Я - АЛКАШ

 Кстати, и мой отец здесь лежал. Тоже по причине алкоголизма, естественно. Я помнил, как мы с матерью приходили к нему. Гуляли в парке, а вокруг бродили шизофреники и собирали огрызки яблок. Тогда, в детстве, мне было смешно. Но когда я сам сюда попал, то понял, как не сладко отцу здесь приходилось. Я-то по своей воле там находился, а отца засадило государство.

Эх, грехи наши тяжкие!..

«Delirium tremens», или «белая горячка» начинается уже после запоя, после того как вы тормознули с питиём, в этом-то вся и жуть. Казалось бы, всё, вы благополучно вышли из запоя, состояние нормализовалось, живи и радуйся! Ан нет, в один прекрасный, или совсем наоборот, момент «крыша» у вас съезжает, и вы начинаете творить, чёрт знает что. Именно вот Чёрт и знает. Боже, что только не приходило в мою больную голову – кошмар!

Первый раз помрачение рассудка у меня случилось в самый разгар моей эпопеи с бандитами. Ничего удивительного, напряг у меня тогда был кошмарным, выпиваемые дозы - убийственными. Вопреки всем медицинским канонам «делирий» начался в момент, когда я ещё пил, да и завязывать не собирался. Но из любого правила случаются исключения…

 октябрь 1994г.

Братки вытащили меня прямо с рынка. Вернее из бара напротив. Я удачно разжился деньгами, нашлась ещё одна рыночная дура, которая повелась на мои россказни и отстегнула энную сумму, и я забежал к азерам поправить здоровье, и только успел «махнуть» дежурные стопятьдесят, как услышал за спиной окрик.

– Хорош бухать! Дело есть, пошли, - самый маленький, и самый мерзкий из братков выскочил передо мной как чёртик из табакерки. Кретинская ухмылочка на чуть раскосой физиономии, ключи от машины, покручиваемые на указательном пальце правой руки, левой рукой, засунутой в карман спортивных брюк, он как всегда машинально почёсывал яйца.

Я расплатился с барменшей и, пожалев, про себя, конечно, что не выпил целый стакан, не говоря ни слова, вышел на улицу. Малой (я тут для удобства придумал всем браткам прозвища, имена-то я их не забуду до самой смерти, но упоминать их, сами понимаете, нет никакого желания) кивнул в сторону соседнего двора и мы тронулись: я впереди, а он, чуть подотстав, как бы конвоируя меня. Зайдя во двор, я увидал две машины и четыре, до сблёва знакомые, хари: Рыжего, Длинного, Нервного и Доброго. Вся команда в сборе, и это означало, что поездка будет неблизкой. Меня посадили на заднее сидение в «восьмёрку», потом сами расселись по машинам и рванули. Кстати, когда вначале нашего, так сказать знакомства, я поинтересовался на фига им такая неудобная машина, как «восьмёрка», то Малой, как всегда, с улыбочкой поведал, что для их дел трёхдверная тачка именно «самое то»: «Вот для того, чтобы возить таких сбегающих уродов, как ты, например - поймал мыша, и ебёшь неспеша! Гы-гы-гы!».

Куда едем, мне ни кто не говорил, да я и не спрашивал. Во-первых, бесполезно, а во-вторых, мне уже было всё равно. Честное слово, без балды. Через некоторое время мы подъехали к моему дому, и бандиты сказали, чтобы я взял с собой костюм, рубашку и галстук. Они даже не вышли из машин и не поднялись со мной к квартире, прекрасно зная, что я хрен куда денусь. Потом мы переехали через волжский мост и выбрались на федеральную трассу, братки тут же притопили до пола, и машины понеслись в сторону их родных мест. Я, определив, наконец, куда собственно меня повезли, улёгся на заднем сидении и заснул.

 На место мы приехали глубокой ночью, меня с трудом растолкали и отвели в квартиру. Там меня поместили в пустующую комнату и бросили на пол матрас. «Ссать захочешь, стучи», - впервые за всю поездку обратились ко мне бандиты, потом выключили свет и заперли дверь.

Проснувшись утром, я почувствовал отчаянное похмелье. Впрочем, за последнюю пару лет такое вот начало дня стало для меня делом вполне привычным. С трудом поднявшись с матраса, я подошёл к двери и тихонько постучал. Мне открыла миловидная девушка в спортивном костюме, явно татарочка, и молча отвела в места общего пользования. Оправившись и кое-как умывшись, я прошёл на кухню. «Совсем, видно братки нюх потеряли, - думал я, наливая себе чай, - Оставили меня одного с девчонкой. А если я с ней чего-нибудь сделаю? Хотя, что я могу, на хрен, сделать! И куда я потом денусь, за сотни километров от дома?! Интересно, а какие инструкции эта деваха получила? И как бы на счёт того, чтобы выпить?».

Я сидел и прихлёбывал жидкий чаёк из пиалы, когда на кухню вошла моя охранница.

