Взлёт и падение. Книга вторая. Падение

И он вопросительно посмотрел на Дунаева.

– Не сложилось, – пожал Дунаев плечами. – Да вас наверняка информировали.

– Хотелось от вас услышать. А то, что информировали – да, и не очень уж с лестной стороны. И мне это показалось странным. Ваша авиакомпания входит в десятку лучших компаний России, а по некоторым показателям прочно стоит в первой пятёрке. Про авиацию ПАНХ не говорю, она по всей стране в упадке. Кстати, у вас там ещё летают и Ан-2 и вертолёты, а вот в других предприятиях полностью стали. Казалось бы, нет причин для ухода.

– С производственной точки зрения, может, и нет. Ну а остальное…

И он тоже в свою очередь вопросительно посмотрел на директора департамента. Чего, мол, воду в ступе толочь. Ведь были гонцы у вас губернские, были и представители профсоюза, всё обговорили и вопрос решён. Наверняка уже и с управлением согласовано.

Именно так и понял директор его молчаливый взгляд. И не стал юлить.

– Что ж, Валерий Николаевич, – вздохнул он. – Сдавайте дела, – он посмотрел в какие-то бумаги на столе, – как его…

– Галимову.

– Да, Галимову, – директор бросил быстрый взгляд на Дунаева. – Я не сомневался, что вы в курсе. Его рекомендует ваше губернское начальство и руководство управления. Вы же теперь снова в его составе. Так сказать, на круги своя. А я ведь Галимова совершенно не знаю. Кто он?

«Всё ясно, – подумал Дунаев. – Теперь тут утвердят кого угодно, если рекомендуют местные власти. Утвердят, даже если порекомендуют бомжа. Что ж, демократия. Вот тебе и выборная система! Хотя, за Галимова ведь и управление просит. Не ошиблись бы только».

– Хороший лётчик, – ответил он. – Работал когда-то у Боброва замом по лётной подготовке. Больше я вам ничего сказать о нём не могу. – И чуть помедлив, добавил: – А всё остальное покажет жизнь.

Из кабинета директора департамента он уже, можно сказать, вышел пенсионером, но пока не придёт приказ, будет выполнять обязанности руководителя предприятия.

Вечерним рейсом он возвращался в Бронск. Когда экипаж вышел на связь с диспетчером подхода, тот спросил:

– 849, генерал на борту?

– Так точно, – ответил командир корабля.

– Попросите его после посадки зайти в ПДСП.

– Вас понял.

В ПДСП он заходил всегда, когда откуда-то возвращался вечером или поздно ночью. Поднявшись на лифте на восьмой этаж диспетчерской вышки, он обнаружил там начальника перевозок Прикусова и начальника инспекции теперь уже не существующего управления Шахова.

– Это мы вас просили зайти, – встали они, здороваясь.

– Что-то случилось?

– Ничего не случилось, – потупился Прикусов, – сегодня же пятница.

– Ну и что?

– Да вот, – протянул он два листа бумаги, – чего же тянуть. Мы тут решили…

Дунаев бегло прочёл документы. Рапорты. Оба просят освободить их от занимаемых должностей в связи с уходом на пенсию.

– Это демарш? Вы же и так пенсионеры, – улыбнулся он. – Что же, второй раз будете оформляться?

– В отделе кадров поймут, – отмахнулся Шахов. – И вот ещё рапорт Романова, он тоже…

– И Романов? Но УТЦ у нас сохранится. Это всё, что могли отстоять.

– Да знает он, – снова махнул рукой Шахов. – Но возраст уже, на покой пора. Прикусов вот рыбак страстный, а всё некогда…

Дунаев сел за стол, положил перед собой бумаги и на мгновение задумался. Достал ручку придвинул к себе документы и… снова отодвинул. Поднял голову. Шахов с Прикусовым непонимающе смотрели на него.

– Вот так и уйдёте? – спросил их. – Сговорились? А кто работать будет?

– Свято место не будет пусто, – пробормотал начальник перевозок. – Отпускай, Николаевич. Всё решено.

