Вызов

Мана куда-то унесся, его девочки не отходили от меня ни на шаг. Принесся мой вампир назад уже застегнутый по всей форме, с шашкой и на вид - трезвый как стекло.

– Прошу всех пройти в зал суда, - официальным и ровным голосом сказал он.
– Господин Брюно...
– Мана почтительно склонил голову, рукой указывая куратору направление.

Мне или казалось, или причина веселья Маны связана с раздражением посланца старейших?..

В зале суда - большом помещении без окон, с рядами стульев и всем, чем положено для отправки процессов - у стены стояла группа вампиров. Они выглядели столь красочно, что я уставилась на них невежливо.

Среди всех выделялся довольно высокий и привлекательный мужчина возраста Ингемара, на самом деле привлекательный - с таким открытым и мужественным лицом. На этом все привлекательное в нем заканчивается, и начинается странное и вызывающее.

У мужчины были длинные усы - как у запорожских казаков, сразу же вспомнила я, да и одет он был так же, как они - шаровары, сабля у пояса, меховая куртка. Как венец образа - у мужчины была обрита голова, и лишь одна прядь спускалась по его щеке. Казацкий "оселедець". Итак, это мастер Палач. Теперь я поняла, почему Мана называл его стремным. Его и его септ. Потому как назвать тех шестерых, что были с Палачом, приятными или хотя бы нормальными ребятами, язык не поворачивался. Они все выглядели как скины. Даже две девушки, что были в свите Палача, были коротко стрижены и носили тяжелые "стилы" и вправленные в них джинсы.

Ингемар стоял, беседуя с Палачом. Услышав нас, он с улыбкой повернулся.

– Старейшие, - это голос г-на Брюно, куратора. Француз?..
– прошу вас приблизиться ко мне.

К Ингемару подошли Никола, Ким и Мана. Я с сестрами осталась в группе вампиров, стоящих за спиной Маны.К нам приблизилась Саша.

– Отче мiй Перуне... (Отец мой Перун) - услышала я возмущенный голос Палача - ого, он говорит на украинском...
– Княже, ти окрiм вiдьми ще й людину привiв?..(Князь, ты помимо ведьмы еще и смертную привел?)

Я смутилась. Не хотелось бы, чтобы из-за меня вампиры ссорились. Они и так стоят, как на дуэли - Палач и его бритоголовые VS Ингемар, Мана, Ким и Никола. И куратор Брюно со своими двумя телохранителями между ними.

– I ще ця, (И еще эта) - одна из молодых женщин, стоящих по левую руку от Палача, гадливо кивнула на Николу и сплюнула, - циганва йо...ана... (цыганва ё...аная)

Я опешила. Но прежде чем кто-то что-то сказал, Мана выхватил из ножен шашку и молниеносно обезглавил нахалку. Я, конечно, понимаю - Никола из его септа и так далее. Но не слишком ли радикальная мера?..

Зал наполнился злым яростным гулом. Все схватились за оружие, сестрички мгновенно оттащили меня назад.

– Тварюка!
– заорал Палач, кидаясь к Мане.

Я в ужасе ринулась было к нему, но куратор перехватил обоих вампиров на полпути к кровавой потасовке. Теперь лицо у старейшего было таким унылым, будто к гастриту добавился острый простатит.

– Ты наказан, Депрерадович, - устало сообщил он.
– В течение тридцати суток с этого момента ты должен обратить одного вампира.

– Суко...
– зашипел Палач. Перечить куратору он боялся.

А Мана перечить и не собирался. Отирая о брюки лезвие, он покорно кивнул.

– Я предупреждал твою девку, - сказал он Палачу, - еще один расистский выпад в сторону Николетты - и я снесу кое-кому голову. Разве не предупреждал?..

– Мана, ты наказан, - сказал Ингемар. Он улыбался, хотя в глазах Мастера стыло что-то досадливое.

– Давайте начнем заседание, - сказал куратор Брюно таким голосом, будто у него теперь еще и мигрень разыгралась. Так и хотелось предложить ему стакан воды и таблетку "Доларена".

– Палач, Мана, - предупреждающим тоном сказал Ингемар.

Под его взглядом два мастера разошлись по двум сторонам длинного стола.

Брюно сидел за отдельным столиком в стороне, как будто он секретарь судьи. За плечами куратора стояли его рыжий и русый. В центре длинного стола сидел Ингемар, по левую руку от него сидели Мана и Никола, по правую - Кимура и Палач.

– Итак, что у вас там?
– Брюно кивнул Ингемару, мол, начинайте.

– Я принимаю присягу у Эристава, подчиненного грузинского мастера Дато Чиквани, который решил обосноваться здесь, - монотонно вещал Ингемар, - засвидетельствуй, Марсель, - обратился Мастер Киева к куратору, - что он делает это по своей воле и исключительно потому, что меняет место жительства...

После присяги Эристава Ингемар вызвал какого-то вампира, которому вменил в вину неаккуратную охоту, в ходе которой погибли двое людей. Он был приговорен к штрафу и заключению без еды - на неделю. Не слишком-то суровое наказание, на мой взгляд.

Потом настал черед моей сладкой парочки - Ивана и Александры. Куратор выслушал их с таким лицом, словно ко всем его хворям прибавились еще и газы.

– Минамото, - обратился он к Киму, скучающе подперев рукой голову, - что ты с ними сделаешь за это?

– Посажу под домашний арест на год.

– Да ладно тебе, - Брюно отмахнулся, - пусть недельку посидят и подумают. Слышали, мелюзга?

Я опешила. Конечно, не хотелось, чтобы их наказывали, но за похищение человека - неделя отсидки дома?..

Через полчаса и остальные преступления были рассмотрены.

– Ладно, раз с мелкими делами покончено, - Ингемар закрыл папку, лежавшую перед ним, - все свободны. Кроме Палача. У нас будет разговор.

– Да, и пусть останутся вот эта, - куратор указал на молодую рыжеволосую женщину, которая доселе сидела в последнем ряду и вязала спицами, - и смертная.

Меня, уже намылившуюся свалить отсюда и выпить вина, как по голове обухом ударило приказание куратора Брюно. Я остановилась и вернулась, села на первом ряду. Мана остался, остались Ингемар, Палач, рыжая, телохранители куратора и Палача, а также Кимура. Остальные выплеснулись облегченно из зала. Не знаю, почему они так переживали - суд вампиров просто детский сад по сравнению с человеческим.

– Ингемар, Палач не так уж и не прав, - устало потирая глаза (ко всем недугам прибавился конъюнктивит), сказал куратор, когда мы расселись: я и рыжая на стульях, остальные - на своих местах вокруг Мастера Украины, - ведьма и смертная на вампирском суде.

– Ведьма - моя, Марсель, - сказал Ингемар. Я покосилась на ласково улыбающуюся, цветущую прямо рыжеволосую. У нее были точеные скулы и ямочки на перламутровых свежих щеках. Серо-зеленые глаза и вишневая улыбка, вьющиеся мягкими кольцами волосы. Ведьма?..

– Я осведомлен о твоей связи с... королевой, - сказал Брюно.

– Вот именно, Марсель, - услышала я холодный, невзирая на улыбку, голос ведьмы.
– Я - королева Киева, если ты забыл.

Королева?.. Мне вдруг захотелось отсесть от спокойной и улыбчивой рыжей.