Welcome to the black parade

David Guetta — 2U (feat. Justin Bieber)

— И это называется небольшая вечеринка для друзей? — поднимает бровь Ника, когда понимает, где мы оказались.

Вместо обещанных десяти человек в просторную и, я сказала бы, даже огромную квартиру уместились, наверное, сто. Даже хозяина не видно. А, нет, вот он. С Трис и Эриком.

— Ну и как это понимать? — спрашивает Алёна.

— Это понимать так, что мой лучший друг идиот, — Фор отвешивает «дружеский» подзатыльник Эрику, — кто-то его за язык тянул, вот он и проболтался, что у меня сегодня пати. Не обижайтесь, девочки.

— Да уж, не обижайтесь. В кои-то веки с парнем без посторонних глаз поцеловаться шанс был, — бурчит Катя и тут же улетает искать своего «благоверного».

— Софи?

А вот и смерть моя. В лице Джеффа Аткинса.

Парень наклоняется и пытается меня поцеловать, но я отстраняюсь и говорю:

— Джефф, я должна тебе кое-что сказать. Только, пожалуйста, не обижайся. Я думаю, что нам нужно расстаться. Мы слишком разные. Я уверена, ты ещё встретишь хорошую девушку. Ты заслуживаешь лучшего. Так что, думаю, будет лучше, если мы останемся друзьями.

Удивительно, но Джефф только удивлённо поднимает бровь, а дальше произносит то, что я совсем не ожидала.

— Слушай, Софи, я тоже так думаю. Мы действительно слишком разные. И ты тоже еще встретишь того самого, и, честно говоря, я сам хотел сегодня тебе предложить остаться друзьями.

Уффф. Обошлось без душещипательных сцен и трагических расставаний.

— Значит, друзья? — я протягиваю руку своему теперь уже бывшему (ох, как непривычно) парню.

— Значит, друзья, — он улыбается и пожимает её.

Воодушевлённая, я иду на кухню, чтобы хоть что-нибудь перекусить и, желательно, выпить. По дороге на меня наталкивается целующиеся Ника и Томас. Подруга бурчит что-то наподобие «прости», и их уже уносит в другую комнату. Я фыркаю и продолжаю свою путь в храм еды.

Тьфу ты, и там целующиеся парочки. Русоволосый кудрявый парень и огненно-рыжая девушка.

И тут у меня как будто выбивают пол из-под ног. Это не просто парень. Это Финник Одэйр.

— Софи, вечеринка закончилась, может, хватит прятаться в ванной? — Фор стучит по двери моего убежища. Выйти просит. Хрен вам. Не выйду. Сдохну прямо тут.

— Сонька, не дури, вылезай оттуда! Я всё равно тебя оттуда вытащу! — по возне за дверью слышно, что к инструктору присоединилась Алёна, — Эрик сказал, что если не выйдешь, он тебя вместе с гусём зажарит.

Я тихо посмеиваюсь, представив Эрика на кухне с гусями. Ну и пусть жарит. Всё равно.

— Я ломаю дверь! — орёт Катька, — а ещё у меня есть баклажаны.

Так как баклажаны в руках нашей Екатерины — оружие страшное, я собираю остаток сил и вываливаюсь на свет божий из своего бомбоубежища. И застаю всю компанию: Алёна, Эрик, Катя, Крис, Ника, Томас, Трис и Фор.

— Наконец-то, наша принцесса вылезла из башни, — смеётся Ника.

— Ненадолго, — мрачно замечаю я.

— Так, кончай свою грусть-тоску, иди лучше в парикмахерскую сходи, — предлагает Трис.

А вот, кстати, нравится мне эта идея. Надоело мне это каре. Как там делают сильные и независимые девушки, когда расстаются с парнем? Правильно, волосы и винишко. А там уже и помирать можно. Красавицей.

— О, спасибо за предложение, прямо сейчас и пойду, — я проношусь мимо компании и захлопываю дверь прямо перед носом Криса, пытавшегося меня остановить.