– Так! – почесался Дунаев, придвинул свой дипломат и положил туда бумаги. – Пока ещё я начальник. В понедельник я их подпишу. Но будет соответствующий приказ. Ветеранов мы всегда провожали торжественно. И я не хочу под конец нарушать традицию.

– Ну, как скажешь, – закряхтел Прикусов. – В понедельник, так в понедельник. Тогда… тут вот, – он извлёк из стола бутылку коньяка. – Сегодня пятница.

– Даёте! – покосился Дунаев на сменного диспетчера, который сидел за пультами к ним спиной и о чём-то говорил с инженерной службой порта.

– Свой человек, – улыбнулся Прикусов. – Поймёт.

– А, наливай! – залихватски махнул рукой Дунаев. – Давайте сегодня побудем сами собой. Машина-то нас домой отвезёт, или уже на нас рукой махнули?

– Вон, – кивнул Шахов вниз через стекло. – Саша ждёт вас.

Там, внизу, стояла служебная машина Дунаева. Водитель Саша ждал его в любое время суток, когда он откуда-то прилетал. Или по договоренности с ним оставлял ключи и документы, и Дунаев садился за руль сам.

Коньяк они выпили быстро, не ресторан всё-таки. Диспетчер, умница, повернулся к ним, но сделал вид, что ничего не заметил и отвернулся. Когда садились в машину, водитель поздоровался.

– Здравствуйте. С ветерком, Валерий Николаевич?

– Не торопись, Саша, тихонько езжай. Мы поговорим, покурим.

– Вы ж не курите.

– Сегодня можно. Кстати, сигарет-то у нас нет. Все некурящие. Вот досада!

Водитель молча протянул пачку и зажигалку и включил стартёр. Тронувшись с места, произнёс:

– Я вас развезу и машину около своего дома оставлю. Можно, Валерий Николаевич? А утром как всегда заеду за вами.

– Конечно, Саша, конечно. Завтра можешь не торопиться, суббота всё-таки.

И он подумал, что, наверное, будет на работе последние свои выходные. Сколько же он провёл их на работе за последние годы? Ну да ничего, скоро у него будет много свободного времени и жена наконец-то перестанет из-за этого ворчать.

Только вот чем заняться в это свободное время? А бездельничать он не привык.

–

ГЛАВА 3 ИНЕРЦИЯ

За ошибки расплатимся!

Нам беда – не беда!

По инерции катимся

И не знаем куда.

Эй, довольно с нас нытиков!

Нужно будет мы – вброд!

За просчёты политиков

Вечно платит народ.

Радик Шамсиевич Галимов считался хорошим лётчиком, каковым и был на самом деле. Но не более. Когда-то он был заместителем Боброва по лётной подготовке и у лётчиков, не в пример Заболотному, пользовался авторитетом. Лётное дело он знал хорошо, и работать ему было легко. И не потому, что знал своё дело, а потому, что его не хуже знали и все остальные командиры в лётной службе и чётко всё выполняли. И Галимову оставался только формальный контроль и визирование многочисленных бумаг. Собственно эта должность была и не нужна при хорошей организации работы в лётных подразделениях. Но её ввели для того, чтобы разгрузить командиров объединённых отрядов, обременённых массой хозяйственных забот. Они же служили своего рода громоотводами, если случалось в службе что-то серьёзное. Так когда-то и получилось с Галимовым, когда нет, не по недоученности, а по элементарному разгильдяйству командира вертолёта произошла катастрофа, в которой погибли люди. Тогда его сняли с должности, и он ушёл на пенсию, благо в те времена на пенсию лётчика жить было можно вполне прилично. Но затем времена изменились, и ему снова пришлось вернуться к полётам, но уже в качестве командира самолёта, а потом пилота-инструктора. В отряде он пользовался авторитетом и когда стал развиваться конфликт лётчиков с Дунаевым, недовольных заработной платой, о нём вспомнили в профсоюзе лётного состава. Так он стал вторым генеральным директором первой независимой отдельной авиакомпании России, поскольку выборность уже не приветствовалась и была предана анафеме, как, якобы, себя не оправдавшая.