Взгляд с обочины 2. Хисиломэ

Тьелпэ кивнул ещё раз и вышел.

***

Всё началось с того, что один из разведчиков вроде бы нашёл, наконец, в горах на юго-востоке железную руду. Искали её уже давно, валинорские запасы подошли к концу, а новых всё никак не находилось. Несколько раз что-то похожее видели, но качество руды всё время оставляло желать лучшего. Куруфинвэ желал. Поэтому, выслушав доклад, немедленно собрался проверить информацию на месте и лично.

Как и в прошлые несколько раз, глины в составе руды оказалось куда больше, чем собственно железа, так что, походив немного по склону и послушав в нескольких местах для очистки совести, мастер засобирался назад. Объезжать по тропам разъездов было далеко, да и уж озеро-то точно не боялись пропустить, так что поехали напрямик. О чём Куруфинвэ даже пожалел, когда по пути стали попадаться смутно знакомые места. Само бегство от орков он помнил не очень хорошо, но вот скала, за которой прятался Турко, почему-то в память врезалась. Правда, со спины лошади она смотрелась чуть иначе, чем с земли и на носилках, но приятных чувств всё равно не вызывала и настроения не улучшила. Ну хоть гранит тогда нашли.

Куруфинвэ раздражённо свернул напрямую к бывшему карьеру. По крайней мере, от него до стройки ведёт накатанная дорога, которая вряд ли успела зарасти за год.

Правда, ещё не добравшись до дороги, они успели понять, что за год измениться может многое. Карьера больше не было. То есть, осталось несколько наименее перспективных и оттого почти не тронутых участков, а всё остальное заполнила вольготно разлившаяся по весне речушка, из которой в своё время брали техническую воду. Почувствовав свободу, она бросила давно надоевшее тесное русло и заняла истоптанные низины, появившиеся на месте выбранного камня. Половодная муть давно осела, а прозрачная вода доходила прямо до отвесных гранитных стен, закрывая оставшиеся понизу уступы, где брали камень, а из неё вырастала в небо рыжеватая с разводами стена. Гранит ещё не успел потерять яркость и покрыться лишайником и теперь отражался в неподвижной воде, мешаясь в ней с облаками и просвечивающими сквозь чистую воду затопленными глыбами. Не сговариваясь, отряд остановился на берегу новоявленного озера.

– Это…?
– начал спрашивать кто-то и не закончил.

По воде с чаячьим криком скользнула тень — Куруфинвэ поднял голову, но в облаках птицы не увидел.

– Она там, - тихо подсказал Нинкветинко, показывая пальцем.
– Аж воды касается.

Круги расходились в паре метров над той точкой, где, как только что казалось Куруфинвэ, камень переходил в собственное отражение. Он тряхнул головой, круги затихли, и граница снова пропала. Зато вернулись чайки, сразу с полдюжины, - вынырнули из пятна на воде, неожиданно оказавшегося облаком, и заметались, отбрасывая тени на воду и на гранит, и тени на граните тоже отражались в воде и неслись рядом с настоящими птицами, и от всего этого мельтешения Куруфинвэ вдруг показалось, что границы и вовсе нет никакой, и воды никакой нет, и только гранитная стена уходит куда-то далеко, бесконечно вниз.

Он зажмурился, прогоняя наваждение, и тронул лошадь.

– Поехали.

И тут он услышал. До сих пор мешали чаячьи крики, а может, и край карьера, но теперь, двинувшись вперёд, он чётко услышал звуки, которые невозможно было с чем-то спутать. Стук молотков, забивающих клинья в камень, перекликающихся мастеров, шорох оседающих обломков — обычный шум работающего карьера.

– Это ещё что такое?

Всё очарование последних минут мигом испарилось, Куруфинвэ дважды с силой ударил Талью пятками по бокам. Та удивилась, но ходу прибавила, и скоро всадники уже выскочили на поляну перед ещё сухими участками, где действительно какие-то эльдар вовсю размечали будущие блоки.

– Что здесь происходит?
– Куруфинвэ резко остановил Талью, и та обиженно заржала, не привыкшая к такому обращению.

Рабочие заоборачивались, кто-то отложил инструменты, но идти объясняться с лордом не спешили. Но пришлось. Один из мастеров скрутил карту в трубочку, тихо что-то сказал остальным и подошёл к всадникам.

– Алассэ, лорд Куруфинвэ.

