Я - борец! Назад в СССР

Бутыль с потёртой этикеткой «Минеральные воды Грузии» была заткнута пробкой. Вряд ли там была минералка — скорее, кто-то из ребят просто налил туда воду.

— Тренер! — позвал я, протягивая ему бутылку.

Фёдор Кузьмич откупорил её и плеснул водой на лицо Дулата.

И тут произошло неожиданное.

Очнувшись, Дулат, ещё не до конца пришедший в себя, перевернулся на живот, схватил тренера за штаны и потянул на себя. Тот, от неожиданности, плюхнулся на спину, даже не сопротивляясь. А Дулат уже «пошёл» в боковую позицию и начал искать руку Кузьмича, чтобы забрать узел локтя.

— Дулат! Блин, Дулат! Это я! — повторял тренер, и на его усатом лице расплылась улыбка.

Кузьмич сцепил кисти в замок, чтобы не дать сломать себе руку, и залился смехом. Ребята вокруг тоже засмеялись. Дулат, видимо, решил, что всё ещё в схватке, и инстинктивно атаковал. Такое бывает — проснёшься после «отключки» и первые секунды не понимаешь, где ты и что происходит. А бойцовские рефлексы — штука серьёзная.

Чтобы прекратить этот цирк, я подошёл к Дулату и дважды хлопнул его по спине. Только тогда дзюдоист остановился, огляделся и наконец полностью пришёл в себя. Он смотрел сверху вниз на улыбающегося тренера, слышал смех товарищей и, видимо, никак не мог сообразить, что только что произошло.

— Давай-ка посиди, отдохни немного, — посоветовал ему Фёдор Кузьмич.

Дулат встал и, всё ещё растерянный, побрёл к стене зала, явно не понимая, как очутился в такой ситуации.

— Чего встали? Тренируемся! Бывает и такое! — скомандовал тренер.

Я поймал взгляд Гены и подошёл к нему.

— Офигеть, Саш… Как? — спросил он.

— А! Взял контрпозицию после ошибки соперника с последующей реализацией удушающего.

— Ты откуда этот протокольный язык взял? Милиционер в поезде покусал?

— Главное, чтобы не облизнул, — пошутил я, и мы продолжили тренировку.

Дело шло к вечеру. За окнами подвального клуба уже сгущались сумерки.

Постепенно зал пустел — ребята расходились по домам. Остались только те, кого я уже видел в поезде. Дулата, кстати, среди них не было — видимо, ушёл.

Тренер собрал нас, сел у стены, а мы расселись полукругом.

— Парни, у меня новость, — начал он. — Вы только приехали, но послезавтра в Воронеже — кубок по дзюдо. Можно съездить, посмотреть схватки, а завтра поучаствовать в предсоревновательной тренировке у моего друга в зале. Кто хочет?

Ребята оживлённо закивали. Тренер обвёл взглядом всех, потом остановился на мне.

— Тренер… — начал я. — Я студоргу обещал на субботник прийти. Но очень хотелось бы поехать.

— Успеешь! — толкнул меня в плечо Генка. — Субботник утром, а до Воронежа всего пятьдесят километров.

— Тогда я в теме!

Моя фраза вызвала всеобщий смех. Видимо, словосочетание «в теме» для них звучало как «многочлен» для третьеклассника.

Тренер улыбнулся и заключил:

— Тогда на вечерней электричке и поедем!

В общежитие мы возвращались поздно. Вечер пятницы оживил улицы — повсюду гуляла молодежь, к которой я теперь снова относился. Парочки, группы… Проходя мимо парка, слышалась гитара, какой-то мужской голос хрипел, подражая Высоцкому, про то, что он не любит, когда стреляют в спину, и также против выстрелов в упор.

Из окон домов доносилась музыка. Я уловил знакомые ноты — про его дельтаплан пел Леонтьев.

Тёплый воздух доносил до ноздрей запах свежего пива. И правда — на другой стороне улицы стояла жёлтая бочка с недвусмысленным названием «ПИВО», у которой толпились работяги, попивая из больших стеклянных кружек то самое.

— Что, по одной? — вдруг предложил Гена.

— Я бы рад, но пиво негативно влияет на мускулатуру и мозг, а мне форму набирать. Тебя не ограничиваю, — отказался я.

— Раньше ты такого категоричного мнения не был, — продолжил Гена. — Ну тогда и я не буду.

— Правильно, в целом, — выдохнул я, молча вспоминая, что совсем скоро, годика через два, генсек сменится, и начнётся всенародная борьба с алкоголем, что не поможет, а даже ещё усугубит общую ситуацию. Вместо легального придёт нелегальное и запрещённое. Самогон, наркомания, массовые недовольства… Следующего секретаря назовут Минеральным секретарём, а позже — Меченым.

Повисшую паузу я заполнил предложением:

— Давай я форму наберу, и тогда отметим по чуть-чуть?

— Когда это ещё будет, — вздохнул Гена.

— Скоро, Ген, скоро! Давай сегодня по гречке «ударим»?

— Давай! — вздохнув, согласился товарищ. — Ты завтра серьёзно собрался на субботник?

— Собрался, — кивнул я.

— Дела… — протянул Гена.

Подходя к общежитию, мы невольно встали в очередь — почему-то все пытались попасть внутрь именно сейчас.

— Успели до двадцати трёх, а то бы закрылось, — прокомментировал Гена.

— А как ты хотел пиво попить, если до 23:00? — спросил я.

— Далее тариф через шоколадку. Ну или лезть с тыла по трубе в окно через Мухтарыча.

— Под пивом карабкаться куда-то — такое себе. Что за Мухтарыч?

— Армен Мухатарян, второй этаж, 205 комната, двадцать пять копеек вход через окно после полуночи.

— Серьёзный бизнес, — улыбнулся я.

— Бизнес? — не понял Гена.

— От английского «бизи» — занят, типа коммерческая деятельность, — перевёл я.

— Бизи, — усмехнулся Гена, смотря в начало очереди.

А я вспомнил неприятное, вспомнил время, в котором понравится ребятам типа Лара и его компании, да и озвученный Мухтарыч найдёт чем заняться. А видимо нам — как будущим инженерам, придётся чинить радиоприёмники и магнитолы в автомобилях с телевизорами, которые никогда не переведутся. Чинить в новоиспечённых салонах, куда будут ездить все, и бандиты, и менты, а директором будет кто-то типа Мухатаряна.

— Эй, здравствуй, брат, как сам? — послышался голос из-за спины.

И мы обернулись. За нами стоял невысокий лысоватый кругленький чернявый паренёк с широким носом и маленькими глазками. Из-под расстёгнутой рубахи виднелся чёрноватый подшёрсток, который молодой человек начинал брить в районе шеи и линии носа.

— Здорова, Армен, — подал ему руку Гена.

— Здорова-здорова, — пожали ему руку в ответ.

— Привет, — улыбнулся я.

— Саша, дорогой! Когда два рубля отдашь? — спросил у меня Армен.

«Накликали, походу, горе-коммерсанта…»

— А я у тебя занимал? — уточнил я.

— Конечно, на прошлой неделе, через моё окно ходил.

— Восемь раз на прошлой неделе? — спросил я, бегло подсчитав.

— Ну да, пять на той, три на этой.

Я похлопал по карманам, извлекая ту самую мятую пятёрку ещё с поезда.