Я – Агата Кристи
Шрифт:
Мужьям небезопасно говорить правду об их женах! Забавно, но женам говорить правду о мужьях можно совершенно спокойно!
В мае 1926 года умерла Клара Миллер.
Для Агаты это было страшное потрясение. Конечно, Кларе было уже за семьдесят, и она часто болела, но в их семье все были долгожительницами – к примеру, бабушка и сестра бабушки прожили больше восьмидесяти лет. Много лет спустя Агата Кристи писала: «Я смотрела на нее, лежавшую на кровати, и думала: это верно, что когда человек умирает, от него остается лишь оболочка. Человеческая теплота, импульсивность, эмоциональность моей мамы исчезли без следа. В последние годы она не раз говорила мне: «Порой так хочется освободиться
Арчи, всегда старавшийся держаться подальше от болезней и смертей, уговаривал ее поехать в Испанию, чтобы развеяться, но Агата решила, что ее долг – отправиться в Торки и навести порядок в родительском доме. Это было не слишком верное решение. «Вероятно, я и впрямь была страшно утомлена и не совсем здорова, а там, в родительском доме, воспоминания, тяжелая работа и бессонные ночи довели меня до такого нервного истощения, что я едва понимала, что делаю, – вспоминала она. – Я работала по десять-одиннадцать часов в сутки: открывала комнату за комнатой, перетаскивала вещи».
Доходило до того, что она начала забывать собственное имя. Дело шло к нервному срыву.
Хотя я восхищаюсь сдержанностью в людях, должна с горечью признать, что порой она заводит слишком далеко. Куда полезней выплеснуть свои чувства наружу.
В августе 1926 года Арчи попросил у Агаты развод.
Он сказал, что влюбился в другую женщину – некую Нэнси Нил – и хочет на ней жениться. Любопытно, что и биографы, и сама Агата Кристи не особо винят в произошедшем Нэнси. Арчи всегда был эгоистом. Он и сам честно говорил, что не желает быть несчастным. Пока он был счастлив с Агатой, он жил с ней, когда перестал чувствовать себя счастливым – ушел. А уж в другой женщине дело, или в том, что он понял – еще немного, и он для всех новых знакомых будет всего лишь мужем «той самой Агаты Кристи»…
Надо сказать, они оба пытались сохранить брак. Арчи уходил, возвращался. Он очень любил Розалинду. Год назад, когда Агата хотела завести второго ребенка, он был против – ему не нужны были другие дети, кроме Розалинды, а в случае развода он потерял бы право опеки над ней. Его деловая репутация стала бы тоже подмочена. К тому же они оба были воспитаны в приличных викторианских семьях, и развод для них был чем-то ужасным.
Ситуация осложнялась еще и тем, что Агата Кристи была уже слишком известной персоной, а значит ее личная жизнь ей не принадлежала. «Именно тогда, полагаю, я начала испытывать отвращение к прессе, к журналистам и толпе, – писала она в автобиографии. – Безусловно, это несправедливо с моей стороны, но в тогдашних моих обстоятельствах вполне естественно. Я чувствовала себя словно лисица, которую лающая свора собак настигает в ее собственной норе».
Причинить боль по-настоящему может только муж. Потому что нет никого ближе; ни от кого ваше повседневное душевное состояние не зависит так, как от него.
3 декабря 1926 года Агата Кристи пропала.
После ссоры с мужем она ушла из дома, оставив секретарю записку, что поехала в Йоркшир. Вскоре был найден брошенным ее автомобиль со всеми вещами.
Одиннадцать дней вся Англия кипела и строила предположения. Более тысячи сотрудников полиции, пятнадцать тысяч волонтеров и несколько самолетов прочесывали местность в поисках пропавшей писательницы. Была объявлена денежная награда тому, кто сообщит о ее местонахождении. Поползли дурные слухи, что Агату Кристи убили, а кто первый подозреваемый – разумеется, муж, желавший развода. Арчи пришлось давать показания и делать заявления для прессы. Вся его личная жизнь была выставлена напоказ и обсуждалась в газетах.
Наконец Агата нашлась. В Йоркшире. Как оказалось, все это время она тихо жила в небольшом спа-отеле под именем Терезы Нил и проходила там курс лечебных процедур. Свое исчезновение она никак не объяснила. Официальной версией, объявленной опять-таки Арчи, была временная амнезия.
