Выжить в Антарктиде

Он отстранил товарища и прижал ее к себе. Вика едва слышно застонала. И вдруг вспомнила про Игоря.

– Он там! – захрипела она, холодея, что совсем о нем забыла и тем самым едва не обрекла на смерть. – Он там! Заберите его! Он еще жив!

– Дима, посмотришь?

– Конечно. Похоже, она не одна.

– Он там, – бормотала Вика, – спасите его! Он спас меня...

Громов снова обнял ее, притянув голову к своей груди.

– Все будет хорошо, любимая. Тише, тише, теперь все будет хорошо!

Неоправданно рано, но Вика почувствовала себя в полной безопасности и не смогла сдержать рыданий – на сей раз от счастья.

*

Юрий Громов

Когда он увидел ее, лежащей на грубых камнях в позе морской звезды, то потерял дар речи. Решил, что в сумерках его подводят глаза. Вики здесь просто не могло быть, это мираж, бред и галлюцинация! Потом он испугался, что Вика мертва – снежинки падали ей на лицо, а она даже не моргала. Потом ошалел от радости, что ошибся...

Самые разные эмоции переполняли его, бросая то в жар, то в холод. Юра ужасался физическому состоянию Вики и тому, что ей довелось пережить, обмирал от счастья, что она с ним рядом, боялся, что любимая ранена или простудилась, полежав на голой земле. Он целовал ее лицо, волосы, руки. Тряс легонько за плечи, расспрашивал, но Вика была немного не в себе, и он запретил себе задавать вопросы – просто гладил успокаивающе и повторял, словно мантру, что все теперь образуется.

На Дмитрия Ишевича Юра теперь смотрел как на святого. Ведь это он настоял на поисках.

– Там Симорский, помоги мне его дотащить, – попросил Дима, вернувшись к ним через несколько минут.

– Живой? Один?

– Да, давай поторопимся.

– А как же Вика?

– Вика, ты сможешь понести сумку? – спросил Ишевич.

– Да она даже идти не сможет! – возмутился Юра.

– Смогу, – Вика медленно сползла с камня, – и сумку тоже…

– Держи один фонарик и жди тут, потом следуй за нами, поняла?

Завадская кивнула, вцепившись в рукоятку фонарика. Дмитрий оторвал от нее Громова и потащил за собой вглубь расщелины.

– Как они тут оказались? – бормотал Юра. – Это наваждение какое-то…

Ишевич вряд ли услышал, потому и не ответил, но Громов уже и сам начинал догадываться. Это не было ни наваждением, ни бредом. Симорский и другие гости собирались на трёхдневную экскурсию в долину Чаруского, так что на перевале могли оказаться запросто. Вот только как в их компанию затесалась Вика? Она же обещала ему остаться на Кинг-Джордже! Неужели летела к нему? Зачем – о чем-то предупредить?

– Бери его за ноги, – велел Дима, вырывая Юру из размышлений, – а я со стороны головы.

Продюсер был тяжел. Отфыркиваясь от забивающего ноздри снега, они шли почти наобум в круговерти стремительно несущегося бурана, а добравшись до Вики, не дали себе и минуты отдыха, отправившись дальше.

– Если вы рассчитывали на помощь у альпинистов, то там никто не выжил, – сообщила им Вика, следовавшая за ними по пятам. Она уже немного пришла в себя и хотела внести ясность. – Мы с Игорем и остальными летели к вам, но вертолет упал. Кроме нас никто не спасся.

– Понятно, – мрачно откликнулся Ишевич, а Громов поблагодарил Бога за то, что он оставил в живых его любимую.

Павел ждал их возле раскрытого чемоданчика с рацией. Разложить он ее то ли не успел, то ли не посчитал нужным, но сейчас это уже не имело значения.

– Сворачиваемся и идем назад в долину! – объявил Ишевич.

– А как же подъемники? – спросил Павел, раскатывая спальник, чтобы уложить в него Симорского.

– Отменяется.

– Взрыв уничтожил лагерь, – тихо пояснила Вика. – Там теперь огромная яма… Канатная дорога тоже больше не существует. Мы поэтому и пошли к вам. Верили, что только вы и уцелели

Павел ничего не ответил, закрыл рацию, пристроил ее между двух камней, потом вытащил плед.

– Сделаем из пледа носилки, – предложил он. – Что с Игорем – переломы, кровотечения?

– Видимых повреждений нет, – ответил Ишевич. – Правда, я осматривал его довольно поверхностно. Но ни одной раны или торчащих наружу костей не нашел. Может, ушиб или что-то еще.

– Физиономию он себе сильно ободрал…

– От ободранной физиономии в обморок не падают, хотя, как знать…

– А ты как, нормально? – обратился Долгов к Виктории.

Та кивнула. Ишевич, однако, заставил ее расстегнуть куртку и вколол ей обезболивающее прямо через одежду.

– Подействует минут через двадцать. Нам тут до машины идти прилично, да и потом…

Подняв втроем импровизированные носилки, мужчины отправились в обратный путь. В кромешной тьме, под летящими со всех сторон снежными зарядами, им предстояло искать квадроцикл.

Рацию они бросили. Долгов хотел и спальники бросить, но Юра настоял. Дима нес медицинскую сумку, ставшую вдруг невероятно тяжелой. Громов одной рукой держал край пледа, а второй старался поддержать Вику, которая пыталась осветить им путь фонариком. Они все очень обрадовались, когда узкий луч выхватил из молочной поземки блестящий капот мотовездехода.

Носилки с Симорским в короткий багажный отсек не помещались, поэтому продюсера пристроили в кресло рядом с водительским, хорошенько привязав. Долгов опять сел за руль, Вику устроили на пледах в багажнике, а Юра с Димой пошли пешком.

Путь с перевала был сложен и отнял немало времени. В какие-то моменты снег шел такой густой пеленой, что не было видно ног ниже колена. Фары мотовездехода вязли в нем, как в вате, и Паша останавливал машину, пережидая. К счастью, подобное случалось всего лишь трижды и не длилось более пяти-десяти минут. Но и когда метель немного стихала, видимость все равно оставляла желать лучшего. Они тащились со скоростью черепахи. Громову даже вспомнились рассказы Паганеля про экспедицию Шеколтона. Отважный англичанин с друзьями, наверное, точно так же брел среди беснующейся пурги по горам, ведомый жаждой выжить и спасти раненых товарищей, оставшихся на берегу.

Павел в четвертый раз остановил машину уже в долине, когда главная трудность – спуск, усеянный скрытыми под снегом обломками, остался позади.

– Не понимаю, куда дальше, – сказал Долгов. – Мне казалось, надо поворачивать налево, к лагерю, но свет вроде как мелькает справа.

Юра тоже видел этот дрожащий огонек.

– Где свет, там и люди, – заметил он вполголоса.

– Может, наши откопали прожектор? – предположил Дима. – Хотя спектр вроде не тот…

– Да за метелью толком не разберешь, – вздохнул Громов. – Паш, давай на свет маяка.