Высшая школа... любовников!

Но Юля слепой не была. От нее не укрылась болезненная гримаса, промелькнувшая на лице Вандербильта.

— Идемте, — поторопила миссис Пимс, — не стоит привлекать к себе внимание.

Вслед за ней вся компания переместилась в ложу леди Мелмот. Там уже ждали лакей, бархатные кресла, программки и поднос с прохладительными напитками.

Едва все уселись, как Софи протянула подруге миниатюрный бинокль, инкрустированный эмалью и малахитом:

— Выпросила у маменьки для тебя. Я же знаю, что ты любишь Паолино.

Юля недоуменно взяла бинокль. Потом догадалась глянуть в программку и поспешно улыбнулась девушке, ожидавшей ее ответ:

— Ох, спасибо, моя дорогая!

Таинственный Паолино, которого любила Джулиана, был всего лишь итальянским актером, игравшим героев-любовников. Когда он появился на сцене, Юля заметила сходство с Марком Десмондом. Видимо, Джулиану привлекали слащавые блондины, но сама Юля предпочитала другой тип мужчин.

— Тише, леди! — шикнула миссис Пимс.

Верхний свет резко погас, зато сцена озарилась яркими огнями. По огромному амфитеатру от партера до галерки пробежала волна восторженных вздохов, и спектакль начался.

Пьеса хоть и подавалась как комедия, но Юле быстро наскучила. И девушка начала делать то, что обычно делают в театре все леди. Рассматривать присутствующих в бинокль.

Вскоре ее взгляд отметил темную ложу. Единственную, в которой, казалось, никого не было. Она уже хотела отвести бинокль, когда в этой ложе колыхнулась шторка, а луч света со сцены зажег огонек в окуляре другого бинокля, направленного прямо на девушку.

Кто-то смотрел на нее также пристально и откровенно, как она сама только что разглядывала людей.

Сердце Юли глухо трепыхнулось. Она резко опустила бинокль на колени, но кровь продолжала стучать в висках.

В той ложе было слишком темно, чтобы она смогла разглядеть нахала. Но попаданка поняла, кто это был.

Дерек Вандербильт. Больше некому. Но что ему нужно?

Попаданку накрыло странное ощущение. Она чувствовала, что ее продолжают разглядывать. Пристально, тщательно, не пропуская деталей.

Рука дернулась сама собой — поправить выбившийся из прически локон. Юля усилием воли сцепила пальцы в замок и с серьезным видом уставилась на сцену. Приключения златокудрого героя-любовника ее ничуть не занимали, но мелькание актеров на сцене отвлекало от ощущения плотного облака, опустившегося на плечи.

Когда раздался звонок, возвещающий антракт, ощущение чужого взгляда исчезло. Юля облегченно выдохнула. Софи это тут же услышала, но поняла по-своему:

— Да, Паолино сегодня в ударе! Его монологи едва не вызвали у меня слезу умиления! —и она аккуратно промокнула глаза платочком.

Юля молча порадовалась, что подруга ничего не заметила, и подтвердила:

— Действительно, спектакль великолепен! Но я, кажется, устала сидеть. Может быть, пройдемся?

— Да-да, сегодня здесь есть с кем поздороваться!

Леди Мелмот встала, схватила Джулиану за руку и потянула в фойе так быстро, что миссис Пимс и лорд Десмонд едва за ними поспевали.

Спустившись по лестнице, дамы остановились в уголке, чтобы для начала оценить обстановку. Огромное фойе, по размерам превосходящее зрительный зал, было ярко освещено магическими светильниками. Возле дверей, ведущих в партер, дежурили торговки с цветами. Любой желающий мог купить бутоньерку за пару пенсов или роскошный букет, чтобы вручить смазливой актрисе.

В дальнем углу струнный квартет негромко наигрывал ненавязчивую мелодию, скрывающую шелест юбок и звуки шагов. А в центре, по идеально натертому паркету плавно перемещались небольшие группы нарядно одетых людей. Дамы и кавалеры из одной ложи шли навстречу компании из другой ложи. Раскланивались, если были знакомы, порой обменивались парой любезных фраз и расходились, уступая “променад” следующей компании.

Все это немного напомнило Юле балет, но выглядело гораздо внушительнее. Дамы постарше сверкали драгоценностями, юные леди украшали себя живыми цветами. Кавалеры соревновались в яркости жилетов и сложных узлах галстуков. И все пристально наблюдали друг за другом.

Пока попаданка с интересом изучала публику, Софи скучала, равнодушно поглядывая вокруг. Внезапно встрепенувшись, она потащила подругу чуть дальше. Туда, куда выходили двери особенных лож. Не закрепленных за знатными семействами.

— Идем-идем! — приняв самый шкодливый вид, рыжая бестия тащила Джулиану за собой.

Стоило им свернуть за колонну, как брови попаданки скептично изогнулись. Здесь было второе фойе. Еще более пафосное и вычурное, чем первое. Два полукольца разделяла лишь затемненная арка и ничто не мешало публике перемещаться туда и обратно. Мужчины так и делали, а вот дамы…

— Взгляни, — в голосе леди Мелмот кипело веселье, — вот та рыжая особа в кричащем красно-золотом платье, это любовница маркиза Блаунта! Говорят на эти рубины он потратил четверть годового дохода своего поместья! А та, в зеленом, приняла покровительство виконта Шедда. А эта, в желто-оранжевом, ей покровительствует старый Клиффорд.

Юля хотела привычно хмыкнуть, что ее не интересует чужая личная жизнь, но вовремя вспомнила, что она здесь Джулиана. Опустила ресницы, нагнала на щеки смущения и робко спросила:

— Софи, откуда ты все это знаешь?

Разыгрывать из себя святую невинность и обманывать девушку, которая к ней так хорошо относилась, было последним, чего хотела Юля. Но она не видела выхода.

В ответ София не аристократично фыркнула:

— Ты бы тоже знала, если бы хоть иногда выбиралась из дома! Пока ждешь примерки у портнихи или выбираешь отделку в лавке модистки, узнаешь все последние сплетни и немного больше!

Юля задумалась. Выходит леди знают, что их мужья имеют любовниц, вывозят их в театры и даже оплачивают ложи и драгоценности, и молча терпят? Как та торговка на площади?

— Смотри, смотри, — Софи хихикнула, — кажется эти две сейчас сцепятся! Пора убегать. Если миссис Пимс увидит, что мы тут подсматриваем, мне будут читать мораль до завтрашнего обеда!

15

Юля поспешила за подругой, вспоминая все, что увидела за время антракта, и невольно сравнивая. И тут и там дамы были одеты в вечерние платья и драгоценности. Но в аристократическом фойе были как совсем юные леди, почти дети, так и пожилые матроны, а в отдельном зале сверкала исключительно сочная красота, подчеркнутая глубокими декольте и пышными рукавами.