Высота одиночества

Рина отступила еще на шаг. Вся она дрожала, к горлу подкатывала тошнота, глаза щипало. Ей хотелось кричать еще — еще и еще, хотелось разорвать себе глотку этим криком. Но никакие слова не были способны выразить ее чувства. Она видела лицо Бердникова перед собой, и ей хотелось смазать его, стереть, хотелось скрыться от его цепкого взгляда. Ей хотелось развернуться и убежать, накрыть уши руками и замотать головой из стороны в сторону так, чтобы волосы упали ей на глаза. И, главное, ей хотелось, чтобы он все понял, и самой понять, как?! Ка-а-ак?!

— Все не так.

— Не так?! — закричала она и, когда Владимир попытался подойти ближе, кинула в него бутылку. Та угодила ему в грудь и с тихим стуком упала на пол. На пальто остался влажный след, несколько капель потекли вниз по черному драпу. Но Бердникова это не остановило. Он сделал еще один шаг. Рина схватила с борта полотенце и запустила следом, туда же полетел ее мобильный.

— Не так! — Бердников порывисто притянул ее к себе. — Рината, не так…

— Отпустите меня! — прошипела она. — Пустите! — Она извивалась в его руках, пытаясь освободиться. Сильная и гибкая, словно дикая кошка. — Не хочу Вас слушать! Не хочу!

— Руки уберите от неё! — вдруг раздался грозный голос совсем рядом, а через мгновение Рината оказалась в теплых, надежных объятиях.

Игорь, нежно прижимая ее к себе, едва сдерживался, чтобы не броситься в драку.

— Еще раз дотронетесь до неё, — угрожающим тоном сказал он, — я не посмотрю, кто Вы такой. Клянусь, пожалеете.

— Много на себя берешь, Крылов, — безэмоционально ответил на выпад Владимир.

— Достаточно, — не спасовал Игорь. — Уходите.

Владимир окинул их задумчивым взглядом, развернулся и молча пошел прочь.

— Рина, что он хотел? Что он тебе сказал? — ласково гладя Ринату по волосам, спросил Игорь, пытаясь понять, почему ее всю трясет. Едва держась на ногах, она обхватила его за поясницу и уткнулась носом ему в грудь. Дыхание ее было надрывистым и неровным, и он понимал, что она с трудом сдерживает слезы. — Тише… тише, все хорошо… — Он поцеловал её в макушку и прижал к себе.

Она сделала глубокий вдох и протяжно выдохнула. Он чувствовал, как она дрожит, как натянут в ней каждый нерв, как бьется ее сердце. Что же их связывает, раз каждое появление Бердникова в её жизни вызывает у нее истерику? Что ему от неё нужно? Почему в покое не оставит? Хотелось догнать этого человека и силой заставить навсегда исчезнуть из жизни Рины. Но сейчас было важно другое. Он убедил себя, что нужно успокоиться и отвел Ринату к скамейке. Усадил, не размыкая объятий, поправил олимпийку на её плечах и произнес:

— Только не плачь. Не стоит он этого.

— Я его так любила, а он… Почему именно я, Игорь, почему? И сейчас… говорит, что хочет помочь, но не нужна мне его помощь, как он этого не поймет?! Мы сами справимся! Справимся же? — Она подняла на него глаза, полные надежды.

Ну как он мог подвести ее? После этой глупой ссоры он уехал, покатался по городу, проветрил мозги, поразмышлял над всей сложившийся ситуацией. Оба они спортсмены и, что бы он ни говорил, эта Олимпиада значит для него очень много. Не имеет он права вот так взять и сдаться, тем более что Рине важна победа. Тогда она будет счастлива. Ему важно, чтобы она была счастлива. А для этого ему нужна победа. Все просто, как дважды два. Поэтому он и вернулся на каток, сказать, что согласен. Да, это опасно, это сложно, но они, по крайней мере, должны попробовать. Он должен. И не только ради Рины, но и ради себя самого.

— Справимся, — утвердительно кивнул Игорь, улыбаясь краешками губ. — Сделаем мы этот твой триксель, и пусть попробует кто-нибудь отобрать у нас Олимпиаду!

— Спасибо, — Рината закрыла глаза. В его крепких руках нервная дрожь постепенно отпускала ее. Наверное, он единственный человек сейчас, кому она хоть чуточку небезразлична. И он тоже нужен ей. Нужен как никто и никогда.

Глава 22

— «Рината Ипатова и Игорь Крылов за короткую программу набирают шестьдесят девять целых и три сотые балла. Это первое текущее место».

На огромном стадионе, на котором через полгода будут проходить соревнования по фигурному катанию на Олимпиаде в Сочи, сейчас присутствовало от силы человек двести. Истинные ценители этого вида спорта, собравшиеся на розыгрыш второго этапа кубка России. Жидкие аплодисменты зрителей потерялись где-то на полупустых трибунах.

Рината осмотрела арену и, понуро опустив голову, выдохнула и закрыла глаза. Она злилась от бессилия что-либо изменить, потому что в данный момент они с Игорем сделали все, что могли. Все, что успели выучить и вот… Те же Титова с Князевым за свою короткую программу при удачном выступлении набирают под восемьдесят, а они — даже за семьдесят не могут переползти.

Крылов сидел рядом и тоже был недоволен полученными баллами. Если им в России столько ставят, то на международных турнирах будет еще меньше. Увы.