Вот и всё. Теперь я красотка с ярко-синими коротко стриженными волосами. У меня на голове нечто наподобие того, что было в четырнадцать лет, из-за чего моя лучшая подруга Ленка называла пацаном. Что бы она сказала, если увидела меня сейчас? Наверняка, пальцем у виска покрутила. Тимур бы в охапку собрал и в дурку сдал. Родители бы сначала откормили, а потом пинка дали до ближайшего салона — нормальный цвет волос возвращать. А ещё я сделала ещё одну татуировку — на щиколотке. Нечто похожее на браслет или кружево. Хоть помру красивой.

Сейчас я сижу на краю пропасти, в той её части, где нет перил, свесив ноги. В моей руке бутылка красного вина. Пить возле пропасти, ммм, как рискованно. Но плевать. Я, черт возьми, бесстрашная, где хочу, там и пью. Запрокидываю голову и залпом, прямо из горла, наслаждаюсь горьковатым, но таким потрясающим вкусом вина.

В смысле, вино кончилось?

Я со злостью швыряю пустую бутылку в пропасть. Она падает на камни и разбивается вдребезги за какие-то доли секунды. Я резко вскакиваю. Плевать на эту чертову жизнь. Сейчас как прыгну и сдохну нахрен. Может, моя смерть что-то да перевернёт в его сердце.

Я раскрываю руки, как птица. Никогда не понимала, почему Альберт в книге покончил с собой. А вот теперь понимаю. На счёт три я избавлю мир от такого куска дерьма, как я.

Раз.

Два.

Три.

И я прыгаю.

POV. Автор.

На похоронах было огромное количество народу, как и всегда в Бесстрашии на таких мероприятиях. И ничего страшного, что многие из них и не знали бедную неофитку. Каждый год умирали молодые, и всегда их оплакивали всей фракцией. Все друзья Софи были в глубокой тоске. Катя напилась ещё с самого утра, и они с Крисом оккупировали караоке, где орали «БОЛЬНО МНЕ, БОЛЬНО!!!». Джефф Аткинс, с которым накануне рассталась погибшая, набил себе на груди огромными буквами её имя. Алёна ревела, как корова на ферме её родной фракции, и даже хотела броситься за подругой, но её остановил Эрик, после чего они ушли на кухню бить гусей и хлестать водяру. Ника всё ходила и причитала, какая же Сонечка бедная и несчастная, а Томас её успокаивал. Но больше всех самоубийство Софи Джеймс затронуло некоего Финника Одэйра. Он плакал и корил себя за то, что на той роковой вечеринке целовался не с ней. и что теперь никогда не сможет сказать Софи, как сильно он её любит.

На этом и заканчивается наша очень грустная история о сурках, баклажанах, виски, Чёрном параде и несчастной Софи.

POV. Софи

Если бы всё закончилось именно так, то было бы просто идеально. Но нет. Реальность мира более прозаична.

Не успеваю я оторвать ноги от земли, чьи-то руки хватают меня за талию, и я валюсь на пол. да ещё и на кого-то сверху. Это Фор. Я могла бы продолжить тему шуток и сказать, что у нас был безумный секс в десяти позах, а потом мы уехали в закат на красном тракторе, но этого, к сожалению, тоже не случилось.

— Не думал, что ты такая тяжёлая, Софи, — кряхтит парень, выбираясь из-под меня.

— Спасибо за комплимент, — фыркаю я. Сначала самоубийство сорвал, а теперь ещё и завуалированно называет толстой.

— Знаешь что, никогда бы не подумал, что ты перешла из Эрудиции. Потому что только человек без мозгов может пытаться покончить с собой из-за какой-то ерунды.

— Ну, знаешь ли, это не ерунда, — возражаю я, — просто тебе не понять. Ты другой.

Мы оба сидим на краю пропасти, и Фор спрашивает: