Взгляд с обочины 2. Хисиломэ

– Идите. Скоро приедет Макалаурэ и, возможно, не один. Надеюсь, в этот раз всё пройдёт спокойно.

Они одинаково наклонили головы и повернулись уходить, но когда Арельдэ уже приподняла полог, Нолофинвэ окликнул, вспомнив:

– Турукано!

Тот остановился, оборачиваясь.

– Третий дом знает о случившемся?

– Да. Артаресто сообщил брату.

– И? Как-то отреагировали?

– Как обычно. Финдарато передал, что третий дом очень не хочет ни с кем ссориться.

Дождался кивка и вышел из шатра вслед за сестрой.

***

Приехавших часа за три до заката Макалаурэ и Куруфинвэ встретили предсказуемо – неприветливо. Макалаурэ сразу же потребовал проводить его к Нолофинвэ, оставив брата с отрядом обозревать окрестности и сравнивать их с воспоминаниями. За прошедшее время лагерь сильно изменился: каменных построек здесь, в отличие от южного берега, не ставили (здешний песчаный грунт этого и не позволил бы), но тем не менее, пейзаж и здесь теперь больше походил на город, а не на походный лагерь. Кое-где даже деревья успели приняться и раскинуть ветви – частью посаженные ещё первым домом, частью новые.

И конечно, символика младших домов повсюду, окончательно стирая сходство с прежним лагерем. Отряд первого дома смотрелся чужеродно на этом фоне – слишком большой, к тому же, для обычной поездки: к сопровождению Макалаурэ и Куруфинвэ присоединился ещё и отряд во главе с Малторнэ, оставленный Тьелкормо на подъездах к лагерю. На них поглядывали – кто-то с откровенной неприязнью, кто-то сразу гордо отворачивался, не желая видеть таких гостей. Впрочем, дальше взглядов дело не шло.

А потом Куруфинвэ громко окликнули по имени.

Обернувшись на голос, он увидел решительно идущую к ним со стороны озера Арельдэ, кивнул своим, спрыгнул с лошади и пошёл навстречу. Полагая, что скользкие темы лучше обсуждать без лишних ушей – чтобы удобней было потом объявлять официальную версию.

– Алар. – Арельдэ остановилась рядом, всё ещё в охотничьей одежде и всё ещё бурля негодованием.
– Хорошо, что вы быстро приехали! – Она огляделась, но других кузенов не было видно, только отряд сопровождения с примкнувшими верными Тьелкормо.
– Макалаурэ уже пошёл к отцу?

– Да, - кивнул Куруфинвэ и сразу поморщился: - Почему-то Нолофинвэ настоял на приватной беседе.

– Ерунда какая-то! Тьелкормо тебе рассказал, что случилось? Можно подумать, у нас война не с Моринготто, а друг с другом!

Куруфинвэ снова поморщился, с неудовольствием вспомнив давешние слухи. Но ответил на вопрос, а не на воспоминания:

– Тьелкормо изложил свою версию, и состояла она, в основном, из несвязанных возмущений. Что тут произошло?

– Да я сама не понимаю!
– Арельдэ недовольно тряхнула головой.
– Мы спокойно разговаривали, пока на нас не наткнулись дозорные. И сразу накинулись на Тьелкормо. Что он тут делает, кто его сюда пустил…

– Но Турко же не на это так вскинулся? – нахмурился Куруфинвэ. По осанвэ брат только что слюной не брызгал.

– Сначала они просто ругались. Он возмутился, конечно, я пыталась их урезонить, но не очень получалось. А потом Верьялле начала говорить совсем уж…

Куруфинвэ обернулся на своих, не подслушивают ли, а она закончила:

– А теперь говорит, что это Тьелкормо на них напал!

– А он не нападал?

– Ну… Вообще-то напал, да, – неохотно подтвердила Арельдэ.
– Но его провоцировали.

– Неудивительно. – Куруфинвэ хмыкнул.
– Но что такого нового она могла сказать? Неужели есть что-то, в чем нас ещё не обвиняли?

– Да ну, ерунду она говорила, - отмахнулась девушка. И обиженно пожаловалась: - А отец теперь ведёт себя так, как будто это мы с Тьелкормо в чём-то виноваты.

– Но, получается, эту ерунду про нас тут говорят. Мне интересно, что это. Ну, чтобы в следующий раз быть готовым.

– Не знаю, кто это говорит. Я не слышала. – Обсуждать эту тему она явно не хотела.
– И что бы ни говорили, я не представляю, чтобы кто-то всерьёз так думал. Они просто злятся на первый дом. Но что же нам, вообще теперь не общаться?

– Арельдэ, ну Турко же мне всё равно скажет. Но только свою версию.

– Ну и зачем тебе лишний раз выслушивать?

– Лучше я услышу это от тебя. По крайней мере, у меня не возникнет желания хвататься за оружие.

Арельдэ посмотрела на вымогателя укоризненно, вздохнула.

– Вот я не уверена, что не возникнет.
– Помялась ещё.
– В общем, она намекнула, что и Феанаро с валараукар один на один не случайно остался, и Нэльяфинвэ потом…

– Не случайно?
– непонимающе нахмурился Куруфинвэ.
– В каком смысле неслучайно?

– Ну… - Арельдэ опять вздохнула. –Будто бы это Нэльяфинвэ решил после кораблей, что сам лучше справится. А вы сначала его поддержали, потому что думали, что с ним будет легче договориться, а потом оказалось, что не легче. Так что…

Чётко формулировать ей тоже явно не хотелось, но этого уже и не требовалось. Куруфинвэ зло двинул челюстью, сжал-распрямил пальцы на руке. Арельдэ смотрела то ли виновато, то ли сочувственно.

– Вот значит, что второй дом про нас думает? – тихо и зло сказал Куруфинвэ.
– Ну что ж, этого можно было ожидать. Для этих же, - мотнул головой неопределённо, - предательство в порядке вещей…

– Я уверена, что если кто-то так и думает, то их немного, – постаралась сгладить впечатление Арельдэ. И с нажимом добавила: - И я не знаю здесь никого, для кого предательство было бы в порядке вещей.

Куруфинвэ покосился раздражённо, но промолчал, растирая левое запястье.

– Значит, это мы отца оставили одного, да? А потом и Нэльо. Может, мы ещё и Моринготто подсказали, где он будет? А сами в сторонку отошли, чтобы не мешать?

С каждым отрывистым вопросом он повышал тон, и Арельдэ тоже недовольно нахмурилась:

– Я что, по-твоему, тоже так думаю? Давай ещё мы поругаемся, а то мало сегодня скандалов было!

Куруфинвэ глубоко вдохнул, успокаиваясь и давя желание кого-нибудь ударить. Ругаться с кузиной он не собирался, просто забыл, что не все привыкли молча выслушивать чужие возмущения, пусть даже ни на кого конкретно не направленные. Кивнул:

– Да, извини. Просто это… Немыслимо. И они ещё удивились, что Турко вскинулся?!

– Они не удивились, - хмуро заверила его Арельдэ.
– По-моему, они того и добивались. Я не говорю, что все наши вас любят, мы слишком многих потеряли во льдах и слишком многие винят в этом вас. Но не воевать же нам, в самом деле?