Взгляд из ночи

Хейс вел отряд параллельно прорубленной просеке. Приходилось идти быстро, но двое легкораненых, которые шли своим ходом, были неуклюжи и страшно шумели, задевая ветки и спотыкаясь о корни деревьев.

Тернер опасался, что из-за производимого шума, отряд вот-вот обнаружат «канино» или, чего хуже — «найферы». Однако, пока, никто не выпрыгивал из чащи, только, иногда, где-то в глубине леса, раздавался непонятный стук и лязганье.

Хейс смотрел по сторонам и искал привычные ему, лесному человеку предупреждения, но перепуганные стрельбой и бомбежкой, птицы, мелкие зверьки и даже жуки, попрятались, а без лесных обитателей, Тернер в лесу был «слеп».

Оставался только запах гари и, еще не выветрившаяся, вонь от сгоревшей взрывчатки. Хейс вспомнил, что во время артобстрела, привычного запаха взрывчатки не было. Пахло по-другому. Каким-то, газом…

Просека заканчивалась и Хейс повел свой отряд вглубь леса, чтобы по кратчайшему пути выйти на окраину Пиканеры.

Неожиданно, с противоположной стороны просеки, послышались непонятные звуки, а потом и громкие крики. Тернер подал знак и отряд остановился. Хейс присел на одно колено и приготовил автомат. Также поступили и остальные.

Шум, шедший со стороны просеки, все усиливался и, вскоре, можно было понять, что в лесу шел бой, который все усиливался по мере того, как в него вступали все новые и новые силы.

Постепенно, сражение выплеснулось на просеку и пираты имели возможность наблюдать, как закованные в железо «найферы», лихо управлялись со своими мечами.

По мере продолжения битвы стало понятно, что бой ведут два разных отряда, по несколько сотен человек в каждом.

«Найферов», с красной отделкой доспехов, было значительно больше, чем их противников, с золотистой отделкой. Однако «золотистые» дрались яростно и превосходили «красных» умением.

На стороне «красных» участвовали и лучники «канино», однако их, время от времени, контратаковали «золотистые» и не давали приблизиться, для обстрела с флангов.

«Золотистыми» командовал человек, одетый немного более ярко, чем остальные солдаты. Когда к нему прорывались враги, он пускал в дело свой меч, а когда их отбрасывали, руководил сражением, перемещая свои небольшие резервы…

Возле Хейса появился Джек:

— Ну что, сержант, вмешаемся?..

— Ты бредишь, их здесь около тысячи человек. Они нас просто размажут. — Возразил Хейс.

— Ты меня не понял. Давай возьмем чью нибудь сторону. Стоит ударить кому-то из них в спину из тридцати стволов и победа сделана.

— Джек, ну зачем нам чужая драка?

— Это не чужая драка, Хейс. Одни из этих парней «хорошие»… Они могут нам здорово помочь. Говоря «нам», я имею ввиду нас с тобой. Пока еще никто ничего не знает, о том, что твориться на этой планете. Сейчас нам подвернулась возможность узнать. Ну, Хейс…

— Допустим, мы выступим на чьей-то стороне и поможем одержать победу, а победитель не окажется столь благодарным. Что тогда?..

— Если мы правильно определим «хороших парней», они будут благодарны. — Настаивал Джек.

— Хорошо, давай, определяй…

Джек вылез из-за куста, где он прятался и стал внимательно наблюдать за противными сторонами.

— О, выбор сделан, Хейс!..

— Что такое? — Выбрался к Джеку Тернер.

— Смотри, вон твои старые знакомые.

Хейс пригляделся повнимательнее и среди толпы крушащих друг друга «найферов», увидел четырех воинов в блестящих черных костюмах. Это были те самые трехпалые, один их которых едва не убил Тернера. Трехпалые выступали на стороне «красных».

— Теперь ты понял, кто здесь «плохие парни»?..

— Да, теперь понял.

56

Четыреста двадцать два человека — это все, что оставалось у графа Гарди, после налета «Орла».

Среди уцелевших оказались Биррис, Кансай и Лайх. Все остальные капитаны разделили участь своих солдат. Некоторые, из выживших, имели травмы и ушибы, но это все еще, было войско графа Леонара.

Обстреляв дунгар из корабельных орудий, Иннамар-Трехпалый нанес удар, оставаясь неуязвимым. Как этот пират узнал о его, Леонара, намерениях, графа не знал. Но размышлять над этим он не собирался. Когда в дело вступали койтары и их наемники, все становилось слишком запутанным.

Пока, ясно было одно. Нужно искать врагов Иннамара, потому что, как гласила старинная мудрость: «враг моего врага — мой друг».

И граф Гарди начал свои поиски, постоянно сталкиваясь с противодействием местного сича. И в, конце концов, дунгары выработали специальную тактику боя, направленную против этих дикарей.

Если раньше, дунгары атаковали противника в строю и подставлялись под стальные стрелы сича, то теперь они рассыпались по всему фронту, рубя лучников налево и направо.

Нигде не останавливаясь на ночлег, больше одного раза, войско графа постоянно находилось в движении. Иногда, удавалось увидеть гвардейцев Иннамара и даже, пару раз, настоящего трехпалого, но, увы, лишь с большого расстояния. Иннамар не хотел принимать открытого боя, дожидаясь, когда стычки с сичем, измотают войско Гарди.

Понимал это и сам Леонар. Он разработал систему патрулей и десятки его воинов, попарно «просеивали» окрестные леса, ища кого нибудь, кто мог бы стать союзником в войне против Иннамара.

Высадка пиратов не прошла незаметной для наблюдателей Гарди. Снующие, во все стороны, штурмовики Лестера, были видны отовсюду. Однако Леонар еще не знал, чьи боевые машины появились в небе. Нельзя было исключать, что это было пополнение для наемников Облака Койт. И, только, спустя несколько дней, когда с окраин заброшенного города послышались звуки боя, Леонар спешно выступил вместе со своим войском.

Когда дунгары шли через лес, их атаковали гвардейцы Иннамара-Трехпалого. Это была первая большая битва, со времени появления графа Гарди в этом мире.

Терум Иннамара был многочислен и превышал количество воинов графа, почти, в два раза, но все же граф и его воины были рады этому бою. Они, наконец, имели возможность отомстить за своих товарищей, не опасаясь, что враг укроется за бронированным корпусом боевого судна.

Иннамар надеялся на лучников-сич, имевшихся у него в неограниченном количестве, но новая тактика дунгар сделал свое дело и почти все лучники оказались перебиты.

Тогда койтарский наемник вывел вперед своих стрелков-терум, но и они были атакованы бесстрашными дунгарами. И Иннамару, ничего не оставалось, как принять бой.