Вызов

Мне было нечего возразить. Тонкие ноздри Жанны жадно трепетали.

– Да, пахнешь ты так красноречиво, что я не знаю, как на тебя раньше вампиры не вышли, - она покачала головой, недоумевая.

– А мы пойдем в Гидропарк?
– спросила Жози.

– Пойдем, пойдем...
– Жанна вздохнула.
– Она любит нападать на быдло, что в изобилии расплодилось по Гидропарку, - кривая ухмылочка.

– Да, они мне напоминают клиентуру в нашем борделе, - Жози, раскинув ноги, полулежала на диване Маны, взбалтывая коньяк в стакане.

– Я слышала, что парижская богема навещала бордели...

– промямлила я. Ну что еще я могу сказать?

– А, ну так это Ле Шабане какой-нибудь, - Жанна открыла одну из своих сумок и принялась рыться в ней.
– Хочу найти духи... Куда я их ухитрилась сунуть?

– Давайте я вам помогу разобрать вещи, - сказала я.

– Не надо им разбирать вещи, - Мана, хмурый, как осеннее небо, вернулся в зал, - они поедут к тебе и будут жить там. Точнее, вещи их будут тут - если нагрянет Траян, пусть считает, что они живут у меня. А девочки тем временем будут тебя охранять.

– Да, и если что - сразу мчаться к Мане...

– Странный у вас план, - поделилась я впечатлением.

– Лучшего я пока не нашел. Разве что сослать тебя куда подальше.

– Нет.

– Нам будет хорошо вместе, - заверила меня Жози, улыбаясь и заглядывая мне в лицо, почти тычась носом в мой нос.
– Я тебя научу играть в покер, баккару, вист...

– Самый грязный шулер Монако тебя такому научит, - Мана смеялся, но в его глазах стыла непривычная мне тревога.

Пока девочки рылись в сумках, собирая необходимые мелочи, я проследовала за Маной в его кабинет.

Он стоял у книжного стеллажа, задумавшись, будто бы выбирая книгу. На самом деле я видела, что его глаза смотрят сквозь книги и стены, куда-то в ведомые лишь Мане дали.

– Мана.

Он взглянул на меня, но глаза его оставались отстраненными.

– Что случилось, а? Наш местный апокалипсис приобрел новые масштабы?

Вампир качнул головой, снова обращая лицо к книгам.

– Не сейчас, Гайя, все потом...

Снова он уходит от объяснений. Я подошла, остановилась за его спиной на расстоянии шага и вперилась взглядом в блестящий от геля затылок. Через полминуты Мана обратился ко мне.

– Решила сделать мне еще одну дырку в голове?
– спросил он безо всякой интонации.
– Я девчонок проинструктировал насчет поведения в форс-мажорных ситуациях, а теперь тебе скажу. Если что - все оставляй на них и беги. Выполняй все, что они тебе скажут. Никакого геройства нам от тебя не нужно. Зачастую подобные геройства могут серьезно осложнить ситауцию. Ты меня поняла, Гайя?

Я кивнула утвердительно. Он стоял ко мне по-прежнему спиной.

– Гайя? Ты меня поняла? Ты головой киваешь?
– он повернулся, нахмурился.
– Я хочу, чтобы ты со всей осторожностью отнеслась к тому, что тебе надо будет ходить по улицам.

Я фыркнула.

– Мана, ты выведешь и святую, ей-Богу... К чему меня запугивать так? Я же психом стану. Ты не доверяешь своим дочерям-бодигардам, что ль?

Холодный, прямой, он смотрел на меня высокомерными и отстраненными глазами.

– Доверяю им как себе. Нас связывает не присяга, а много больше.

Я приблизилась к нему почти вплотную. Хотелось задать очень стремный вопрос, который задавать не следовало.

– Мана, а у создателя и обращенного может быть секс?
– выпалила я после мучительных раздумий.

Видимо, я вытащила вампира из его приватной дали.

– Конечно. У Кима и Саши же есть, - Мана наконец-то усмехнулся.
– Обращают ведь чаще всего любимых или желанных...

– А с Жанной или Жози...
– начала было я, но задохнулась от собственной наглости, горячая краска залила мое лицо.

Мана чуть усмехнулся, глядя на меня.

– Конечно, мы называем обращенных "детьми". Но связи, за которую секс с "детьми" можно назвать инцестом, у нас нет. Есть нечто выше - духовные нити, и не всегда из этих нитей ткутся отношения "родитель-ребенок". И все же мне нелегко было впускать их в свою постель...

О небо! Он застеснялся!.. Вампир со смущенной улыбкой закусил губу, ожидая моей реакции. Я молчала. Я помнила его слова о Дандан из Линху: "Я не могу трахать ребенка". Конечно, Жанна и Жози были старше, чем китаянка, но для Маны они были детьми...

– Мне пришлось это делать, чтобы переломать те и так переломанные души, что оказались у меня на руках. И сделать так, чтобы они на сей раз срослись правильно...
– Мана притянул меня к себе, и в его глазах снова загорелся властный и жестокий огонек. Смущения как не бывало - вампир хорошо справлялся с подобными чувствами.
– Раз уж я оказался их создателем, отцом - почему бы не исправить в головах девчонок образ самого главного и первого мужчины в жизни?

– Прям по Фрейду...

– Да, - влажные глаза смеялись, глядя на меня, - только тогда Фрейд еще в школу ходил и помочь мне советом не мог. Просто я понимал это... звучит немного болезненно, не находишь?

– Да нет.

– Как мне было показать им, что я их люблю, если они подсознательно не принимали никакой другой любви, кроме телесной?

Я с жалостью смотрела на него. Нет, дорогой мой вампир, не все твои рамки стерлись с веками...

– Позже они начали верить и понимать, что любить можно иначе. Сердцем, душой, выражать любовь и преданность по-разному. А раньше просто жались к моему боку и расстегивали штаны... И оттолкнуть, спугнуть я боялся.

Я охнула, пряча лицо на плече Маны. Его руки обняли меня.

– Если бы ты был Тристаном - тебя такой вариант точно устроил бы.

– Ты не права. Патернал должен уметь верно оценивать моральные и духовные силы своего воспитанника. Навредить ведь легко, а исправить...

– И ты ни одного своего ребенка не отдал патерналам?
– спросила я.

– Тристану пришлось сдать на попечение, как ты помнишь...

– Это была вынужденная мера.

– Тогда ни одного не отдал.