так что парень шагнул к своему спутнику.

Тот смотрел на останки. Иначе не скажешь. Знакомые любому белые ровные ряды рёбер. С остатками засохшей плоти. Оторванная от тела лопатка. Вся изгрызенная. Нижней половины вообще нет. От черепа одни ошмётки. Кто-то его знатно куснул.

Вроде бы должно было затошнить. Но Валера смотрел на кости и особо ничего не чувствовал. Даже странно было. Видимо, насмотрелся на это всё через монитор. Может, сознание отказывалось принимать, что это останки человека. Мол, бутафория какая-нибудь. Страшно было только, что где-то в темноте кто-то бродит. Это да. А труп не пугал. Совсем.

Они двинулись дальше. Дом старосты показался впереди. Действительно, крепкий. Приземистый. Сложен из толстых брёвен. Окна заколочены. Крыша землёй засыпана, не то, что соломенные шапки у остальных. Даже дверь у него не выбита — распахнута настежь.

— Так. Карету брось тут, — махнул дробовиком Чизман, — лошадей выпрягай.

— Угу, — Пьер свалился с кареты и забренчал сбруей.

— Отпустим их, чтобы отвлечь внимание? — спросил Валера, оглядываясь по сторонам. Темнота вокруг. Ничего не видно. Хорошо, что и не слышно. Шелест только листвы. И всё.

— Дурак, что ли? — бросил Чизман, — потом пешком помчишь до Каменора?

— А что тогда?

— В дом их.

— В дом?! — изумился парень, — как они туда залезут-то?

— Я про мужика слышал, — отозвался программист, — он коня на пятый этаж в квартиру загнал. А тут вон какой проём.

— Господин Чизман, вы шутите? — испуганно произнес толстяк.

— Нет. Давай сюда поводья, — программист подхватил уздечку и потащил коня за собой. К дому старосты.

Тот спокойно шагал. К удивлению Валеры, конь действительно зашёл в дом. Проход был высокий, так что животному даже голову нагибать не пришлось. Что-то там внутри зазвенело, загремело. И Чизман вышел наружу.

Он потянулся, чтобы схватить поводья другого, да только этот конь вдруг испуганно заржал. И вскочил на дыбы.

— Твою ж, — прошипел программист, — толстяк, тащи коня в дом! Студент, быстро внутрь. Смотри, чтоб дыр не было нигде!

Сам же он рванул к карете. Распахнул дверь, схватил сумку. Пьер отчаянно пытался успокоить лошадь. Попутно таща её к дому.

— Быстро, — прорычал Чизман, махая дробовиком во все стороны. Лошадь билась в какой-то панике. Но алхимик чудом удерживал её. Подведя к дому, он завёл её наполовину внутрь, перекрыв проход. А дальше она не шла.

Валера крутился рядом, не зная чем помочь. Чизман бросился к ним. Кроме лошадиного ржания вокруг было тихо. Парень испуганно светил по сторонам. Ничего. Но тревога нарастала. Судорожно он вдруг вспомнил, что лошади часто чуют угрозу. И первыми реагируют на неё. Стало действительно страшно.

Программист толкнул лошадиную задницу, и та скрылась в доме. Пьер, судя по всему, тянувший её со всех сил, покатился на пол. Конь в доме тоже заржал.

— Ух, получилось, господин Чизман! — донёсся голос Пьера, — сейчас я их тут загоню.

Из дома послышался шум падающей посуды. Грохнулся какой-то шкаф, судя по звукам. И ножки то ли стола, то ли стула заскребли по полу.

— Огонь, нужен огонь, — прокричал шёпотом Валера, напрягая горло изо всех сил.

— Да? — насмешливо отозвался Чизман, — запах костра можно учуять за пять километров. И это для человека. А уж если...

Возня в доме немного затихла. Похоже, Пьер смог усмирить лошадей. Но программист замолчал не поэтому. Где-то позади, возле прохода в частоколе, раздался такой непримечательный звук. Немного глухой, немного деревянный. Будто бы пара досок грохнулась на землю.

Они замерли. Их фонари смотрели в землю. И подниматься на звук совсем не хотели. Лишь глаза уставились туда. Но в этой темноте мало что увидишь. Чизман первым очнулся и вскинул дробовик. Луч света выхватил знакомую картину. Дорога, грязь, частокол. И ничего. Было пусто.

— В дом, — прошипел Чизман. Валера попятился, всё еще озираясь по сторонам.

Что-то прогрохотало справа от них. Программист резко повернулся. Но вновь никого. Где-то слева что-то зашуршало. Но вновь свет никого не зацепил. Только бочки, заборчик и кусты.

Валера вошёл в дом. Едва он пересёк порог, стало легче. Теперь опасность исходила от прямоугольника двери. Чизман начал отходить следом, осматриваясь по сторонам. Вошёл внутрь и встал на пороге.

— Студент, осмотри всё. Чтобы ни дыр, ничего, понял? — прошептал он, не отводя глаз от деревни.

— Хорошо, — парень схватил фонарик и лихорадочно принялся светить по сторонам.

В доме было две комнаты. Одна большая, другая поменьше. Стены глухие. Окна были лишь на стороне с дверью. И то всего два. И те заколочены. Всякие стулья и табуретки валялись по полу. О посуде и говорить нечего — сплошные осколки. Кучка конского навоза прямо посреди комнаты. Плевать. У межкомнатной стены, вжавшись в угол, стояли лошади. Между ними замер Пьер, осторожно глядя то одну морду, то другую. Губы толстяка что-то тихо шептали. То ли молитву, то ли животных успокаивал.

Валера перешагнул через кучу навоза и вошёл во вторую комнату. Там всякие сундуки, ящики. Печь. В дровнице кучка поленьев. Окно только одно и то, маленький прямоугольник сантиметров двадцать на десять. Под самым потолком.

— Проверил, всё в порядке, — бросил он Чизману.

— Потолок проверь, — отозвался тот.

Потолок был везде целым. Никаких провалов, дыр. Те же бревна. Крепкие на вид. Осаду держать можно было. Парень даже в печь заглянул — дымоход слишком узкий, чтобы пролезть. Здорово.

Выдохнув, Валера вернулся к Чизману. Тот всё еще караулил стоя в проходе.

— Что там?

— Пока ничего. Но что-то там есть....

— Я всё осмотрел. Вроде бы порядок.

— Тогда, заваливаем вход и караулим по очереди, — подытожил программист, — давай, вперёд.

— Что «вперёд»? — не понял Валера.

— Тащи всю мебель сюда! — прошипел тот, — я тут периметр пасу, толстяк вон лошадей держит. А ты давай, пошевеливайся! Притащи шкаф, стол, вон, крепкий вроде....

— Может, просто дверь закроем?