Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том 2
Шрифт:
«Не все», — подумала Розана.
— Но никто не хочет посвятить свою жизнь тому, чтобы стать таковым. А это, как ни жаль, единственный способ овладеть магическими знаниями. Что касается Замысла — мерзкая, варварская штука, — о нем все уже забыли.
— Выходит, что не все, — возразила девушка, и в ее сознании всплыло несколько непривлекательных картин.
23
Близился рассвет. Он потерял массу времени в храме, просматривая заброшенный архив прежнего ликтора при свете свечи, которую держал трясущийся слабоумный послушник.
На этой стороне реки стражники были совсем не такими, как в порту. Они патрулировали территорию вокруг дворца, посольств и храмов, а все эти учреждения содержали свою собственную вооруженную охрану, поэтому местная стража тратила больше времени на чистку формы, чем на погоню за карманниками или разборки с «крюками» и «рыбниками».
Однако, предъявив жетон служащему с участка на Соборной площади, Харальд получил конкретные указания, как добраться до дома Робиды. Капитан окинул взглядом вялый ночной персонал и решил, что будет лучше, если он пойдет туда один.
С ножом в руке он стоял перед неприметным, хотя и элегантным зданием. Над дверью висела табличка с фамилией «Робида», написанной изысканной вязью, и барельефом в виде парящего ястреба.
Можно подумать, Боевой Ястреб решил без утайки заявить о себе.
Дверь не была заперта. Харальд прислушался, и ему показалось, что изнутри доносится шум крыльев.
В небе рассвело, когда Харальд подошел к входу и носком ботинка распахнул дверь.
— Стойте! — раздался знакомый голос с другой стороны улицы. — Он ждет вас!
24
Розана гналась за Харальдом от храма до заставы, заставляя кучера Шпильбруннера нахлестывать коней на каждом повороте. Маг объяснил ей принципы Замысла и позволил воспользоваться своей каретой. Теперь она была в долгу перед ним и чувствовала себя пойманной на крючок. Вообще, мало приятного было в том, чтобы ходить в должниках у мага.
— Он специально заманил вас сюда, — сказала девушка.
Харальд переступил через порог и вошел в сумрачный коридор. Утренний свет струился сквозь тусклое окошко в дальнем конце.
— Это часть Замысла.
Розана шла рядом с Харальдом, но он не обращал внимания на ее объяснения.
Дом был грязным. Пол покрывали засохшие ягоды омелы и затоптанные перья. Гобелены были изодраны когтями и клювами. Повсюду валялись раздробленные кости.
Они поднялись по лестнице, следуя туда, куда указывало острие мэгнинского ножа.
— Он считает, что, убив еще одного человека, сможет летать.
Харальд коротко рассмеялся:
— Это безумие.
— Да, безумие.
Они огляделись вокруг. На полу пролегали тропинки, однако в тех местах, куда хозяин дома не ходил, валялся хлам, заросший паутиной.
Здесь пахло хуже, чем в крепости Мундсен.
Розана и Харальд выбрали самую широкую дорожку, на которой птичий помет истончился до такой степени, что сквозь него просвечивал выцветший ковер.
В конце коридора была лестница,
которая вела к люку на потолке. Сверху доносился негромкий птичий клекот.Провидица чуяла опасность.
Соблюдая осторожность и держа нож наготове, Харальд подтянулся на одной руке. Птицы сердито закричали, но нападения не последовало.
Розана поспешила за ним. В чердачное окошко, через которое можно было выбраться на крышу, задувал легкий ветерок. Розана увидела солнце, которое поднялось над домами.
— Он там, — сказала она. — Ждет.
25
Великолепно.
Они пролезли через окно и оказались на крыше.
— Он привел тебя сюда, — говорила ведьма; ее походка была шаткой и неуверенной, — чтобы завершить Замысел. Ты должен был стать его последней жертвой.
Боевой Ястреб беззвучно рассмеялся под маской и поднялся на ноги. Белль расправила крылья.
— Нет, моя голубка, — сказал он. — Не он, а ты.
Белль молча скользила в воздухе, нацелив клюв в сердце девушки.
Боевой Ястреб увидел страх на ее лице. Он сразу понял, когда встретил ведьму на улице Ста Трактиров, что Кляйндест — это та ниточка, которая приведет ее сюда.
— Помни: ты пришла сюда по доброй воле.
Изогнутые крылья Белль стали плоскими, и птица спикировала вниз. Ведьма подвернула ногу и отстала от Кляйндеста. Боевой Ястреб догадался, отчего ей так неуютно здесь. Оказывается, она боится высоты.
Он почти достиг своей цели. Через мгновение Замысел осуществится в полной мере, и тогда он взмоет в небо с этой площадки.
Рука Кляйндеста дернулась. Что-то блестящее вылетело из нее и, вертясь, устремилось вперед.
Белль кувырнулась в воздухе, и Боевому Ястребу показалось, что клюв вонзился в его сердце. Его птица, его охотница, двенадцать раз пролившая кровь, рухнула на скат крыши.
Мужчина завизжал не своим голосом и бросился в атаку, перескочив через пролет между домами, благо его башмаки не скользили на шаткой черепице. Подбежав к Белль, он подхватил ее на руки.
Она была еще жива.
Значит, не все потеряно.
26
Человек в маске мчался к ним, держа ястреба перед собой, словно щит. Он спрыгнул с выступа, находившегося на высоте человеческого роста, практически свалившись на Розану, и напал на нее, используя птицу как оружие.
Девушка ничего не видела, но она поняла, чего добивался убийца. Птичий клюв больно ранил ее.
— Умри, умри, умри, — бубнил голос из-под маски.
Розана представила себе мужчину, который назвался Мэком Ругером, и его перекошенное лицо под черным кожаным чехлом.
Ястребиный клюв рвал ее одежду. Птица все еще была жива. Нож проткнул ее, однако она цеплялась за жизнь, пока не исполнит Замысел.
— Умри, умри, умри…
Боевой Ястреб — Анджей Робида — сам был похож на птицу, которая бьет и рвет свою жертву клювом.
— Умри, умри, умри…
«Боги, — подумала Розана. — Что, если Шпильбруннер ошибался?» Что, если в последнее мгновение своей жизни она увидит, как Боевой Ястреб взмывает ввысь, гордо расправив крылья и поджав окровавленные когти?