XX веков спустя

Начал своё путешествие я, традиционно, с центральной площади и ещё сонной в дневное время новогодней ярмарки. Хоть и сыт, но кое-каких вкусностей себе прикупил и отправился бродить по цитадели.

Этот мини-"город", в принципе, можно писать и без кавычек: в пятиугольнике поперечником около ста метров живёт чуть больше тысячи человек – довольно плотная упаковка. И это не считая многочисленных гоблинов, феечек, домовых. Домовой тут, кстати, есть почти в каждом доме, а феечки работают прислугой тоже почти в каждом доме, так что Ленинец – таково официальное название крепости-посреди-озера – вполне может служить работающим образцом классической античной утопии, где каждый крестьянин имеет не менее трёх рабов. Откуда пошло такое название? Издревле. Подозреваю, что когда-то, ещё до моего рождения, тут был пионерлагерь. Пионерлагерь сгинул, а имя его осталось и уже никто не помнит, что оно означает.

В общем, я отправился искать приключений. От центра к периферии.

Глава 8. Диверсия

Здесь на острове, имеются улицы, их пересекают переулочки, местами такие узкие, что стоя прижавшись спиной к дому с одной стороны можно дотронуться до стены напротив. В переулки открываются дворы, на нижних этажах домов расположены магазины, совсем мелкие лавочки, какие-то конторы, на верхних, ближе к Солнцу, живут люди. На улицах постоянно идёт какая-то суета, раскланиваются друг с другом прохожие, снуют под ногами зеленоватые гоблины, феечки перелетают от здания к зданию.

Из центра расходятся пять широких, аж целых три метра шириной, улиц, от них уже ответвляются улочки поменьше и совсем узкие переулки. Где-то на пол пути между Ратушной площадью и стеной цитадели пролегает то, что местные называют Кольцом: такая же широкая, как и главные, улица, тоже с тротуарами и проезжей частью, повторяющая форму стен цитадели. Главные улицы продолжаются от Кольца до самой стены. Именно таким маршрутом мы и выбирались с Натой на внешний бульвар. Дома вдоль этих улиц стоят всё ещё довольно ухоженные, хотя и там видно, что следят за ними несколько хуже, чем на Ратушной площади.

Я пересёк Кольцо и свернул в одну из относительно широких улиц. Ну как широких? Относительно тех переулочков, где даже идя боком можно застрять, а так – метра полтора шириной. Стало заметно, что тут живут люди по проще. Нет, никакой грязи или разорения не наблюдалось! Всё-таки имение наложницы самого Императора! Но и архитектура попроще, и краска кое-где заметно поблёкла, и на стенах попадаются не предусмотренные изначальным дизайном надписи, и даже заброшенные дома есть. Нет! Опять же, никаких выбитых окон там или покосившихся дверей! Но сквозь окна видны пустые комнаты и чётко видно, что парадной давно никто не пользовался. В общем, нормальный такой живой городишко. Аж на душе потеплело. И засвербило где-то под ложечкой: криминала тут, конечно, никакого нет, в смысле крупного, типа наркотиков, похищений и тому подобного, но вот мелкие подростковые разборки никто не отменял. Хотя, о чём я? Ради этого я и отправился погулять в гордом одиночестве. Уж очень хотелось завести знакомства кроме официально одобренных.

Искомое приключение я нашёл в одном из внутренних двориков – колодце неправильной четырёхугольной формы метров десять в поперечнике, зажатом между четырёх – пяти этажными домами, куда я попал через низкую, но широкую подворотню. В углу, на сваленных в кучу каких-то ящиках, сидели несколько мальчишек, примерно одного со мной возраста. Ну в смысле, возраста моего биологического тела.

Стою, демонстративно оглядываюсь.

– Ты кто такой? Чего тут забыл?

Общение начинает не самый младший, что внушает уважение к компашке. Но и не лидер, естественно. Теперь главное не сорваться на конфликт и в то же время не показать слабость. Тонкая грань, поэтому отвечаю спокойно:

– А что, запретная зона? Таможня добро не даёт?

– Откуда ты такой борзый взялся? – уточняет всё тот же переговорщик.

– Приехал, издалека, – отвечаю пожимая плечами и, не спрашивая, усаживаюсь в кружок.

– А ты рисковый! – отвечает уже другой, постарше. Вот этот уже местный лидер.

– Волков бояться... – опять пожимаю я плечами. – Что ж мне теперь, так и ныкаться по углам?

– Так ведь и нарваться можно! – заявляет тот, который начал общение.

– Можно, – соглашаюсь я, – а можно и нормальных людей встретить.

– А ты точно рисковый, – лидер уже улыбается во все тридцать два зуба. – Кто такой, откуда взялся?

– Серёга, позавчера приехал. Из Благовещенска. А тебя как звать?

– Леха, можно Лихо.

– Эка ты страшно о себе, – замечаю я.

Завязывается беседа, в которой я потихоньку выдаю официальную версию своего детства (за исключением последней фазы: упал, ушибся, очнулся – и уже барон), заодно узнаю кое-что о жизни в цитадели, о важных и уважаемых людях. Вот только Лихо по ходу бросает на меня всё более и более внимательные взгляды и наконец не выдерживает. Говорит осклабившись, но без злобы:

– Трындишь ты всё, Серый. Ни с какого ты не с Благовещенска! Ты у нас новый барчук!

– Вот почему сразу трындишь? – возмущаюсь я. – Просто не договариваю!

– И как тебя занесло в ремесленное? – даже и не заметил, кто высказал общее недоумение.

– Да вот так. Папа у меня из Снежногорских, но не главный, мама – его служанка. Как меня завели, быстро померли, оба, я их даже не помню. А я остался на руках у маминой подруги, она меня и определила.

– И как так получилось, что никто не понял, что ты из благородных?

– Спроси что полегче.

– Да ладно, отстань от человека, – поддержал меня Лихо. – Не он же решал. Интересней как тебя нашли?

– Да мы с пацанами забрались на полигон, я решил попробовать на "Малине" кое-что, что на тренажёре делал. А когда очнулся, я уже в Филатовской и уже барон. Там чего-то надо было по крови смотреть, для лечения, вот и посмотрели... – говорю это с иронией в голосе.

– Повезло тебе, – Лихо говорит это без зависти, а младший из компашки, кажется, его Вадькой зовут, уточняет:

– А что ты там устроил?

– Да ничего особенного. Решил прыгнуть на пятьдесят метров и не удержал стабилизацию.

– А до этого на ней не ездил? И сразу? – задаёт риторические вопросы другой парнишка, мой тёзка. – Ну ты реально рисковый!

А лихо усмехается:

– Ты только барыне не рассказывай. Засмеёт.

Смотрю на него с немым вопросом и он поясняет:

– Знаешь как она тут гоняет и какие фортели выделывает?...

Какое-то время мы обсуждали мою тётю, её стиль вождения и я вдруг, неожиданно, открыл её совсем с другой стороны. Оказывается она та ещё сорвиголова! Тогда понятно, почему она ввязалась в авантюру со мной! Потом разговор плавно перетёк на обсуждение техники – той же "Малины" и слухов и сплетен местного гаража: оказывается, лёхин дядя – Макар – в тётином гараже главный мастер. Я посетовал, что изучал всю эту летающую технику только в теории и Лихо предложил:

– А пошли к дядьке? Он вечно там что-то перебирает, вот и посмотришь всё вживую.

– Да ну тебя! – выдохнул Вадька. – Опять припашет к работе!

– Да куда он припашет, ты ж не в штате, – возразил Лёша.

– Да всё равно припашет! Ты чо, дядку своего не знаешь?

– А если и так, всё одно интереснее, чем тут лясы весь день точить. Да и за работу он всегда платит. Тебе деньги не нужны?

– Ну и иди! – отмахнулся Серый. Видать, хоть Лёха и был тут лидером, но в вопросе посещения гаража остальная компашка всегда была у него в оппозиции.