Взгляд с обочины 2. Хисиломэ

Девочка приподнялась на коленках, ловя равновесие, потом осторожно переставила одну ногу, вторую, замерла – и медленно выпрямилась, убеждаясь, что равновесие держать по-прежнему получается, и с восторгом оглядываясь.

– Ух! Высоко! – она рассмеялась, тут же ойкнула, потеряв равновесие и только что не повиснув на руке Тэльво, и рассмеялась снова.

Рыжие тоже рассмеялись, и Тэльво собирался предложить ещё одно развлечение: погулять на ходу с одного коня на другого, раз так хорошо получается, - когда из-за поворота тропы, совсем уже явной и хоженой, показался другой отряд, с Турукано в первых рядах.

Которого вид болтающейся в воздухе девочки почему-то обрадовал гораздо меньше.

– Рилле! – он мигом вырвался вперёд.

Остальные чуть приотстали, удивлённо разглядывая близнецов и Итарилле. Её как-то не ожидали увидеть во главе соседской делегации.

– А мне лошадку подарили! – радостно похвасталась Рилле, усаженная уже обратно.

– Чего-о? – опешил Тэльво.
– Никаких подарили! Мы вам и так кучу лошадей отдали, выбирай из них!

– Ваша пропажа? – спросил Питьо у Турукано, почти бегом кинувшегося к ним с таким видом, как будто не определился ещё, с чего начать: хватать ребёнка или бить кого-нибудь в глаз. Питьо решил эту дилемму за него, сняв Рилле с лошади и протянув кузену. Ишь чего. Минью она захотела.

Турукано выхватил девочку у него из рук и мрачно нахмурился на похитителей:

– Что вы тут делаете?! Уже детей воруете?

– Спасибо б сказал!
– огрызнулся Тэльво, оправившись от первого возмущения.

– Да это ж второй дом, - сощурился Питьо.
– Им вечно кто-то виноват.

– Угу, - буркнул Тэльво.
– За ребенком уследить не могут, а туда же.

Турукано смерил их брезгливым взглядом и повернулся к дочке:

– Где ты их нашла?

– Там! – Рилле помахала рукой куда-то за деревья.
– Возле ручья, я там упала.

Турукано опять зыркнул на них мрачно.

– Что вы тут делаете?

– Дочку твою спасаем, разве не видно?

– Специально за этим сюда приехали?

– А твоё какое дело вообще? – огрызнулся Питьо.
– С каких пор мы должны тебе отчитываться?

– С тех пор, как приехали к нам что-то вынюхивать!

– А вы подерётесь? – с любопытством спросила Рилле, оглядываясь на рыжих. – Дедушка говорит…

– Не подерёмся. – Турукано опустил её на землю и легонько подтолкнул в сторону своего отряда.
– Иди теперь там на лошадке посиди.

Девочка с сомнением посмотрела на Минью, помахала ему рукой и пошла к своим.

– Откуда вы узнали, что мы тут? – Турукано неприязненно развернулся к кузенам.

– Да эту вашу стройку наши разъезды уже давно видели! – возмущённо объявил Питьо.
– Или ты думал, мы горы не патрулируем, а орки сюда просто так не заходят?

– Я думал, вы патрулируете юго-восток, как договорились. А не шпионите, где у нас какие стройки!

За его спиной капризничала Рилле, требуя, чтобы дали покататься, папа разрешил, а Амбаруссар вообще пустили одну ехать, и даже никто Минью не держал. Почти.

Её уже посадили на другую лошадь и, во избежание неприятных сюрпризов, окружили, дожидаясь, чем кончится родственное общение. Судя по выражению оружия, в серьёзную драку никто особо не верил. Хотя смотрели хмуро.

– Вот и думай дальше! – посоветовал Тэльво.
– Тебя спросить забыли, где нам ездить! – Развернулся к брату: - Поехали отсюда.

Питьо кивнул:

– А остальных детей пусть сами ищут.

– Езжайте, - великодушно разрешил Турукано и предупредил, прежде чем направиться к дочери: – И в другой раз смотрите осторожней. Как бы наши патрули вас с орками не спутали.

– Ты нам угрожаешь? – Тэльво прищурился, положил руку на меч.

Верные Амбаруссар зашевелились.

– Нет, желаю вам счастливого пути, - через плечо бросил Турукано. На близнецов он уже не смотрел. Вскочил на лошадь, усаживая перед собой дочь, и махнул своим уходить.

Отряды разъехались, и Амбаруссар ещё долго кипели и только что не дымились на обратной дороге. Надо же, сволочи какие. Нет бы спасибо сказать.

Просто так уезжать было обидно, но в гости их не звали, а незамеченными теперь-то точно посмотреть не получится. Да и что там смотреть? И вообще, это Курво надо, пусть сам и смотрит.

***

Тинто сидел на неструганых досках ящика и копался в содержимом большого, окованного по краям металлом сундука. Рядом, на ещё одном ящике на списке этого самого содержимого лежал огрызок грифеля и стояла масляная лампа. Без её света он и вовсе ничего не разглядел бы в тесной комнате без окон, почти до потолка заставленной ящиками и сундуками. А разглядывать было надо: сразу после переезда разобрали только самые необходимые вещи вроде инструментов, оружия и запасов еды, а всё остальное стащили в только что достроенные подвалы и оставили до лучших времён. А теперь эти самые времена наступили.

Разгребать залежи они начинали ещё вместе с Тьелперинкваро, но того пару часов назад позвали на очередное совещание мастеров, где Тинто делать было решительно нечего. Так что он остался в подвале, и результатами его труда уже стал ворох разномастной одежды, небольшой тюк выделанных кож, дюжина книг, россыпь пряжек и пуговиц, и вот теперь к списку присоединились явно уже не новые детские игрушки. Тинто крутанул колёсико деревянной трещалки, полюбовался, как разноцветные палочки то сливаются от скорости в один белый круг, то снова распадаются на разные цвета, и положил игрушку к остальным. Странно, откуда это всё здесь? На кораблях было не так уж много маленьких детей, а если и были, то зачем везти игрушки с собой, а потом убирать в сундук и не прикасаться к ним несколько месяцев?

Следующим из сундука Тинто достал завёрнутый в тряпочку небольшой цветок. И стебель, и лепестки были вырезаны из цельного куска светлого малахита и тонкостью работы не отличались. Слишком крупные, без деталей, - на украшение цветок не тянул, а никакого другого предназначения у него тоже не угадывалось. Тинто повертел его в руках и закрыл глаза, прислушиваясь к музыке цветка и пытаясь понять, кто и зачем его сделал. Такие опыты до сих пор давались ему с трудом, хоть Тьелперинкваро и утверждал, что со временем должно стать проще. Правда, Тинто то забывал, то просто ленился тренироваться, так что не исключено, что лорд не так уж и не ошибался.

В этот раз тоже получилось не сразу, Тинто долго сидел, зажмурившись и поглаживая пальцами отполированный камень. В музыке слышалось что-то знакомое, дразнилось и никак не давалось в руки – как будто пытаешься вспомнить песню, слышанную когда-то давно, но с тех пор слышал много похожих, и все они перепутались в голове и наскакивают друг на друга, и никак не получается вычленить из обрывков нужные. Тинто уже почти собрался бросить, как вдруг в голове сложилась картинка, да так ясно, что он широко распахнул глаза, покачнувшись и чуть не выронив цветок.