Я бросаю тебе вызов
Шрифт:
У меня перехватило дыхание, когда Мэддокс обвил пальцем прядь моих волос и потянул, возвращая мое внимание к себе.
— Ты слишком много думаешь, Лила. Я практически слышу твои мысли.
— Мэддокс…
— Нет, — оборвал он меня. — Если мне придется перекинуть тебя через плечо и носить на свидании, я это сделаю. Не искушай меня, Сладкая Щечка.
Мэддокс не давал пустых обещаний.
На самом деле, он всегда так или иначе выполнял свои угрозы.
Я встала с кровати и быстро схватила его рубашку, натянув ее через голову.
— Обычное свидание? Как я должна одеться? Куда мы идем?
Он перевернулся
Его голубые, как океан, глаза метнулись к моим голым бедрам, прежде чем он поднял голову.
— Тебе хорошо в моей рубашке, — сказал он, и в его голосе было что-то похожее на… привязанность? Поклонение? Что-то еще …
— И ты задаешь слишком много вопросов, женщина.
— Но…
Мэддокс покачал головой.
— Иди в душ, Лила. Или мы никогда не покинем этот гостиничный номер.
Пыхтя в ответ, я поплелась в ванную. Я заперла дверь, на случай, если у него появятся какие-нибудь идеи. Мне нужно было побыть одной, чтобы подумать, подготовить себя и свое… сердце к тому, что запланировал Мэддокс. Потому что, независимо от того, что я говорила или делала… или как сильно я пыталась оттолкнуть Мэддокса и держать свое сердце в клетке, он делал меня слабой.
Я нашла свое растрепанное отражение в зеркале и застонала. Конечный результат секс-марафона.
Проведя рукой по лицу, я прислонилась к раковине. Все происходило слишком быстро. Два дня назад… сама мысль о том, чтобы переспать с Мэддоксом, была запрещена, почти табу.
Теперь я так крепко с ним запуталась, что выхода не было.
Я даже не знала, как сделать шаг назад, как вернуться к тому, что было раньше. Мое горло сжалось от сдавленного звука.
До Мэддокса я не знала, как заполнить недостающую часть. Я даже не знала, что упускаю часть головоломки, пока он не ворвался в мою жизнь с грязной ухмылкой. Я не знала, что я несовершенна, пока он не сделал меня целостной.
До Мэддокса… я действительно не знала себя.
Я прикрыла грудь рукой, и мои шрамы покалывали, как напоминание. После смерти родителей я продолжила движение жизни. Я просыпалась, шла в школу, напоминала себе дышать, улыбалась, потому что от меня этого ждали, засыпала, молясь, чтобы кошмары не исчезли. И все заново.
Я вздохнула.
Я жила.
Но я не была… живой.
Не до него.
Мои пальцы вцепились в ожерелье, чувствуя его вес, гоняясь за тем успокаивающим чувством, которое оно всегда приносило мне. Подвеска, наш ловец снов, стала тяжелее, чем раньше.
Как я могла рисковать потерять его — потерять нас?
Тихий стук вырвал меня из моих мыслей, и я повернулась, сердито глядя на дверь.
— Что?
— Я слышу, как ты слишком много думаешь, Лила.
— Заткнись, — пробормотал я двери.
Дверь усмехнулась, ну, Мэддокс усмехнулся.
— Не заставляй меня войти внутрь. Ты чертовски хорошо знаешь, что запертая дверь не удержит меня, если я захочу войти. Лучше запомни это в следующий раз.
— В твоем лексиконе нет слова «конфиденциальность»? — Я выстрелила в ответ.
Мэддокс помолчал короткую секунду,
прежде чем ответить:— Нет. А теперь поторопись. Наше свидание ждет, миледи.
— Я не леди и не принцесса. — И да, я улыбалась, потому что, черт бы его побрал, я снова попалась на эту удочку. Его очарование. Его глупые попытки ухаживать за мной.
Даже несмотря на то, что нас разделяла дверь, я могла представить себе Мэддокса, стоящего за дверью и улыбающегося.
— Нет, ты не такая, маленький дракон.
Маленький дракон.
Мои щеки вспыхнули. Черт возьми, я… покраснела?
О нет, у меня были большие проблемы.
Тридцать минут спустя я вышла из ванной и обнаружила, что наша мастер-каюта пуста. Мэддокса нигде не было видно, но он оставил мне подарок. На кровати лежало белое платье.
С единственной… мертвой розой.
Мертвая роза? Какого черта?
И тут я вспомнила, почему.
Мэддокс и его глупые шалости. В последний раз, когда он предлагал мне розы — мертвые розы — он стоял на коленях, делая грандиозное предложение моей заднице.
Это был его запутанный способ быть романтичным, но при этом оставаться верным нам.
Рядом с платьем лежала синяя записка. Записка, написанная от руки не очень элегантным почерком Мэддокса.
Ты прекрасно выглядишь в белом. Надень платье.
Ах, это был Мэддокс. Он даже не удосужился попросить меня надеть платье или сказать «пожалуйста». Он приказал мне надеть его.
И где, черт возьми, он вообще взял это платье? Оно красивое и элегантное. Простое белое шелковое платье на тонких бретельках.
Я схватила платье и подошла к зеркалу, прежде чем надеть его через голову. Оно дошло до моих икр, на несколько дюймов выше лодыжек. Платье было без спинки, с перекрещивающимися бретельками, завязывавшимися на узел.
— Я начинаю думать, что сделал неправильный выбор.
Я ахнула от голоса и повернулась лицом к незваному гостю.
— Мэддокс! Ты напугал меня!
Он встал у входа в комнату и закрыл за собой дверь. Мой взгляд путешествовал по его телу, медленно охватывая его. Да, я не торопилась, чтобы оценить вид.
Нет ничего плохого в том, чтобы глазеть на своего лучшего друга, верно? Тот самый лучший друг, с которым я спала прошлой ночью…
Вместо своей обычной одежды из джинсов и рубашки он был одет в черные брюки, белую рубашку на пуговицах и черный галстук. Рукава у него были закатаны до локтей, толстые предплечья накачены мускулами. Мой желудок затрепетал при виде его… такой небрежной элегантности и такого греховного вида.
Мэддокс неторопливо подошел ко мне, его глаза были темными и напряженными.
— Теперь, когда ты в платье, я не хочу выходить из комнаты, — хрипло сказал он.
— Почему? — Мой голос упал до шепота. — Тебе нравится?
Он стоял передо мной, всего в дюйме от меня. Так близко, что я могла чувствовать его тепло. От него пахло чистотой… его лосьон после бритья и любимый одеколон смешались с его мужественным ароматом. Я узнаю его запах где угодно, даже в переполненной комнате.
Мэддокс сделал еще один шаг, пока наши тела не прижались друг к другу. Его дыхание прокатилось по моим щекам. Я чувствовала запах мяты в его дыхании, и готова поспорить, что у него где-то во рту была спрятана жвачка.