Взгляд из ночи

Резерфорд, уже не сдерживаясь расплылся в радостной улыбке.

— Сэр, я попросил бы вас… Вы отменили распоряжение проверяющего, а это…

— Послушайте, полковник, вы отменили чистку реактора? Так?

— Так…

— Наряду с этим у нас велась замена регенерационных шашек и ремонт батареи теплообменников. Это вы тоже запретили?

— Запретил… — Кивнул полковник, не подозревая куда клонит адмирал.

— Очень хорошо, — удовлетворенно кивнул Резерфорд, — еще, если мне не изменяет память, вы должны были остановить перенастройку РЛС и… — вспоминая адмирал почесал темя, — ремонт загрузочной платформы…

— Да, я запретил все работы. — Сделал полковник категоричный жест рукой.

— Прекрасно. — Кивнул адмирал Резерфорд и связался со Вторым штурманом, полковником Юдиным, одновременно являвшимся судовым юристом. Как и в разговоре с главным энергетиком, адмирал переключил телефон на громкоговоритель.

— Полковник, у меня к вам, буквально, пара вопросов…

— Слушаю, сэр.

— Вот если, вдруг, мне придет в голову запретить чистку генератора, замену теплообменников, перенастройку РЛС?..

— Честно, говоря, сэр мне не понятно о чем вы меня спрашиваете… — Смутился полковник.

— Отвечайте буквально…

— Ну, тогда, сэр, вас отстранили бы от командования кораблем и отправили на психическое освидетельствование…

— Таков порядок? Я правильно понял?..

— Да, сэр, таков порядок…

— Благодарю, вас, спасибо… — И адмирал положил трубку.

Полковник Китчен начал, что-то, понимать и заерзал на стуле.

— Я разговаривал с нашим военным юристом. — Пояснил адмирал. — Дело в том, дорогой полковник, что каждое из ваших распоряжений о запрете, является актом саботажа и диверсии…

— Да я не… Позвольте…

— Стоп, стоп, стоп, — остановил ревизора Резерфорд. — Каждое из ваших распоряжений напрямую ведет к созданию на корабле аварийной ситуации и, в конечном итоге, потере судна… Зная вашу педантичность, я могу предположить, что свои запреты вы выдавали не в устной, а в письменной форме. Так?.. И скорее всего, на официальных бланках казначейства…

Постепенно до Китчена стало доходить куда клонит адмирал Резерфорд и лицо ревизора стало покрываться крупными каплями холодного пота.

— Флойд, — нажал адмирал кнопку селектора, — собери пожалуйста все экземпляры предписаний, которые наш ревизор выдал начальникам служб…

— Сэр, все эти экземпляры уже у меня и начальники служб тоже все здесь…

— Успокой их. Скажи, что эти бумажки я отменяю. Пусть спокойно работают, а предписания убери подальше в сейф. Они еще могут нам пригодиться. — Резерфорд бросил на Китчена многозначительный взгляд. Полковник поежился.

Адмирал отключил селектор и, грустно посмотрев на ревизора, сказал:

— Теперь, можешь забирать свою папочку и катиться в свое Казначейство. Если еще раз появишься на судне, я просто спущу тебя в сортир. Понял?

— Д-да, сэр… — Уныло ответил Китчен.

— Свободен. — Коротко бросил адмирал.

Когда ревизор покинул кабинет адмирала, Резерфорд подошел к кондиционеру и включил его на полную мощность, чтобы скорее проветрить помещение. Он открыл дверь в приемную и увидел улыбающуюся физиономию лейтенанта Флойда.

— На моей памяти, сэр, это уже второй ревизор и с тем же результатом.

— До тебя было еще несколько. — Сообщил адмирал.

— И для всех вы находили контраргументы, сэр?

— Видишь ли, все эти парни из Казначейства страдают одной и той же болезнью. Они спешат на тебя помочиться, но забывают снять штаны… А я этим пользуюсь…

61

Ночь была холодной. Накопившийся на болотах туман, начал выползать в долину и к рассвету добрался до самого леса. Надир с трудом ориентировался на незнакомой тропе, которую он выбрал, чтобы обойти опасные места.

Барнейские солдаты, все еще, шныряли по округе, убивая всех подряд и, возможно, где-то в лесу, находились их «секреты».

Надир немного волновался, но не из-за барнейсих «секретов». Он боялся, что, открыв ворота, не увидит войска графа Леонара. А если так, то, может быть и Надиру, можно будет, пересечь границу мира Омри?.. Все равно, он остался один. Линструм разграблен и все слуги убиты. Он бы и сам погиб в честном бою, но кто бы тогда открыл графу Ворота?..

Вдали крикнула ночная птица. Тяжелая капля скатилась с ветки и разбилась о широкий лист лопуха.

Светало. Туман прижимался к траве и постепенно растворялся, вдыхаемый сонными цветами и замшелыми кочками. Оставалось пройти совсем немного — сто локтей, не больше. Надир остановился и еще раз прислушался. Тихо.

Граф Леонар не сказал в котором часу открывать Ворота. Быть может, еще рано? Надир решил подождать, когда солнечный диск полностью выйдет над горизонтом.

Охотник дошел до старого дерева и укрылся за его широким стволом. Отсюда были видны волшебные камни Ворот. Ключ, висевший на груди у Надира, начал, как будто, оживать. Он распространял едва заметные вибрации и излучал тепло.

От разливающегося от ключа, тепла и спокойствия, Надир задремал. Проснулся он от солнечного луча, упавшего на его лицо. «Какой ужас, я проспал!..»

Надир вскочил на ноги и огляделся по сторонам. Лес давно уже пробудился и в воздухе звенели тысячи звуков. Крики птиц, жужжание пчел, шелест листьев и шорох пробегающей полевки.

Никаких посторонних, для леса, звуков слышно не было. Надир глубоко вздохнул и пошел к Воротам.

Едва стена голубовато-зеленого свечения выросла между камнями, из-за нее шагнул человек, одетый в черную броню. Увидев Надира он не удивился и, подняв забрало, приветливо сказал:

— Молодец, оперативно действуешь!.. Ты Надир?..

Надиру ничего не оставалось, как, только, кивнуть.

— Граф сказал, чтобы ты показал, где находятся деревни сича. Понял?..

— Да, господин, — кивнул, все еще, ничего не понимающий, Надир.

Незнакомец поднес ко рту какое-то устройство и заговорил:

— «Гепард», как слышите меня?..

— Слышим тебя хорошо…

— Между прочим, я говорю с другой стороны… Что там у вас, чего нибудь видно?..

— Да, какое-то свечение в пределах стратосферы. Похоже на магнитную бурю… Ну, до связи…