Выйти замуж за немецкого рыцаря

– Куда?

– Куда глаза глядят! Чаще в ночной клуб или просто по городу слонялись.

– В одиночестве, в холоде и голоде, – внес уточнение Антон, скроив несчастное лицо.

«Да они издеваются над нами», – осенило меня.

– А деньги где вы на ночные клубы брали? – спросила Алина. – Вы же не работаете!

– Мы? А… да бывают у нас случайные заработки.

– Можно полюбопытствовать какие?

– А разные, – ухмыляясь, ушел от ответа Борис.

Антон, напротив, сделал обиженное лицо.

– Что-то мне подсказывает, вы нас в краже подозреваете. Что украли у Иркиного мужа, можете сказать?

– Сокровища нибелунгов! – выпалила я. – Золотые украшения и кубок с каменьями.

– Это те желтенькие штучки, которые лежали за стеклом? – уточнил Борис. – Это не мы! Мы такое не носим! – сказал он и расстегнул ворот рубахи, показывая нам увесистую цепь белого цвета с болтающимся на ней кулоном в виде черепа. – Я золото вообще не ношу. Сталь! Вот наш металл!

– Понятно, – кивнула Алина, – но помимо золота из дома пропали картины Поленова.

– Поленова? А зачем он вашему Густаву их давал?

– Поленов – выдающийся русский художник! – просветила я юношу. – Он умер сто лет назад.

– А… – протянул Антон. – Кто же знал… Мои соболезнования его семье. Не, картины не по нашей части, – мотнул он головой. – И вообще, зачем нам красть в доме, в котором мы живем? Сразу ведь на нас подумают.

«Если так рассуждать, то и подумать не на кого. Все свои. Все понимают, что под подозрением окажутся все, кто проживает в доме. Но кто-то же совершил ограбление?»

– А что, если это Ирина мужа обокрала! – огорошил нас Борис.

Кто у меня был вне подозрений, так это Ирина. Алине, наоборот, понравилось, что Борис обвинил в краже жену Густава. Она блеснула глазами и с трудом сдержала улыбку. Кажется, если бы это оказалось правдой, ее бы вполне устроило.

– Ну что вы! – возмутилась я.

– А что такого я сказал? Вы ведь не только нас с Антоном подозреваете? Наверняка и мою маму, Николая. Ах да, он же в коме. Кто там еще был? Тамара Леонидовна. Ее соседи, Лиза и Кирилл. Я хочу спросить, а чем Ирина лучше нас?

– По-вашему, она себя же обокрала?

– Почему себя? Кто сказал, что имущество Густава является ее имуществом? – Борис заставил нас с Алиной переглянуться. – Скорей всего ваш Шульц перед свадьбой заключил с ней брачный договор, по которому его имущество – и дом, и все, что в доме, – после развода не делится.

– Я ничего не знаю о договоре.

– Вот видите, а он наверняка есть. Не похож ваш Густав на простачка. Жениться на старости лет и не побеспокоиться о своих деньгах?

– Густав – не старик, – обиженно сказала я. Наш немецкий друг был практически одного возраста со мной и Алиной. Ну, может быть, лет на пять старше. Со слов же этого юного нахала получалось, что и мы старухи!

Кажется, Борис понял, что сказал что-то не то, и потому поправил себя:

– Я к тому, что Густав производит впечатление здравомыслящего человека, опытного в финансовых делах. А вдруг он не поладит с молодой женой? Что тогда? Делить имущество? Как же! Для того и существуют брачные контракты. Максимум, на что может рассчитывать Ирина, так это на несколько сотен тысяч евро отступных, а может, и того меньше. Вы думаете, она этого не понимает?

Алина радостно кивала головой. Мне так было неприятно смотреть на ее злорадную улыбку и торжествующее выражение лица Бориса, что я упрямо заявила:

– А я не верю, что Ирина могла пойти на такое. Она очень хорошо относится к Густаву.

– А кто сказал, что плохо? Ничего личного. Золото и картины – гарант ее безбедного будущего. И что, скажите, Густав много потерял? Я больше чем уверен, что все застраховано. Он получит сполна.

– Да? – удивился Антон. – Может, Густав сам себя обокрал, чтобы получить страховку? А что? Многие так делают.

– А потом запил по-черному?! – фыркнула я, вспомнив утренний разговор с Ириной, в котором она обмолвилась, что Густав пьет третий день, не просыхая.

– Господи, да для вашего борова бутылка водки – так, маковая росинка!

– Не знаю, – покачала я головой, – Густав выглядел искренним.

– Нашли кому верить! Играл! – синхронно ответили Борис и Антон.

Официант подкатил к нашему столику тележку. Оказалось, что мы вчетвером заказали столько всего, что тарелки некуда было ставить.

– Класс! Жратву принесли! – Антон потер ладони.

– Вау! – простонал Борис, протягивая руку к сочному куску отбивной на косточке.

– Руки мыли?! – по привычке одернула я его.

Это получилось у меня непроизвольно. Когда в доме растет ребенок, очень трудно не сделать замечание постороннему человеку, который тянется грязными руками к еде. По большому счету, мне, конечно, все равно, чистыми руками этот человек будет есть или грязными, но в силу привычки редко удается смолчать. Что касается меня и Алины, то мы помыли руки, перед тем как сесть за стол.

– Щас! – Борис вскочил с места.

Антон составил брату компанию и тоже поднялся.

– А парни не такие дураки, какими кажутся на первый взгляд, – отметила Алина, провожая их взглядом. – Для выпускников курсов автомехаников они вполне логично рассуждают. Ирина – воровка? Почему нет? Что мы вообще о ней знаем? Ничего!

Последнее заявление я пропустила мимо ушей.

– Это ты верно заметила – Борис и Антон не дураки. А тебе не кажется, что они попросту отводят подозрения от себя?

Сумка Бориса висела на стуле. Я попробовала ее на ощупь. Прощупывался какой-то рулончик на дне.

– Что-то есть. – Я взглянула на Алину. Волнение захлестнуло меня. Неужели картины?

– Что ты медлишь? – поторопила меня подруга.

Не терзаясь угрызениями совести, я схватила сумку и открыла. Алина даже привстала, чтобы заглянуть внутрь. Ничего особенного там не оказалось: зонтик, мужской журнал, свернутый в трубочку – именно он ввел меня в заблуждение, – и конверт.

– Что в конверте?

– Украинский загранпаспорт на имя Бориса Иволгина и использованный билет на самолет. Причем летел он три недели назад. Тебе не кажется это странным?

– Нет. Чтобы получить иностранное гражданство, надо несколько лет прожить в стране. Знаю кучу людей, которые при переезде на ПМЖ оставляли себе российские и украинские документы. У многих по два комплекта документов. Удобно. Хотя и не всегда законно.

– Да, – согласилась я с подругой. У меня самой два загранпаспорта.