Взрослые люди

— Боюсь представить, о чём ты думаешь с таким мечтательным видом, — ворвался в мои мысли удивлённо-ироничный голос Вадима. — Представляешь, что будет, когда проверка закончится и ты наконец сможешь снять деньги с карточки?

Я хмыкнул, потерев ладонью лоб. Вот наверняка Вадим понимает, что совсем не о деньгах я думаю! Но не может не поёрничать.

— Помнишь, что ты сказал на последней Третьей пятнице? Про мой дом?

— Конечно помню! — Вадим засмеялся и вновь стал подтрунивать надо мной: — Что, задело за живое? Обиду затаил на меня, признавайся?

— Да нет, всё даже наоборот. Я вдруг понял, что ты прав. Я побывал в гостях у Аси, посмотрел, как они живут… Ты туда пиццу и заказывал, короче.

— Я уже догадался.

— В общем, побывав там, я осознал, что в моём доме никогда не станет так же уютно, как в их квартире. Без семьи это просто недостижимая задача. Но раньше я ничего подобного и не хотел. У меня так с машиной было. До того, как я купил первую, был уверен, что мне и без неё хорошо и не нужна она мне, а как купил, так и представить не могу, как без неё. Вот и с уютом в доме так же… и… э-э-э, с семьёй. Знаешь, раздают пробники духов в торговых центрах? Вот Ася с детьми стали моим пробником семьи.

— Ах-ах! Мудреешь не по дням, а по часам. — Вадим отчего-то выглядел как никогда довольным.

— Ты вот шутишь, а так и есть! Буквально по часам!

— Вот и прекрасно, — кивнул друг, по-видимому предполагая, что я не буду продолжать эту чересчур личную тему, но я хотел обсудить с ним кое-что ещё.

— Но есть то, что меня беспокоит, — признался я, ощущая холодок страха где-то в груди, рядом с сердцем. — У меня и родных-то детей не было никогда…

— Насколько тебе известно, не было, — съязвил Вадим.

— Да-да, но ты понял, о чём я. В общем, я задумался, смогу ли вот так с ходу, с разбегу, как ты выразился, обзавестись не то что одним ребёнком, а сразу тремя!

— Поверь, помимо минусов, у этого есть и плюсы, — фыркнул друг и с улыбкой развёл руками. — Никаких тебе бессонных ночей, подгузников и прочего.

— Как бы да, но… Они ещё и не…

— Не родные?

— Э-э-э, да…

Я вспомнил момент, который меня больше всего удивил за минувшие сутки. Момент, когда я понял, насколько сильно влюбился в Асю.

Когда она сказала, что не может иметь детей, единственное, что я ощутил, — безграничное сочувствие. Не представляю, насколько это тяжёлый удар для женщины: узнать о бесплодии. И мне так захотелось обнять Асю… Надо было обнять. Надо.

Ни на мгновение я не подумал, что разочарован в ней, не стал рассуждать, зачем мне женщина, которая не сможет дать мне моих родных детей, если я этого захочу. Бывают же у других такие мысли? Да? Думаю, бывают.

Но ни на одно малюсенькое мгновение я не засомневался, что хочу быть с Асей. Только позже, уже покинув квартиру Збруевых, попрощавшись с чудо-близнецами и милашкой Ликой, я задумался. А вдруг всё устроено сложнее? Вдруг это сейчас мне всё равно, родные или нет, а потом всё изменится?

58

Виктор

— Понимаешь, Вадим, я ведь вообще не планировал заводить семью, — стал объяснять я, и друг кивнул. Естественно, он ведь был в курсе моего образа жизни. — О детях не думал тем более. Поэтому только сейчас задался некоторыми вопросами. Вот, например, про разницу между родными и приёмными детьми. А вдруг это важно? Я слышал неоднократно, насколько разное отношение бывает у отцов к родным и не родным детям, понимаешь? Помнишь, как Сашка ляпнул однажды? «Родные пиздюки — не приёмные».

— Сашка не знает, о чём говорит, — покачал головой Вадим, и в его глазах мелькнуло что-то странное. Полностью исчезла насмешливость, сменившись серьёзностью и каким-то глубинным пониманием происходящего. — Он дерьмовый муж, но как отец вроде вполне нормальный. Будь у него не кровные дети, я бы поставил на то, что он и для них стал бы годным отцом. Да и ты, Витя, не он, в конце концов.

— У Асиных ребят и так судьба непростая, — вздохнул я, вспомнив, что она рассказывала про своих детей. — Представляешь, что будет, если я привяжу их к себе, а потом брошу, потому что не смогу принять по-настоящему, как родных?

Вадим молча смотрел на меня, будто взвешивая, стоит рассказать мне что-то или нет. Глубоко вздохнул и произнёс предельно серьёзно:

— Я смог, и ты сможешь.

— Ну, Яна маленькая совсем, принять такую малышню, наверное, проще. А Аришка — ваша с Лидой…

Вадим покачал головой.

— Да ладно! — От удивления я аж закашлялся. — Ариша твоя копия! Да и вы же так друг с другом… Нет, правда, что ли? Никогда бы не подумал…

— Вот это я и хотел сказать. Не для всех родителей родные дети настолько дороги, как для меня мои дочки. Понимаешь? Я ради них на всё готов. Я за них кому угодно горло перегрызу…

У Вадима на мгновение стал хищный взгляд, даже ноздри раздулись, будто бы его девочкам прямо сейчас кто-то угрожал.

— Ого! А я тебя миролюбивым эстетом всегда считал, — засмеялся я, и друг улыбнулся, расслабляясь.

— Окей, очень эстетично перегрызу горло, — хмыкнул он с иронией. — Любому. Понимаешь, Витя? Я люблю их больше жизни, больше всего вообще на свете. И Арину, и малышку Яну, с первого же дня, как мы её взяли из детдома. Я уверен, ты тоже полюбишь Асиных детей как своих. Понимаешь, дети — как незаменимый витаминный комплекс. Нет другого способа привнести в свою жизнь то, что дают дети. Можешь мне поверить. У тебя, конечно, детишки уже большие, а не как были у меня, и может понадобиться время на притирку. Но если будешь присутствовать в их ежедневных делах, заботиться о них, проводить вместе время, то неизбежно полюбишь. Зуб даю.

Я молча сверлил глазами стол. А когда поднял взгляд на Вадима, увидел, что он улыбается. Он догадался, о чём я думал в этот момент.

— Да я к ним уже прикипел, — признался я.

— Ну и славно! — сказал Вадим и, поднявшись, хлопнул меня по плечу. — Значит, всё уже хорошо. И за пиццу тогда точно не возвращай деньги. С радостью угощу детей, способных растопить сердце нашего Вити! И как сказал бы Артур…

— «Бог в помощь», — произнёс я, вставая вслед за Вадимом.

— Точно! Что сказал бы Сашка, мы тоже знаем…

— «Не ссы, Витя», — добавил я, и мы, как школьники на задней парте, залились смехом, двинувшись из бара.

59

Виктор

На прощание, уже стоя на улице рядом с оживлённым перекрёстком, в разных концах которого были припаркованы наши машины, Вадим задал мне ещё один вопрос:

— Так ты, получается, действительно готов распрощаться со своим прежним образом жизни?

В его голосе не было сомнений, но было любопытство.