Выжечь огнем

– Вы собираетесь на остров?
– спросил Монтгомери.

– Да, это так. И определенное количество... потенциального запугивания не помешало бы цели моего визита.

– Действительно?
– Монтгомери действительно начал улыбаться.
– Вы говорите, "потенциальное запугивание"?

– В определенном количестве, - повторил Каша, и улыбка Монтгомери стала шире. То, что Виктор Каша считал "определенной долей запугивания", было эквивалентом чьего-то хладнокровного террора.

– Что ж, - рассудительно сказал он, - если вы собираетесь быть там лично, с любым, по вашему мнению, подходящим уровнем сил, и если мне будет позволено привести полную команду из шести человек для обеспечения безопасности объекта, тогда, я полагаю, я мог бы найти способ разрешить экспедицию. Вопреки моему здравому смыслу, вы понимаете, но...

Он поднял обе руки ладонями вверх... как раз перед тем, как Рут завизжала от восторга и заключила его в медвежьи объятия.

Остров Линкольн

Лазурный океан

Планета Факел

Система Конго

Официально остров назывался Линкольн, в честь одного из величайших политических лидеров-аболиционистов Старой Земли. На практике он имел несколько названий. Двумя наиболее распространенными были "Остров отчаяния" или "Остров ублюдков", в зависимости от того, спрашивали ли об этом жителей острова... или людей, которые наблюдали за их вынужденным пребыванием на нем.

В данный момент Виктор Каша, Рут, Синтия, Брайс Тарковски и шесть сотрудников охраны Рут стояли в большом павильоне на специально отведенной для посадки площадке острова. Экипажи двух штурмовых шаттлов Каша установили павильон после приземления. Затем взвод космопехотинцев Факела развернулся по периметру посадочной площадки, и шаттлы снова поднялись в воздух. Теперь они и четверка сторожевых кораблей настороженно кружили над головой.

Действительно, потенциальное запугивание, - подумала Рут.
– В этом человеке на самом деле есть что-то особенное.

Гражданин коммодор Сантандер Конидис выглядел очень одиноким, как единственный человек, присутствующий в форме несуществующей Государственной безопасности столь же несуществующей Народной республики Хевен. Рут была немного удивлена тем, как выглядел Конидис. Не было никаких причин, по которым он не должен был этого делать. У военнопленных были принтеры для производства тканей, из которых можно было изготовить любую одежду - или униформу - в которой они нуждались, и королевское правительство не слишком скупилось на поставку сырья для них. Но то, что он мог бы послужить вербовочным плакатом после того, как так долго торчал на Линкольне, кое-что говорило о внутренней дисциплине этого человека.

– Итак, я понимаю, что вы все еще командуете, гражданин коммодор.

Возможно, в тоне Каша была просто тщательно дозированная нотка скептицизма, и Конидис нахмурился.

– А почему бы и нет? Это военная часть, и я старший по званию.

Каша одарил его бесстрастным, задумчивым взглядом. Рут видела это раньше. Это было не совсем устрашающе - конечно, не по понятиям Виктора Каша о запугивании. Но она понимала, почему это обычно выбивало людей из колеи. Там говорилось, что я вижу твою болтовню насквозь с ясностью бога.

И это особенно громко говорило любому, на чьей совести было хоть малейшее пятно вины.

Губы Конидиса сжались, и он на мгновение отвел взгляд.

– Есть группа диссидентов, - признал он.
– Они обосновались на северном полуострове острова. У нас больше нет с ними особых дел. Но, - его глаза вернулись к Каша и спокойно встретили взгляд василиска, - большинство наших людей все еще дисциплинированы.

– Хорошо.
– Каша кивнул.
– Это поможет.
– Он сделал небольшой пренебрежительный жест.

– Мы просто оставим в стороне северный сброд.

– Из-за чего? Для чего именно вы здесь?

– Думайте об этом как о... поездке для вербовки, - сказал Каша.

– Поездке для вербовки?
– повторил Конидис, и Каша позволил себе легкую улыбку, затем указал на стол для совещаний в павильоне. Он был достаточно большим, с достаточным количеством стульев, чтобы вместить полдюжины человек.

– Почему бы нам не присесть?
– пригласил он.
– Это займет некоторое время.

***

На самом деле, потребовалось больше двух часов, чтобы изложить предложение Каша и поместить его в контекст. Примерно на полпути Конидис вызвал двух своих подчиненных - гражданку капитана Ярмилу Субри и гражданина коммандера Джейкоба Тривитика - чтобы рассказать им суть. Они расположились по бокам гражданина коммодора за столом для совещаний, и когда Каша закончил, он перевел взгляд с одного на другую, затем снова на Каша.

– Почему вы думаете, что можете доверять нам? Под "нами" я подразумеваю любого из наших людей, кто мог бы согласиться участвовать. Чего я, конечно, не сделаю.

Он быстро дернул головой. Это было не столько покачивание головой, свидетельствующее о несогласии, сколько жест человека, сбрасывающего с себя нежелательное бремя.

– Я не могу участвовать в чем-то подобном. Большинство наших людей не смогут этого сделать, даже если захотят, потому что у вас будет место только для - как вы думаете? Пятнадцать процентов, самое большее, из них?

– Да, примерно так, - ответил Каша, и Конидис кивнул.

– Ну, вот оно. Я здесь командир. Это означает, что я обязан перед своими людьми остаться с ними. Я бы увильнул от своих обязанностей, если бы не сделал этого.

Он оглянулся на Субри и Тривитика.

– Но это не относится ни к одному из вас - и я думаю, что вы оба должны это сделать. Принять предложение.

Выражение лица Тривитика не изменилось. Субри открыла рот, словно собираясь возразить, но не произнесла ни слова.

– Ярмила, посмотри правде в глаза, - сказал Конидис.
– Оставаться на этом острове - это смертный приговор, и мы все это знаем. Конечно, у всех нас есть пролонг, так что мы могли бы продержаться целое столетие или два. Но что с того? Это, - он указал рукой на остров за павильоном, - не жизнь.

– И ты.
– Он перевел взгляд на Тривитика.
– У тебя там жена и двое детей.

– Где-нибудь.
– Тривитик поморщился.
– Может быть. Прошло больше двух стандартных лет с тех пор, как Линда получала какие-либо известия обо мне. Она, наверное, думает, что я погиб в битве. Насколько я знаю, у нее новый парень или муж.

– Разве ты не хочешь это выяснить?

Дородный темноволосый гражданин коммандер посмотрел вниз на руки, сложенные на столе перед ним.

– Да, - сказал он.

– Так что это твой шанс, - сказал ему Конидис.
– Как я и сказал, берись за это.

Тривитик продолжал смотреть на свои руки, но Субри бросила на Каша подозрительный взгляд.

– Откуда мы знаем, что они выполнят свою часть сделки?
– спросила она, настороженно глядя в голубые глаза.

– Вы имеете дело с Виктором Каша, - заговорила Рут.
– Если Виктор говорит, что он что-то сделает, он это сделает. Этот человек может быть придурком - не очень приятным человеком. И он может быть чертовски безжалостным. Но если он даст вам свое слово, он его сдержит. Хотя бы из-за того, насколько ценно для человека в его положении иметь - и заслужить - репутацию человека, выполняющего обещания.