Что было на самом деле, неизвестно до сих пор. Психологи выдвигали предположение о «диссоциативной фуге» – психическом расстройстве с провалами в памяти. В 1979 году был снят фильм, где Агата Кристи планировала покончить с собой, чтобы Арчи обвинили в убийстве.
Ее друзья в основном считали, что она хотела отдохнуть и одновременно пугнуть своим исчезновением мужа. Сама же Агата Кристи никогда и нигде объяснений не давала. Даже в автобиографии об этих одиннадцати днях нет ни строчки.Если секрет знают больше, чем двое, это уже не секрет.
Расставшись с Арчи, Агата Кристи стала строить свою жизнь заново.
Она оказалась в тяжелом положении – Стайлс они выставили на продажу, жить в родительском доме после смерти матери она не могла, да и к тому же у нее совсем не было денег. За последние полгода она не смогла написать ни строчки.
К счастью, ей помог Кэмпбелл Кристи, брат Арчи, с которым они остались большими друзьями. Он посоветовал собрать в книгу двенадцать рассказов, уже печатавшихся в журнале. Несмотря на депрессию и апатию, Агате удалось переделать рассказы во вполне удачный роман «Большая четверка». Получив гонорар, она взяла Розалинду и свою помощницу Шарлотту и отправилась на Канарские острова.
Несмотря на то, что вдохновение не возвращалось, там она написала роман «Тайна голубого экспресса», о котором писала: «Именно тогда, вероятно, я стала превращаться из любителя в профессионала. Последний отличается от первого тем, что должен писать и тогда, когда не хочется, и тогда, когда то, что пишешь, не слишком тебя увлекает, и даже когда получается не так, как хотелось. Я терпеть не могла «Тайну Голубого экспресса», но я ее все же дописала и отправила издателям. Ее раскупили так же быстро, как предыдущую».
Вернувшись в Англию, Агата отдала Розалинду в школу, ради нее еще раз встретилась с Арчи, чтобы убедиться, что он не передумал, после чего они подали на развод. В середине 1928 года брак Арчибальда и Агаты Кристи был официально расторгнут.
Странный это мир, где двое смотрят на одно и то же, а видят полностью противоположное.
После развода Агата Кристи решила отправиться в путешествие.
Сначала она хотела съездить на Карибское море, но неожиданно кто-то из знакомых посоветовал съездить в Багдад, тем более что туда можно было отправиться поездом, а не морем. И она сразу же загорелась этой идеей: «Всю жизнь я мечтала проехаться в Восточном экспрессе. Часто, направляясь во Францию, Испанию или Италию, я видела Восточный экспресс в Кале. И мне всегда хотелось сесть в него. «Симплон – Милан – Белград – Стамбул…»
Поездка оправдала ее ожидания – было невероятно увлекательно, она получила море новых впечатлений и повстречала много интересных людей. Правда, иногда всеобщее радушие начинало ее даже раздражать: «Пока не окажешься в дороге одна, не осознаешь, насколько внешний мир заботлив и дружелюбен, – хоть порой это и утомительно».
Ближний Восток приводил ее в восторг своей красотой, необычностью и непохожестью на все, что она видела прежде. И это несмотря на то, что в пустыне и тогда стреляли, ездить приходилось под охраной солдат, а автобусы были жутко неудобными. Но впечатления затмевали все. «Нет завтрака лучше, чем консервированные сосиски, сваренные рано утром на примусе в пустыне», – с воодушевлением писала Агата Кристи. И как это ни удивительно, она была совершенно искренна. Неудобства путешествия были неотъемлемой частью местной экзотики.
Это было первое путешествие Агаты Кристи на Восток. Но далеко не последнее – она уезжала, переполненная впечатлениями и решимостью вернуться туда снова.
В жизни каждый должен совершать свои собственные ошибки.
В 1929 году умер брат Агаты Кристи, Монти.
Они никогда не были особо дружны. В раннем детстве она его обожала, но потом много лет почти не видела – он учился то в одной школе, то в другой, его везде любили, но отовсюду выгоняли. Агата Кристи называла его постоянным объектом беспокойства и хлопот, а в своих воспоминаниях писала: «Великолепно воспитанный, обаятельный, Монти постоянно был окружен людьми, жаждущими помочь ему выпутаться из любой затруднительной ситуации. Всегда находился энтузиаст, готовый одолжить ему денег или освободить от докучливых обязанностей… Казалось, будто существовал негласный сговор, чтобы угождать ему. Снова и снова разные женщины повторяли мне: