Выйти замуж за немецкого рыцаря

– Тише, Алина, тише. Ну какие дебоши?

– Ты же сама сказала, что они подрались в такси! И вообще, что ты эту семейку защищаешь?!

Она так кричала, что на нас стали обращать внимание люди, которых на палубе становилось все больше и больше. Мне стало неловко за подругу, но и отойти от нее я не могла – она бы стала кричать еще громче.

«И чего она так разошлась? Я только-то и сказала, что она до сих пор ревнует Густава. А разве это не так? Разве эта вспышка гнева – не подтверждение того, что не все чувства умерли в ее душе», – думала я, отводя глаза в сторону.

В толпе я заметила Бориса и Антона. Молодые люди наблюдали за мной и Алиной – с пребольшим интересом и переговариваясь между собой.

– Ну вот, сделала из нас посмешище, – зашипела я на ухо Алине. – Борис сейчас нас взглядом прожжет! А Антон, кажется, умрет со смеху. – Косясь в сторону детей Анны, я заметила, что у Бориса на плече сумка. – Что это? Сумка? А куда он собрался?

Тут-то до меня дошло, что теплоход вот-вот причалит к пристани. Потому и люди собрались у одного борта. Никто не хотел задерживаться на судне.

Теплоход качнулся и стал, коснувшись бортом огромных амортизирующих подушек. Через минуту на берег был брошен трап, и люди вереницей стали спускаться на берег.

– Кажется, мы опоздали, – пробормотала я. – Бегом за сумками. Впрочем, нет, ты беги, возьмешь и мою сумку, а я буду ждать тебя в автобусе. Нельзя их оставлять без присмотра. Если что, я на телефоне.

Алина умчалась за вещами, а я попыталась вклиниться в толпу желающих быстрее сойти на берег и оказаться как можно ближе к Борису и Антону. Внизу уже стоял Курт, который, обращая на себя внимание, выкрикивал: «Наши! Наши!» Скоро вокруг него плотным кольцом выстроились туристы.

– Все? – спросил он, пересчитывая людей взглядом. – Кажется, все.

Он хотел уже отдать команду занимать места в экскурсионном автобусе, но я его затормозила:

– Не все. Алина Николаевна сейчас подойдет.

Алина появилась спустя пять минут, прихрамывая и корчась от боли. С разбитого колена стекала кровь.

– Что случилось? Где это вы так? – подскочили к ней люди. Сразу же посыпались советы: – Перекисью надо промыть рану и перевязать. Лучше зеленкой! Или йодом! Как же вы так?

– Бежала, чтобы успеть, и споткнулась, зацепившись каблуком за ковровую дорожку. Нет чтобы упасть на ковер, я рухнула на ступеньку, к ребру которой был прибит металлический уголок.

Внимание и сочувствие, конечно, дорого, но Алине нужно было оказать реальную помощь, поэтому я сказала:

– Расступитесь, пожалуйста. А еще лучше идите в автобус. Бориса и Антона я попрошу остаться. – Я боялась, что под шумок парни могут удрать. – У меня есть пластырь, – я взяла из рук Алины сумку и вытащила из нее набор туриста. – Я сейчас заклею рану, а потом вы поможете дойти Алине Николаевне до автобуса. – Юноши не возражали. – Как же тебя угораздило? – запричитала я над подругой.

– Сама не понимаю. Шла уже обратно. Теплоход качнуло – и меня занесло. Что за невезение. Второй раз уже спотыкаюсь. Надо бы смерить давление. Может, у меня приступы гипотонии? Кстати, и в доме Густава я тоже шлепнулась. Но там меня вообще чуть пальмой не придавило. Теряя равновесие, я схватилась за ствол и потянула его на себя. Когда горшок стал заваливаться на меня, я едва сообразила, что надо отпустить дерево.

– И когда это было?

– В то утро, когда мы уезжали.

Я залепила Алинину рану пластырем и посмотрела на Бориса с Антоном, мол, несите больную в автобус.

– Может, останетесь? Мы вас в каюту отнесем, – предложил Антон.

– Нет, – поспешно сказала Алина, – я из автобуса на город посмотрю.

– Как хотите.

Подхватив Алину, как раненого бойца, они в два счета донесли ее до автобуса и посадили на сиденье в первом ряду, сами же отправились в конец салона, на свободные места.

Глава 17

– Пожалуй, следопыт из тебя сегодня никакой, – вздохнула я, взглянув на пятнышко алой крови, просочившейся через пластырь. – Болит нога?

– Немного, – ответила мне Алина. – Может, и впрямь мне надо было остаться на теплоходе?

– Уже отъехали.

Лицо Алины прояснилось, и она сказала:

– Я, кажется, знаю, как извлечь из этой ситуации выгоду.

Автобус вез нас в Старый город, улочки становились все уже и уже. Курт взял в руки микрофон и заговорил:

– Мы во Франции. Страсбург – удивительный город, он расположен практически на границе с Германией и потому объединил в себе и немецкую, и французскую культуру. Я вам подсказывать не буду, вы сами найдете сходство.

– Я и так вижу, – ответил со своего места Михаил Иванович Ковальчук. – Архитектура. Дома очень похожие.

– Пожалуй, я с вами соглашусь. Дома действительно похожи на немецкие.

Автобус остановился на городской площади. Курт с сожалением посмотрел на Алину.

– Нам предстоит пешая прогулка. Вы как? Останетесь? Придется много ходить. Боюсь, прогулка станет для вас пыткой.

– Что вы! – возразила ему Алина. – У меня же есть Антон и Борис! Мальчики, вы не откажетесь подставить мне свои плечи? – бросила она в конец салона.

Антон и Борис замерли, не зная, что ей ответить. По их смущенным лицам я поняла, что перспектива таскать с собой травмированную Алину им не по душе.

«Вот что она задумала! Она хочет привязать их к себе. Не знаю, правильно ли это? – засомневалась я в ее решении. – Ежу ясно, сбежать они не смогут, но что это даст нам? Если картины у них с собой – сумка Бориса позволяет спрятать два небольших рулончика, – то при нас они вряд ли решатся зайти в художественный салон или антикварный магазин. Хотя если учесть все сегодняшние обстоятельства, то у нас наконец-то появится возможность с ними поговорить по душам».

– Ну что же вы молчите? – поторопила их с ответом Алина.

– Да мы… Мы, конечно, не против… – вяло ответил Антон.

Возможно, он хотел вежливо отказаться, но Алина не дала ему закончить.

– Вот и хорошо. Тогда помогите мне выбраться из автобуса.

Борису и Антону ничего не оставалось, как протиснуться к Алине и вытащить ее из автобуса. Я поймала себя на мысли, что моя подруга явно переигрывает. У Алины была разбита одна коленка, но она висела на парнях так, словно у нее были парализованы обе ноги.