Феанарион, до того разглядывавший карьер и результаты работы, обернулся и поморщился как от укуса.

– Рингвайрэ. Я должен был догадаться.

– Догадаться о чём?
– холодно поинтересовался бывший верный.

– Что ты притащишься сюда! И этих приведёшь! Другого камня найти не смогли, как я понимаю?

– Мы не искали, - так же спокойно сообщил Рингвайрэ.
– Зачем тратить время, если уже есть карьер?

– Затем, что этот карьер наш!
– взвился Куруфинвэ. “Тратить время” они не хотят.

– Вам в крепости камень больше не нужен, насколько я знаю.

– А насколько ты знаешь? Ты что, часто бываешь у нас в крепости? Знаешь, как идёт строительство? Знаешь, что и где мы будем строить дальше? Или ты просто решил “не тратить время” и не рисковать наткнуться на орков во время поиска камня?

– Я не думаю…

– Это заметно.

Рингвайрэ замолчал, не делая больше попыток перекричать лорда, а Куруфинвэ привстал на лошади, хозяйским взглядом обвёл карьер и подытожил:

– Завтра я приеду сюда с отрядом. И если вы всё ещё будете здесь…

Он не договорил. Просто развернул недовольную Талью в сторону действительно не успевшей зарасти дороги и поехал вперёд, не оглядываясь.

***

На подъезде всё прошло мирно. Высокого гостя, разумеется, узнали, и когда он сообщил, что хочет поговорить со старшим, без особых вопросов, хотя и без лишней сердечности, выделили ему пару провожатых до лагеря, чтобы он ненароком не сбился с дороги. Дорога шла ровная и хорошая, без крупных развилок, пока не вливалась в ворота между двумя башнями. По восточному краю лагеря первый дом выстроил уже высокую каменную стену, которая выглядела бы куда неприступней, если бы ворота в ней не были распахнуты настежь, а дозорные у ворот смотрели хоть немного менее беспечно.

Впрочем, узнав подъезжающих, они потрудились принять более официальный вид.

– Я хочу поговорить с лордом Макалаурэ! – объявил Нолофинвэ, придерживая коня у самых ворот.

Дозорные переглянулись, и один из них ответил:

– Лорда Макалаурэ сейчас нет в лагере. Но вы можете его подождать и заодно пока передохнуть с дороги и пообедать.

Нолофинвэ нахмурился, но с ответом его опередил кто-то из услужливых верных:

– А вы можете позвать своего лорда! Хватит того, что король сам приехал сюда, а не вызвал его к себе!

По группе дозорных пробежал недобрый шепоток, и гостеприимство, и без того хиленькое, с лиц окончательно исчезло.

– Если бы к нам вернулся король, всех его братьев позвали бы сразу, не сомневайтесь, - заверили нахала. И кто-то из прохожих добавил:

– А вам не мешало бы научиться вежливости, прежде чем вламываться в чужой лагерь!

Другие любопытные тоже принялись останавливаться, и вокруг гостей быстро образовалось кольцо зрителей, ещё не замкнутое, но уже недружелюбное.

– Прекратите свару! – Нолофинвэ недовольно оглядел собравшихся и соскочил на землю, оставляя коня ближайшему дозорному.
– Если Макалаурэ нет, я поговорю с кем-то из его братьев. Ждать у меня нет времени.

С кем именно из феанариони общаться, ему было решительно всё равно: их ум и опыт он оценивал примерно одинаково.

Ругаться с лордом, пусть и чужим, встречающие не стали. Лошадей увели, один из дозорных предложил показать дорогу, а зрители ещё немного постояли, обсуждая наглость младших домов достаточно громко, чтобы младшие дома могли уловить общий смысл, но недостаточно для того, чтобы разобрать в точности.

Часть отряда Нолофинвэ оставил ждать (и по возможности не подогревать конфликт), а сам с парой сопровождающих направился вслед за местным провожатым, разглядывая уже построенные и строящиеся стены.

Периметр, по-видимому, закрыли уже весь и теперь застраивали внутреннее пространство. В южной части крепости, на холме, поднималось главное здание, верхние этажи которого ещё строились, но нижние, похоже, уже отвели под жильё для строителей - включая лордов. Главным образом, в западном крыле, построенном уже достаточно, чтобы крыши над головой хватило для всех. Отделкой пока не озаботились, но в здании всё равно было суше и теплей, чем снаружи, и не нужно было беспокоиться о том, выдержат ли шатры внезапный град или ураган.