Я Алекто Кэрроу!
Шрифт:
Я убрала крысу. Послышалось несколько хлопков. Это аплодировал Волдеморт.
– Отлично, Алекто! Подправьте кто-нибудь память этой дурочке, чтобы с собой не покончила. Чистокровная все-таки.
– Чудовище! – послышалось со стены.
– Секо! – Беллатрикс, которой не дали выступить, бросила заклинание в портрет Дамблдора.
Странно, но режущее не оставило на холсте даже царапины. Снейп на мгновение прикрыл глаза. Это уже интересно. Я бы даже сказала, что это очень интересно.
– Занятная защита! – оскалился Волдеморт. – С этим стоит разобраться. Позже. Сейчас
– Всех в карцер! – распорядился Амикус. – По одному. Пусть подумают над своим поведением.
Разумно. Хотя домовик может и выпустить. Но я сделала, что могла. Да и имя домовика, который связан с заговорщиками, уже прозвучало. Остается надеяться, что его обезвредят до того, как он вновь попытается на меня напасть.
– Отвратительная история, - проговорил Волдеморт, - а ведь я собирался передать Хогвартсу две реликвии Основателей, которые мне удалось разыскать. Согласитесь, как-то несправедливо, что в школе хранится только то, что принадлежало Годрику Гриффиндору. Медальон моего предка, Салазара Слизерина, и чаша Хельги Хаффлпафф могли бы занять достойное место в этом кабинете. Но раз тут творится подобное…
Ага, он все понял и сделал! Но я сейчас об этом не буду думать, а изображу восторг, как и положено.
– Вы нашли эти сокровища, милорд? Это чудо!
– Да, но об этом мы поговорим позже. Как я уже говорил, у нас много дел.
В замке остались Долохов и младший Лестранж. Мы расположились в кабинете директора, который принял свой обычный вид. Деканы с максимально возможной скоростью покинули наше общество. Снейп выставил огневиски, у Антонина была с собой его фляжка с водкой.
– Вот как надо! – сказал Рабастан. – А то все «Круцио», «Круцио»! Но с засранцами нужно что-то делать. Обидно, что все чистокровные.
– Девиц замуж, чтобы дурью не маялись, - предложил Долохов, - предварительно всыпав как следует. А вот парень… даже не знаю. Вроде и сопляк еще, а злости в нем на десятерых хватит.
– Лонгботтом, - пояснила я, - за родителей мстит. Даже жалко, последний в Роду. И Помона за него просила. Говорит, настоящий талант в гербологии. Можно было бы отобрать палочку и отправить домой, взяв нужные клятвы, но, по слухам, там бабка дурнее всего факультета Гриффиндор и МакГоннагал вместе взятых.
– Кошку-то пороть будете? – хмыкнул Рабастан. – Флитвика даже жалко. А ей надо бы как следует всыпать.
– Правила для всех, - ухмыльнулся Амикус. – Хотя мне тоже жалко Флитвика. Но сейчас гораздо больший интерес вызывает Поттер. Не упустили бы.
– Пусть побегает, помирать уставшим придется, - ответила на это я, вспомнив известную фразу про снайпера*. – Нам же нужно подумать, как подать всю эту историю общественности. Эти, с позволения сказать, дети – чистокровные. Это не магглокровок мучить. Да и с магглокровками теперь, как оказалось, не все чисто.
– У меня парочка, - честно признался Долохов, - уже Хогвартс закончили. Один на аврора учится, вторая – на колдомедика. Не скажу, что обрадовались, но полукровкам легче живется.
Рабастан задумчиво рассматривал портреты бывших
директоров.– А я не скажу, - протянул он, - пока не скажу. Руди запретил, у него какие-то заморочки.
– Ну и не говори, - ответила я, опрокинув рюмку, - меня больше возможные племянники беспокоят.
– Торфин пока никого не нашел, - отчитался Амикус.
Снейп пригубил огневиски.
– У меня тоже нет, - ответил он.
– А что это за домовик такой - Добби? – спросила я после непродолжительной паузы. – Я знаю, что в Хогвартс можно позвать личного домовика. Или родители могут передать что-то с эльфом. Разве у Уизли есть домовики?
– Какой-то проект Дамблдора, - ответил Снейп, - он ему, вроде, даже жалованье платил.
– Что? – удивился Рабастан. – Жалованье домовику? Надо будет Руди сказать, пусть посмеется.
– Разве нормальный домовик возьмет деньги? – спросил Антонин. – Нашим платят молоком, хлебом, добрым словом. Разве в Англии по-другому?
– Еду сами берут, - ответил Рабастан, - а так - работают за доступ к Источнику. Доброе слово и им приятно, конечно, да и деньгами они пользоваться могут, выполняя поручение хозяина. Но для жизни им деньги не нужны. Бред какой-то! Этот домовик наверняка с ума сошел. А чокнутых эльфов всегда убивали, они же опасны. Могут даже на хозяина напасть.
– Я ему деньги не плачу, - хмыкнул Северус, - так что договор с Хогвартсом у него расторгнут. Но он может приходить на зов. Можно попробовать переговорить с домовиками Хогвартса, чтобы они его поймали. Хотя будет непросто, скорее всего, они его просто выгонят, если уже не выгнали.
– Ну да, - кивнул Рабастан, - чужаков из дома гонят. Иначе в дом волшебника может быть доступ у кого угодно.
– Пусть хотя бы выгонят, - сказала я, - а то уже не по себе делается.
Антонин снова налил мне водки. Остальные предпочитали огневиски.
– Скоро перейдете на более сильные зелья, Алекто, - сказал Снейп, - тогда и диету можно будет поменять.
– Ваши слова, Северус, да Мерлину в уши, - вздохнула я, - уже тошнит от протертых овощей.
– Свиную отбивную вы еще не скоро попробуете, - усмехнулся он, - но запеченную рыбу - вполне.
– Огромное спасибо! – у меня поднялось настроение. Даже показалось, что руки стали меньше болеть. Хотя тут еще и водка действовала.
Амикус отсалютовал мне стаканом.
– Я же говорил, сестренка, прорвемся! Мы тебя еще замуж выдадим!
– Лучше сам женись, - ответила я, - а мне пока покоя хочется. И ты еще про артрит не забудь. А то я стонать в первую брачную ночь точно не от удовольствия буду.
Мужчины дружно фыркнули. Настроение у всех явно улучшилось. Интересно, дело только в алкоголе? Амикус, Антонин и Рабастан имеют основания быть довольными жизнью. А Снейп? Разве что… разве что мои действия и вообще все, что случилось этой ночью, как-то помогают ему обходить клятвы, данные Дамблдору. А это дает ему шанс выжить. Хочет он жить, хочет. Азкабан очень хорошо дает понять, что романтические бредни приходят и уходит, а жажда жизни остается. Ну что ж, я рада. Пусть живет. Он мне зелья варит. Причем отличного качества.