– Тебя как зовут? – девушка смотрела на меня внимательно и серьезно.

– Андрей, - ответил я и попытался улыбнуться, получилось не очень.

– Есть хочешь? – всё тем же ровным голосом.

– Выпить хочу, - а что, собственно, мне перед ней выдрючиваться-то!

Девушка, ни слова не говоря, открыла холодильник, вынула початую бутылку водки, достала из шкафчика гранёный стакан и налила в него, примерно на два пальца.

– Пей, - сказала девушка.

– Мне этого мало, не возьмёт, - я не притронулся к стакану.
– Давай полный.

Девушка, немного помедлив, всё же долила до двух третей и убрала бутылку обратно в холодильник.

– Это твоя последняя выпивка. Тебя сюда привезли, чтобы ты не пил.

– Твоё здоровье! – я усмехнулся и выпил водку одним глотком. Закусить мне ничего не предложили, и пришлось запить уже остывшим чаем.

– Закурить есть? – водка на удивление мгновенно вставила по мозгам.

Девушка вынула из кармана куртки пачку «Честерфилда» и кинула её на стол. Я достал сигарету и прикурил от своей зажигалки.

– А куда, собственно, меня привезли, если не секрет? – я выдохнул дым прямо в лицо своей охранницы.

– Приедут парни и всё расскажут, - девушка и бровью не повела на мою выходку.

– Да, ладно тебе, - выпитая водка начала расслаблять, - что за тайны? Ну, хорошо, раз не велено, не говори. А зовут-то тебя как, а?

– Тебе это знать не нужно, - девушка тоже закурила, но всё равно оставалась стоять.

– Жаль, такая симпатичная девушка, а я не знаю её имени, - никотин, соединившись с алкоголем, начали своё чёрное дело, меня конкретно повело.

Девушка никак не реагировала на мои ужимки, а только продолжала молча курить. Мне показалось, что она нервничает.

– Слушай, незнакомка, а может, плеснёшь ещё грамм сто. Я никому не скажу, а? – я заговорщицки перешёл на шёпот.

– Нет, - спокойно ответила девушка и затушила сигарету в пепельнице.

Тут раздался телефонный звонок, девушка вышла в коридор и взяла трубку. Говорили по-татарски, и из знакомых слов я расслышал только мат и своё имя. Девушка почему-то постоянно срывалась на крик, а я тем временем осторожно открыл дверцу холодильника, достал бутылку и сделал несколько глотков. Когда девушка, закончив разговор, вернулась на кухню, я уже сидел, как ни в чём не бывало, и курил новую сигарету. Девушка, внимательно посмотрев на меня, достала многострадальную бутылку, и, конечно же, заметила изменение в объеме. Она что-то пробормотала на своём родном языке, наверняка что-то нехорошее, и вместе с бутылкой вышла из кухни. Вывод: все бабы одинаковы, даже те, кто сторожит пойманных должников.

Через полчаса приехали Малой и Нервный, и отвезли меня на другую квартиру. Прощай суровая Незнакомка, в хреновую историю тебя втянули твои друзья-бандиты! Хата, куда меня привезли, мне понравилась гораздо больше прежней. Меня даже заставили разуться и надеть тапочки, кругом на полу были ковры. Добротная мебель, цветной телевизор, серьёзная музыкальная аппаратура, а главное в квартире было много спиртного. Разнокалиберные бутылки в баре, который имелся в импортной стенке, а также несколько ящиков с коньяком и водкой, запрятанных в нижних отделениях кухонного гарнитура. Всё это дразнящее и влекущее великолепие мне продемонстрировал Нервный, и тут же лишил меня всяческих иллюзий: «Тронешь хоть одну бутылку, порвём как тузик грелку!». Суки, одним словом!

Потом бандюганы всё-таки решили ввести меня в курс дела. Оказывается, они надумали отвезти меня в Москву и взять в каком-нибудь тамошнем банке кредит, на моё имя, естественно. Для этого, собственно и потребовался костюм с галстуком, для этого же они меня и отвезли на свою историческую Родину. Чтобы здесь, под их присмотром я хотя бы немного пришёл в себя, оклемался от пьянства и приобрёл подобающую внешность. Короче говоря, чтобы рожа у меня была ни как у опойки, а как у солидного бизнесмена. Разболтавшись, Малой обмолвился, что их конкретно достало со мной возиться, что Компаньон, вызвавший их, братков, им тоже уже надоел, но так как сил и бабла в меня за эти почти четыре месяца вбухано немерено, то им бы хотелось что-то с меня поиметь. Но денег у меня нет, а в этом они убедились, то вот, и решили поставить меня «на лыжи», не зря же, они, в конце концов, фирму на моё имя открывали. Вот так в лоб, без всяких там экивоков. Потом, правда, подумав, что сболтнул лишнее, Малой стал уверять меня, что получив кредит, они поделятся и со мной, что они даже сделают мне другие документы и что я смогу начать жизнь заново.