Вызов принят

– Я не думаю, что они послушают вас, министр! – спокойно ответил Крок. – Ведь и они, и я – рыцари! – слово рыцарьмилосец произнес с явной гордостью.

– Объясните же мне наконец, в чем дело? – нетерпеливо окликнул их Пепис. Он и сам не понимал, боится он присутствия милосца в своей палате, или наоборот – радуется этому обстоятельству.

Милосец тяжело вздохнул и пророкотал:

– Я освободил вас от обязанности управлять траками!

Если бы медицинская кровать не была такой широкой и глубокой, император обязательно свалился бы на пол от удивления:

– Повторите еще раз! Я не расслышал! Что вы сделали?

В дверях появился сержант Лассадей. Он поклонился Его Величеству и, чуть вытянув шею, сообщил:

– Среди нас не осталось ни одного трака, Ваше Величество!

Пепис потер рукой ослепший глаз – словно это могло вернуть ему зрение – и, стараясь хоть как-то прояснить ситуацию, спросил:

– Так... И что же вы сделали? Крок махнул своею лохматою лапой:

– Все будет в порядке. Я посажу их на челнок и верну в объятия Гузула, и никаких приземлений союзников на Мальтене больше не будет!

Баластер скривился:

– Я думаю, что услышав вас, Гузул лопнет от смеха. Ну, а у королевы Трикатады, наверное, разовьется бесплодие. Неужели же вы надеетесь таким вот способом разрушить ваш союз?

– Наш или ваш? – спросил Пепис и внимательно посмотрел на Крока. Милосец стянул с головы шлем.

Лохматое существо улыбалось и смотрело на Пениса добрыми умными глазами. Теперь император понимал, что происходит. Значит, Баластер ведет с ним какую-то тайную игру, а стоящий рядом Крок пытается доказать это.

Милосец улыбнулся и отдал честь:

– Вы сделали меня командиром рыцарей, император, и я умру, защищая вашу честь.

Баластер сжался и стал в два раза меньше, чем обычно. Пепис с интересом посмотрел на министра:

– Вы хотите мне что-то сказать? Каким-то особенным, скрипучим и заунывным голосом, Баластер ответил:

– Мне нечего вам сказать.

Пепис откинул со лба рыжие пряди:

– И какой же осторожный у меня министр! Из этого я могу сделать вывод, что вы, Баластер, ожидаете прорыва траками нашей обороны! Скажите мне, министр, в самом деле, вы можете желать этого?

– Траки – наши союзники, – двусмысленно ответил Баластер.

– Вот как! – Пепис покрутил головой, и рыжие пряди, лежащие на подушке, стали трещать и искриться. – Неплохо, командир, – кивнул он Кроку. – Обещайте мне, что до того момента, как сюда вернется командир Шторм, вы сможете отстоять хотя бы мою резиденцию!

– Я клянусь! – тут же ответил Крок.

Баластер вышел и почти бегом пробежал мимо длинной шеренги рыцарей. Крок усмехнулся ему в спину и закрыл дверь в коридор. Теперь они с императором остались в палате одни. Пепис вопросительно посмотрел на милосца. Крок улыбнулся и обнажил желтые клыки:

– Ваше Величество, я сам буду следить за ним! Недавно Баластер встречался с одним из зеленорубашечников по имени Нейлор.

Пепис глубоко и протяжно вздохнул:

– Эта информация достоверна?

Крок кивнул:

– Распечатка голоса совпадает с оригиналом.

– Хорошо. – Император удовлетворенно хмыкнул. – Продолжайте. Я ведь сам приказал вам сделать это!

– Император! – Крок провел лапой по своей пушистой шерсти. – Они встретились в нижнем Мальтене. Он приказал Нейлору покинуть уокеров и тем самым открыть их для внезапного нападения траков. Ваш министр считает, что в благодарность за это Тракианская Лига сделает его императором.

Пепис хмыкнул:

– А в этом он, наверное, прав. Ведь жуки ненавидят слабых. И моя... непоследовательность... приводит их к выводу о том, что я очень слаб. Конечно, Вандовер попытается извлечь из этого для себя максимальную пользу! Кстати, а почему вы сразу же не пришли ко мне?

Крок пожал плечами:

– Скорее всего, вы не разрешили бы мне сделать того, что я сделал! Пепис засмеялся:

– Видимо, вы правы. В этом вопросе я ваш должник.

– И не только в этом. – Крок повернул к императору свою умную медвежью морду. – Скажите, а могу ли я сообщить вам цену?

В палате они были одни, и Пеписа почему-то охватила нервная дрожь, но он пересилил её и спросил:

– Какая же это цена?

– Скажите... – голос Крока стал хриплым от волнения. – Кто управлял Милосом все это время?

– Ваши люди под эгидой Триадского Трона. Мы пытались защитить вас от врагов и вкладывали деньги в развитие планеты. – Пепис подумал, что потеря капиталовложений поставила бы Триадский Трон в невыгодное положение в Доминионе. Именно поэтому Уинтон и Баластер когда-то постарались организовать поражение на этой планете своих же войск.Но этой информации император не собирался выдавать милосцу.

Крок минуту подумал:

– А что было бы, если бы траки прямо сейчас ушли с Милоса?

– Черт побери, Милос – это песок, твердолобая твоя голова! – Пепис всплеснул руками. – Какой прок от этой планеты даже в том случае, если траки откажутся от нее?

– Это – моя родина, – пророкотал Крок.

– Да, я понимаю это. – Император почувствовал, сколько любви было вложено в эти слова. – Чего вы просите лично у меня?

Крок торжественно сказал:

– Я хотел бы стать правителем Милоса. Пепис покачал головой:

– Я не против, но ведь это совсем не в моей власти!

– Песок иссякает. Разве Джек Шторм не говорил вам об этом?

Пепис отрицательно покачал головой:

– Не говорил. А вы-то сами об этом как узнали? Глаза Крока наполнились сияющим светом:

– Я никогда не забываю свои родные места. Королева Трикатада опечалена тем, что случилось на Милосе. Ведь песок – это то, что остается от тракианских гнезд. Его всегда было вдоволь, а сейчас стало значительно меньше. Траки не знают причины этого явления. Я тоже не знаю, хотя – о чем-то догадываюсь. Скоро траки покинут мою родную планету. Пока вы хозяин Триадского Трона, Милос ваш, Пепис. Так отдайте же мне его! Это и есть то, о чем я хотел попросить вас.

– Пока я хозяин Триадского Трона... – задумчиво повторил император. – Решено, командир! Если с Милоса уйдут траки, планета – ваша. К сожалению, ничего более конкретного я не смогу вам пообещать.

Крок отдал салют:

– Это прекрасно. Об остальном я позабочусь сам. Итак, мы с вами ожидаем возвращения Джека!

Глава 26

Элибер проснулась от голода и страха. Голова раскалывалась от боли. Мучительные сны, как пиявки, высасывали все её существо, и когда она просыпалась, черный смех Вандовера Баластера звучал у нее в ушах.