Я досчитаю до пятидесяти...

И мы идем на площадь Сан-Марко. Удачно переходим мост Скальци и делаем пару смешных селфи на фоне Палаццо Контарини. Переходим канальчик у церкви Святого Симеона Пророка и углубляемся в дебри венецианских дворов. Еще один мостик, супермаркет, какое-то кафе. Улочки становятся все уже, а людей все меньше.

– Кажется, мы заблудились, - сообщаю Глебу очевидное.

– Мы свернули не туда, - соглашается он со мной.

– Может, вернемся и пойдем по указателям?

– Давай попробуем дойти по карте, - настаивает Глеб.

– Самойлов, я бы чего-нибудь уже съела.

– Сейчас придем на площадь и выпьем кофе.

– Самый дорогой в мире, - замечаю я.

– Имеем право, - отвечает Глеб, не отрываясь от изучения карты.
– Кажется, я понял, где мы неправильно свернули.

Мы возвращаемся на пару кварталов назад, потом поворачиваем, переходим очередной мостик. Становится совсем узко, грязно, темно. От канала начинает пованивать.

– Ты куда меня завел?
– интересуюсь у Глеба.

– Мы гуляем.

– А почему мы не могли гулять, как и все туристы? По прохоженым тропам?

– Тебе совсем не нравится?
– задает он вопрос.

Вот честно, я бы не сказала, что мне не нравится. Погода хорошая, здесь везде тень. Рано или поздно, но Глеб выведет нас к благам цивилизации и напоит меня кофе. Когда нам еще выпадет время побродить по Венеции вдвоем?

– Скорее нравится, чем не нравится, - честно отвечаю ему.

Глеб кивает, и мы продолжаем путь.

– У тебя было много женщин?
– задаю неожиданный для самой себя вопрос.

Глеб останавливается и смотрит на меня.

Господи, зачем я спросила? Можно подумать, что больше поговорить не о чем! Или что меня очень волнует количество женщин, побывавших в постели моего бывшего мужа за последние семь лет!

– Много, - отвечает Глеб, все еще глядя на меня.- Не спрашивай сколько, не считал, но много. Я ведь не встречаюсь с одной женщиной больше двух-трех раз.

Наверное, я должна спросить "почему?", но мне и так понятно. Что бы ни привязываться. Я веду себя точно так же с мужчинами. Макс - исключение из этого правила, но Макс, прежде всего друг.

– У тебя ведь тоже было много мужчин, - продолжает Глеб.

– Откуда знаешь?

– Стась, у меня есть служба безопасности. Хорошая, кстати. Я дал команду узнать.

– Когда?
– мне действительно интересно.

– Дал команду? А вот как мы с тобой в театре встретились, так и дал.

– Это не очень-то красиво с твоей стороны, лезть в мою жизнь.

– Стась, а если бы у тебя была возможность, неужели ты бы не поинтересовалась моей жизнью?

И я понимаю, что да, поинтересовалась бы. И, наверное, как раз после встречи в театре. До этого мне было совершенно все равно, что происходит в жизни бывшего мужа. Но сознаваться в таком любопытстве, особенно этому самому бывшему мужу, чертовски не хочется. С другой стороны, я всегда ценила честность в отношениях.

– Ты прав, если бы у меня была служба безопасности, я бы тоже поинтересовалась.

Глеб привлекает меня к себе и крепко обнимает.

– Почему?
– спрашивает шепотом.

Я привстаю на цыпочки, прижимаясь к его груди, и слышу, как бьется сердце Самойлова - сильно, ровно, уверенно.

– Потому, что внезапно мне стало интересно, как ты живешь.

Глеб проводит руками по моей спине, вверх, гладит шею, поправляет на мне шляпу.

– Вот и мне тоже. Внезапно.

Улыбается и нежно целует меня.

– Идем. Если я ничего не путаю, то через несколько кварталов мы выйдем к мосту Риалто. А там до Сан-Марко рукой подать.

– А если путаешь?
– не хочется, чтобы он меня отпускал.

– Значит, мы найдем другой путь, - уверяет меня Глеб.

То ли Самойлов такой гениальный проводник, то ли навигатор сделал свое дело, но мы действительно выходим к мосту Риалто, переходим Гранд канал, и тут мой пустой желудок дает о себе знать громкой трелью.

– Самойлов, извини, но прогулку придется прервать.

На самом деле, мне нисколечко не стыдно. Ну, бурчит у меня в животе от голода, и что?

– Пойдем, поедим, - предлагает Глеб.
– Вижу тратторию.

На самом деле траттории, рестораны и кафе здесь на каждом шагу. И везде полно людей. Представляю, что творится на площади Сан-Марко.

Нам удается занять свободный столик у окна. Официант приносит меню.

– Спасибо тебе, - отрываясь от просмотра блюд, говорит Глеб.
– С чужим человеком ты бы вела себя по-другому.

Я хочу спросить, что он имеет в виду, но догадка приходит сама собой. Мне не было стыдно от того, что заурчал мой живот. Да, Самойлов прав, если бы рядом со мной находился чужой мужчина, я испытала бы как минимум неловкость.

Смотрю на Самойлова, он сидит с очень довольным видом.

– Ты бы не обольщался, - пытаюсь его охладить, - это еще ничего не значит. В конце концов, мы прожили вместе несколько лет. Ты видел меня голой, и даже, как я помню, однажды выдавил мне прыщ на заднице.

Глеб громко смеется.

– Незабываемое событие! Просто эпохальное.

– Кстати, да. Не каждому я могу доверить свою задницу.

– И свои прыщи, - подхватывает Глеб.

– Вот-вот, - соглашаюсь с ним.
– А теперь давай поедим, а не то урчание моего живота распугает всех посетителей.

И мы подзываем официанта и делаем заказ. Я такая голодная, что хочется всего и побольше, но успеваю вовремя себя остановить, ограничиваясь карпаччо из говядины и сицилийскими красными креветками.

В ожидании заказа нам приносят белое домашнее вино. Мы сидим, потягивая вино, и смотрим друг на друга.

– У тебя не было серьезных отношений, - прерывает наше молчание Самойлов, - почему?

– Потому что мне не нужны серьезные отношения. Разве это не очевидно?

– А как же Макс?
– вопрос дается ему нелегко.

– А что Макс?
– мне даже хочется, что бы он ревновал.

– С Максом у тебя серьезные отношения?
– прямо спрашивает Глеб. И добавляет: - были.

– Почему были?

– Мне кажется, - Глеб делает глоток вина, - что вы с ним расстались. Я прав?

– Прав, - отвечаю.- Он меня бросил.

– И чем мотивировал?
– живо интересуется Глеб.

Я совершенно не хочу рассказывать, почему Макс меня "бросил", и как именно происходило наше "прощание". Подозреваю, что Самойлов тоже не готов услышать эту историю.