Выжить в Антарктиде

– Ничего, отойдет, - предположил Давыдов без должной уверенности. – И вообще-то мы не знаем, точно ли Артем погиб. Исчез это просто… исчез.

Присутствующие принялись в полголоса обсуждать происшествие и свое незавидное положение в целом. Володя же, прежде, чем сесть за стол, подошел к Юре и сдержанно обнял:

– Чертовски рад, что ты цел. Признаться, когда увидел Пашку и Диму вдвоем бредущими к вертолету, в душе у меня екнуло.

Юра грустно улыбнулся:

– Ты-то как пережил бурю, старый вояка?

– Да уж пережил и готов жить дальше.
– На этих словах Грач наклонился к Юриному уху: - Как поем, выйдем, словно невзначай, и потолкуем, - и обычным уже тоном спросил: – Ашор где?

– Отдыхает в соседнем балоке.

– Совсем плох?

– Взрыв вертолета никому на пользу не идет.

– Дмитрий, вы у нас вроде бы немного разбираетесь в медицине, - сказал Доберкур, чуть повышая голос, чтобы обратить на себя внимание, - вы осматривали раненого иллюзиониста?

– Осматривал, - подтвердил Ишевич. – У него вся спина исполосована и ожоги. Он обязательно выкарабкается, но пока даже передвигается с трудом.

– Жаль его. Сейчас слабость это роскошь, которую трудно себе позволить.

Кирилл мрачно покосился на Доберкура и вернулся к ковырянию в тарелке.

– Я могу его увидеть? – тихо спросил мальчик.

– Ашора? Конечно, - Дима потрепал его по вихрам, - доедай, и я тебя провожу. А после на склад зайдем, подберем тебе чистую одежду.

– Зачем?

– Как зачем? В баню пойдешь, смоешь с себя все неприятности вместе с пылью.

– Мне тоже надо что-то подобрать, - шепнула Вика Громову. – Игорь притащил меня сюда прямо так. На складе найдется что-нибудь на меня?

– Надо глянуть.

Аня услышала:

– Вряд ли у полярников хранилась женская одежда, - заявила она во всеуслышание. – Я бы с тобой своей поделилась, да размерчик будет маловат. А вот у Патрисии в самый раз, вы по комплекции похожи. Пат, чего молчишь?

Патрисия поспешно улыбнулась:

– Да, я с удовольствием подберу. Вещей я взяла с собой немного, но что-нибудь обязательно найдется.

– Вот и отлично, - Аня поднялась из-за стола, - пошли, Вика, не станем откладывать примерку в долгий ящик.

– Аня!

– Чего «Аня»? Мы, между прочим, из-за ее свадьбы в Антарктиде оказались. А как написал один ее соотечественник, очень хороший и мудрый человек, люди в ответе за тех, кого приручили.

– Ты права, - произнесла Патрисия, опуская глаза,- не стоит откладывать.

– Неудобно… - начала Вика, но Егорова не дала ей продолжить.

– Неудобно бомжихой ходить! – и она, схватив Завадскую, потащила ее из домика. – Пат, не отставайте, а то все решат, что вы жадничаете.

– Не люблю бесцеремонных людей, – сообщил Долгов, когда за женщинами закрылась дверь.

– Аня по совести поступила, – вступился за Егорову Сергей. – А вот ваша жена могла бы и раньше догадаться, что у человека, пережившего крушение, ничего не осталось. Сама-то Патрисия первой в баню побежала и полбака на себя истратила. Вика же в это время в дырявом свитере и с больной спиной полы в спальне мыла, а она вам не Золушка!

– Сережа, не стоит говорить в таком тоне, - сказал Громов, – это ни к чему хорошему не приведет.

– И вообще не твое дело мою жену обсуждать! – Долгов поднялся на ноги. – Горячей воды для нее пожалел?

– Тихо, Паша, - Грач положил ему руку на плечо, принуждая оставаться на месте. – Мы все устали и все на нервах.

– Пусть извинится!

– Интересно, за что? – полюбопытствовал Давыдов. – Я никого не оскорблял, лишь констатировал факты. О себе Пат думает куда больше, чем о других. Или вы, господин миллионер, считаете себя с женой людьми высшего сорта? Думаете, вам все позволено из-за денег, да только тут ваши деньги это тьфу! Жизнь вы себе на них не купите и уважение тоже.

– Сергей, не надо!- повторил Громов.

– Я всего лишь за справедливость. Почему господин Долгов постоянно командует? Кто ему дал право указания раздавать, что брать, что не брать, где идти, как санки тащить? Весь день нам шпынял! А лучше бы за женой смотрел, она сегодня явно не переработалась. Две консервные баночки в мешок положила – и вся ее помощь!

– Да как ты смеешь! – Павел покраснел и рванулся к актеру, но Грач успел его придержать. – Язык свой укороти!

– Так дело не пойдет, - Ишевич тоже встал, - ребята, давайте успокоимся и будем вести себя как порядочные люди.

– А я спокоен! – гаркнул Долгов. – Но не позволю всяким наглецам…

– Хватит! – тоже не сдержался Грач. – Оба заткнитесь и забудьте все, что наговорили. Ясно? Этого разговора не было!

Кирилл поежился от громких голосов и покосился на Доберкура. Тот ухмылялся.

– Правда, Сережа, не нагнетайте, - пробормотал Белоконкв.

Павел дернул плечом, скидывая руку Грача, но Володя жестко ухватил его под локоть:

– Пошли-ка прогуляемся немного, остынем!

– Отстань, Вов!

– Не отстану!

– То есть, ты не нас с Патрисией защищаешь, а его?

– Ага, ты еще напомни, кто кому зарплату платит! – опять не сдержался Давыдов.

– Дим, займись им!
– Грач кивнул Ишевичу, - А я с Пашей разберусь.

Давыдов откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. Виноватым он себя точно не чувствовал, но хорошо, хоть к драке не стремился.

Вывести Долгова на улицу оказалось легко, он и сам был рад покинуть комнату. Громов, поколебавшись, отправился за ними следом.

– Угомонился наконец? – спросил Грач Долгова. – Могу уже тебя отпустить?

– Можешь, - буркнул Паша, растирая лицо. – Однако актеришка тот еще смутьян и подлец!

– Полегче, Паша, вы оба погорячились, - миролюбиво произнес Громов. – Не стоит раздувать конфликт из-за ерунды.

– Ерунды? По-твоему, гнобить мою жену из-за лишнего литра горячей воды позволительно любому, и это ерунда?

– Патрисию обвиняют не в том, что она истратила на себя горячую воду – это так, повод для придирки. Ее считают главной виновницей того, что случилось с нами, ты и сам это прекрасно понимаешь. Надеюсь, что у нее хватит сообразительности повернуть ситуацию к лучшему, и вот тогда ее старания оценят.