— Ну что вы сидите, как на похоронах! — проворчал Савченко, хмуря брови. — Вы первые после короткой, хоть улыбнитесь для приличия! Главную задачу на сегодняшний день выполнили. Завтра — произвольная. Расслабляться нельзя. Нет, а что вы хотели? — продолжал отчитывать учеников тренер. — Это ваше первое появление на соревнованиях! Хотели получить баллы, сопоставимые с баллами мировых лидеров?! Как бы не так! Успокаиваемся и продолжаем работать. Работать продолжаем! Вы услышали меня?

Рина молча кивнула, не поднимая взора. Так и сидела с опущенной головой.

Игорь встал, взял ее за руку и заставил подняться. Она выпрямилась и посмотрела на него. Он невольно залюбовался ею. Её черные волосы были забраны в обычный пучок, украшенный алой лентой. Платье её было готово три дня назад. На последнюю примерку они отправились вместе, и Игорь еще тогда впечатлился кроваво-красным нарядом с черными вставками в области бедер и рукавов. Украшенное стразами, оно, тем не менее, не перетягивало внимание от самой Ринаты, не слепило. Сейчас же, с ярким макияжем, делающим упор на глаза, Рина была еще прекрасней. И это платье… Он не видел девушки, которой настолько бы шел этот цвет. Да, она была создана для танго. Рината поджала губы и устремила взгляд в его широкую грудь, обтянутую белой рубашкой с v-образным вырезом.

— Уже на следующих соревнованиях мы получим больше. У нас прекрасная короткая. — пытаясь вселить в Ринату уверенность, сказал Игорь. — Да?

— Да, — кивнула она. — Да. — подняла глаза.

— Вот и отлично! — облегченно улыбнулся Николай Петрович. Работа с такими упертыми спортсменами-лидерами отнимала очень много сил не только в эмоциональном плане, но и в физическом. Они хотели все и сразу. Тяжело было Ринате, привыкшей побеждать, осознать, что успех редко когда приходит сразу. Да, сама она ворвалась в мировую элиту буквально за один сезон, заставив соперниц покорно расступиться, но теперь… В детстве все воспринимается иначе, проще. Но, чем старше становишься, тем больше в голове мыслей, с которыми нужно совладать перед выходом на лед. С взрослением приходит понимание, что всегда выигрывать невозможно. Когда-то выполняемые без раздумий элементы, даются сложнее. И Игорь такой же. Три года, проведенные в опале, сделали его немного спокойнее, он уже не так резко воспринимал неудачи, но Савченко все еще видел в глубине его глаз того мальчишку, который пришел к нему на каток и заявил, что именно он станет Олимпийским чемпионом в одиночном катании. И такая непоколебимая уверенность была в этом восьмилетнем пацаненке, что Николай Петрович ему тогда поверил. И вложил душу в этого парня. Многое не получилось: где-то не хватило времени, где-то — технической сложности, а где-то помешала излишняя самоуверенность. Та Олимпиада в Ванкувере должна была бы стать его звездным часом, а в итоге стала провалом, опустила его на самое дно, с которого Игорь стал выбираться только сейчас, с появлением в его жизни этой юной девочки. Девочки с таким редким именем и отвратительными секретами в шкафу. В любом случае, у них еще есть время. На дворе начало октября, сезон только-только начинается, до чемпионата России почти три месяца. Улучшат качество парных элементов, повысят сложность поддержек и аксель этот вставят… Рината весь сентябрь убивалась об него на тренировках. Упрямство — главное качество чемпионов, и Рина, поставив себе цель восстановить прыжок, неотступно шла к её достижению. Как заведенная прыгала, прыгала, прыгала… Но аксель не поддавался. Многие на её месте отступили бы, но только не она. Она набила себе синяков на несколько месяцев вперед, уходила с тренировки полностью вымотанная, однако на следующее утро вновь неслась на лед. И её упорство начало давать результат: в последние дни перед отъездом в Сочи им удалось достичь прогресса. Тройной прыжок начал получаться, но с небольшим недокрутом. Рине все еще не хватало сил выкрутить три с половиной оборота в воздухе. Но это было началом чего-то невероятного. Тройной аксель в парах! И он, опытный тренер, поначалу воспринявший эту идею как нечто невозможное, наконец понял, что именно этот прыжок позволит его спортсменам выйти на лидирующий уровень в такой короткий срок. Нечто, что заставит общественность восторженно говорить о его паре, нечто, что позволит догнать и обогнать конкурентов. Оставалось исполнить аксель на соревнованиях. А это, порой, самое сложное.

Отель, в котором Игорь снял номер на двоих, находился неподалеку от стадиона «Айсберг». По-хорошему, до Олимпийского парка можно было дойти по набережной, но в парке велись последние подготовительные работы по благоустройству перед Играми, поэтому все входы и выходы были перекрыты и на стадион можно было попасть только на автобусе, который оплачивала федерация фигурного катания России. Этот факт не помешал Крылову вытащить Ринатку вечером на прогулку, чтобы осмотреть окрестности. Ему было очень интересно, как подготовили город к Олимпиаде. Семь лет назад, когда президент международного олимпийского комитета перед сотнями телекамер перевернул табличку с названием города, который будет принимать двадцать вторые зимние Олимпийские игры две тысячи четырнадцатого года, Игорь, тогда еще шестнадцатилетний мальчишка, решил для себя, что обязательно попадет на домашние Игры. Костьми ляжет, но достанет путевку в Сочи. И вот эта «путевка», укутавшись в джинсовую куртку, сейчас шла рядом с ним и недовольно кривила губы, а ветер ласково шевелил ее распущенные волосы. Они гуляли по набережной, освещенной фонарями, а за бетонными перекрытиями шумело море. Для начала октября в Сочи было еще очень тепло, днем температура доходила до двадцати восьми градусов, однако к вечеру немного холодало.