WOAS. Twilight Saga
Шрифт:
— Я хотела преподнести вам особенный подарок, мой господин, в знак моей вечной и необъятной любви и покорности вам. И я нашла то, что не может не удовлетворить ваш взыскательный вкус. Перед вами двойник — Елена Гилберт.
Торжественно представив пленницу, Джейн далеким от изящества жестом отвесила девчонке пинок, так что так упала на колени почти у самого трона, на котором восседал Аро, со скептицизмом разглядывающий свой подарок и обдумывающий, счастлив он, или все же нет.
С губ пленницы сорвался испуганный крик, когда древнейший вампир внезапно и молниеносно вскочил с трона и ринулся к ней, возбужденно блистая красными глазами с поволокой (выглядело
— Двойник! — вампир замер в нескольких дюймах от бедняжки Елены Гилберт, которая побледнела, словно полотно, но храбро вздернула подбородок перед лицом опасности и неминуемой смерти. — Ах, Джейн, моя милая Джейн, ты настоящее сокровище! Знаешь, чем побаловать своего владыку!
— О, я знала, что вам понравится, мой господин! — если б малышка Джейн могла зардеться, то она бы непременно сделала это.
— Вы что, все здесь сумасшедшие? — подала голос Елена Гилберт, слегка отправившись от шока после всего, что ей пришлось увидеть. — Что здесь происходит? Вы… Вы что, от Клауса?..
Это предположение заставило Аро громко и визгливо расхохотаться, он захлопал в ладоши, демонстрируя, что подарок Джейн ну просто уморителен, а затем в одно мгновенье смех сменился злобной гримасой и вампир приблизил свое лицо к лицу двойника:
— Мы? От Клауса? Какое унижение, меня поставили даже не в один ряд с этим жалким ублюдком, а низвели в ранг его прислуги!
— Разделать ее для вас, мой господин? — услужливо предложила Джейн.
— Нет, не стоит, — небрежно отмахнулся Аро, вновь принимая меланхоличный вид. — Я сделаю это сам. Что там у нас с гирляндами, Феликс? — повысил он голос.
— Эдвард сопротивляется, мой господин, — сообщил громадный, похожий на чудовище Франкенштейна вампир, появляясь в комнате и волоча следом за горло еще одного вампира, куда как более щуплого. — Может, возьмем чьи-нибудь другие кишки для гирлянд?
— Нет, я хочу кишки Эдварда! — капризно топнул ногой Аро. — Джейн, помоги Феликсу. Только тебе я и могу доверять, моя девочка!
— Будет сделано, мой господин! — Джейн с ликующей улыбкой ринулась терзать несчастного Эдварда, а Елена даже закричать от страха не смогла: жуткий Аро с пергаментной кожей тянул к ней свои когти, счастливо мурлыкая при этом себе под нос «All I Want For Christmas Is You» с таким видом, словно у них сейчас будут дружеские обнимашки.
Для кого-то это Рождество стало кошмаром, бесспорно, но для Вольтури это был милый вечерок, а уж праздничный ужин выдался особенно удачным!
========== Ренесми Каллен/Хоуп Майклсон. TwilightSaga/TO. ==========
[Такие, как они, рождаются раз в несколько столетий. Уникальные в своем роде. Вселенная просто ликует, когда появляется подобное дитя, и щедро наделяет его дарами. Чаще всего это связь. Чем старше становится ребенок, тем крепче связь с другим таким же одаренным]
— Она… Она разговаривает со мной!.. — шептал изумленный и восторженный Эдвард, касаясь живота своей возлюбленной.
— Мне кажется, я ощущаю что-то… Какую-то особенную силу и… Любовь?.. — далеко-далеко от дождливого Форкса вампир по имени Никлаус Майклсон не менее осторожно, чем сам Эдвард Каллен, прикасался к животу женщины, которая в скором времени собиралась подарить ему дочь.
Ни один из них не подозревал,
как похожи они в этот особенный момент, и ни один из них не знал, насколько тесно окажутся переплетены их жизни, так ни разу и не соприкоснувшись.Но Ренесми и Хоуп — они знали.
Знали, потому что чувствовали друг друга еще тогда, когда руки их отцов нежно касались животов их матерей — они чувствовали тепло, любовь и друг друга.
*
Сначала это было просто невинной игрой, шалостью, которой Ренесми развлекала себя, оставаясь одна.
Ее разум воспроизводил самые любимые ее моменты в картинках и транслировал их всюду, куда придется — просто так, от скуки и из чистого любопытства.
На ее трансляции всегда отзывался отец, порой реагировал Джейкоб (как правило, он улавливал Несси тогда, когда находился в обличье волка), но был и еще кто-то.
Кто-то, кто наблюдал с осторожностью и со щекочущим интересом — когда наблюдатель пытался заглянуть дальше, то Несс и вправду становилось так щекотно, что даже хотелось чихнуть.
Прошло целых пять лет, прежде чем безмолвный некто наконец смог дотянуться до Несси в ответ и своим разумом тоже — и его трансляция была удивительной, немного пугающей и одновременно полной самого настоящего волшебства.
«Я давно тебя знаю, — рожденный в голове Несси образ воплощался в рыжеволосой девчушке, вокруг которой плавали по воздуху самые разные предметы, и девчушка улыбалась ей. — На самом деле, я знала тебя всегда. Просто я расту не так быстро, как ты, и поэтому тебе пришлось меня так долго ждать.»
«Ты скажешь мне свое имя? — ментально потянулась к ней в ответ Ренесми, закрыв глаза и отправив сквозь расстояния свой образ, — Меня зовут Ренесми, но лучше зови меня просто Несси. Так меня называют друзья.»
«Несси! — подхватила девчушка, широко улыбнувшись. — А меня зовут Хоуп, и мой папа — вампир, а я — самая настоящая ведьма!»
«Тебе нравятся волки, Хоуп?»
«Я их обожаю. По секрету — но мой папа не обычный вампир. Иногда, когда очень захочет, он может стать и волком тоже.»
Так они наконец научились разговаривать друг с другом, а не просто подсматривать и смутно ощущать, что они не одиноки.
*
«Кажется, Джейкоб хотел поцеловать меня вчера.»
«Фу, но тебе же всего семь!»
«Семнадцать, Хоуп. Я выгляжу гораздо старше, помнишь?»
«Вчера в торговом центре я слышала твои мысли. Ты заглядывалась на барби, Несс. Тебе семь. Джейкоб извращенец!»
«Эй, полегче! Я вообще-то люблю этого парня! И давай смотреть правде в глаза — все девочки засматриваются на барби, моя бабуля Рене может это подтвердить. Да и бабуля Эсми тоже, если на то пошло.»
«Убеждай, сколько влезет, бе-бе-бе! Твой волк пытался сунуть язык тебе в рот?»
«Фууу, Хоуп, прекрати! Он только хотел, я же сказала тебе!..»
Наверное, любые другие родители забеспокоились бы и отвели свое чадо к психологу, заметь они, что ребенок заливисто хохочет над собственными мыслями и время от времени бормочет что-то себе под нос, но Каллены и Майклсоны вовсе не были обыкновенными родителями.
Ренесми и Хоуп были столь же особенными, сколь и одинокими в своих не менее особенных семьях — и над Калленами, и над Майклсонами постоянно довлели какие-нибудь невзгоды, так что странности девочек оставались их небольшой тайной, помогающей обеим сохранить некую нормальность, как бы парадоксально это не звучало.