Я досчитаю до пятидесяти...

– Неважно.

– Неважно для тебя или для меня?

– Самойлов, я не хочу об этом говорить. Лучше расскажи, как давно ты завербовал Зинку.

– Практически сразу, - сознается Самойлов.

– И чего это тебе стоило?

– Да, в общем, ничего. Я просто объяснил, зачем мне нужна ее поддержка.

– И зачем?

– Неважно, - улыбается Самойлов.

– Для тебя или для меня?
– повторяю его вопрос.

– Для обеда. Его уже несут.

Обедаем молча. Нет, вовсе не потому, что нам не о чем поговорить. Просто я так проголодалась, и блюда такие вкусные, что хочется наслаждаться едой молча, без выяснения наших запутанных отношений.

Когда тарелки пустеют у обоих, Глеб просит официанта принести нам кофе.

– Эспрессо?
– на всякий случай уточняет официант.

Итальянцы после обеда пьют исключительно черный кофе, без молока или сливок. Капучино или латте макиато употребляется только по утрам.

– Да, - отвечает Глеб за нас двоих.

Кофе здесь крепкий и удивительно вкусный.

– Сейчас бы сигаретку, - говорю в перерыве между глотками.

– Ты куришь?
– интересуется Глеб.

– Иногда, под настроение. А ты?

– Я тоже, под настроение. Но здесь нельзя курить.

– Жаль.

Мне хочется почувствовать легкий сигаретный дым с примесью вишневых ноток.

– Здоровый образ жизни, - отвечает Глеб, делая знак официанту, чтобы нам принесли счет.
– Ты готова идти дальше?

– Все-таки хочешь дойти до Дворца Дожей?

– Хочу. Но во Дворец мы не пойдем.

– Боже упаси!
– я полностью с ним согласна.- Представляю, какие там очереди.

Глеб расплачивается, встает из-за стола и подает мне руку.

– Вперед!

Чем ближе к центру, если площадь Сан-Марко можно так назвать, тем больше становится народа. И кафе. И магазинов. Всего больше.

– Хочешь новые кроссовки?
– интересуется Глеб, когда мы проходим мимо обувного магазина.

– Нет.

– Может, сумку от Gucci?
– предлагает он напротив магазина известного бренда.

– Нет.

– Мороженое? Или шарм Pandora?

Я не хочу ни того, ни другого.

– В следующий раз, - отвечаю вежливо.

Глеб кивает.

– Ловлю тебя на слове, - говорит Глеб.

Наконец, мимо часовни Святого Марка мы выходим на площадь. Разгар туристического сезона сказывается, здесь действительно негде упасть яблоку. На всякий случай, цепляюсь за Самойлова.

– Кофе или на речной трамвайчик?
– уточняет Глеб.

– Кофе не хочу.

– Тогда кататься? Или может на гондоле? Это гораздо романтичнее.

Мне не хочется кататься на гондоле. Не знаю почему, но я совершенно не доверяю этим узким лодкам и пройдохам - гондальеро.

– Кататься. На вапоретто, - отвечаю.
– Давай сделаем полный круг, вернемся сюда же, а потом пройдемся пешком до вокзала.

– Как скажешь, - соглашается Глеб.
– А по пути посмотрим магазины.

– Но пойдем туристической тропой, - вношу я встречное предложение.
– Там магазинов значительно больше.

– С удовольствием.

Мы проходим между библиотекой и Дворцом Дожей, по Соломенному мосту и подходим к паромному причалу.

– На Лидо поедем?
– уточняет Глеб.

– Представляешь, сколько там народа?
– задаю встречный вопрос.
– Давай в следующий раз.

Мое последнее предложение не остается незамеченным, хотя я сказала это чисто автоматически, ничего не имея в виду. Глеб довольно кивает:

– Как скажешь.

Я хочу объяснить, но вовремя прикусываю себе язык. Оправдываться и вдаваться в детали кажется глупым.

Глеб покупает билеты, через несколько минут подходит наше вапоретто. Доезжаем до Каза-деи-Тре-Очи. Отсюда открывается прекрасный вид на Венецию.

– Здесь сейчас выставка фотографий, - сообщает Глеб.
– Пойдем?

И мы идем на выставку. А потом прогуливаемся по маленьким улицам, между жилых домов. Белье здесь сушат прямо на улице. И совсем нет туристов. Зато много солнца.

– Поедем дальше?
– предлагает Глеб.

Мы едем дальше, через район Санта-Кроче, опять возвращаемся к вокзалу Санта Лючия и дальше по Гранд каналу.

Вапоретто неспешно плывет по Гранд каналу, давая нам возможность насладиться видами роскошных палаццо. Самойлов развлекается тем, что делает селфи и записывает короткие видео.

– Ты так любишь фотографироваться?
– спрашиваю у него.

– С тобой, да, - отвечает Самойлов, не переставая снимать нас.

– Зачем тебе?

– Будем смотреть долгими зимними вечерами. У камина.

– У меня нет камина.

– Будет, - твердо говорит Самойлов.
– У тебя обязательно будет камин.

На вапоретто делаем круг, и высаживается около Дворца Дожей.

– Теперь я буду твоим проводником, - сообщаю Самойлову.

– Ты знаешь маршрут?

– Да. А еще умею читать указатели.

Глава 31. Глеб

Больше всего на свете мне хочется сейчас ухватить Стаську за руку и утащить в какой-нибудь тихий отельчик. Закрыться с ней в номере на сутки и повесить табличку, чтобы нас никто не посмел побеспокоить. Но я уже очень взрослый мальчик и отдаю себе отчет в том, что если сейчас поддамся этому желанию, то перейду для нее в разряд любовника - однодневки. Я получу желаемое, это я вижу по ее глазам. Мы хорошо проведем время в отеле, а потом она, скорее всего, уедет во Флоренцию без меня. Сбежит. И не будет отвечать на мои звонки. Внесет меня в черный список. Именно поэтому, что бы не потерять любимую женщину, я гуляю с ней по Венеции, стараясь держать свои загребущие руки при себе. А еще мне очень нравится гулять со Стаськой по городу. Хотя, если совсем уж честно, Венеция летом совсем не романтическое место. Толпы туристов и жара. На Стаське шляпа с широкими полями, почему-то ассоциирующаяся у меня со Скарлет О"Хара. Широкие поля ужасно мешают мне обнять Стаську. С одной стороны, это хорошо, лишний повод держать себя в руках, а с другой, я начинаю испытывать к шляпе обоснованные претензии.

От площади Сан-Марко мы возвращаемся к вокзалу. Стася ведет меня более традиционным туристическим маршрутом. По дороге нам то и дело встречаются магазины, и я пытаюсь затащить ее в каждый из них. Мне хочется купить ей что-то, что всегда напоминало бы о нашей неожиданной вылазке в Венецию. В очередном магазине на глаза попадаются красивые бокалы из муранского стекла.

– Давай возьмем, - предлагаю я.

Стася смотрит на яркое, разноцветное стекло.

– У меня такие есть, - мне кажется, что я слышу нотки сожаления в ее голосе.