Я, физрук: экзаменатор

Вот, казалось бы ещё пару дней назад я сам бы с радостью надрал срачельник этому мальчишке, а сегодня оплакиваю его смерть. Потому что такова жизнь. Ладно, пора хватать Жаболапа с Пиви за шкирки и выдвигаться к Тварине.

Когда мы втроем, минуя загоны с животными и хозпостройки подошли к уютному домишке Тварины, уже окончательно стемнело. Вокруг расстелалась белая снежная зыбь, в низко опрокинутом черном ночном небе ярко сияли звёзды. Мороз градусов в пятнадцать бойко драл нас за носы. Войдя в жарко натопленное жилище профессора, я невольно улыбнулся. Посреди комнаты уже стоял накрытый стол, печка была раскочегарена что топка паровоза, сам хозяин жилища, в простой домотканой рубашке, развалился в своём любимом продавленном кресле, раскрасневшийся и лохматый. Рядом с ним высился как хрен на горе на табуреточке Бухольц. По соседству с учителем алхимии примостился Аларик Юнкерс. Судя по их довольным рожам, они уже успели откушать грамм по двести беленькой. Сволочи.

Из дальнего угла, зарывшись в кучу не поддающегося опознанию тряпья, на нас выпученными буркалами таращился похожий на опустившегося бича со стажем домашний эльф Тварины под имечком Бэкиш. Он, пуская слюни, обгладывал увесистую мясную кость, периодически рыгая. Похоже, этому субъекту не наливали. Мы же, не тяня кота за известное место, поспешили усесться за стол. Бухольц с видом свадебного генерала налил нам штрафные.

– Выпьем за тех, кого уже никогда не будет с нами. И за здоровье тех, кого мы любим и ценим, - на меня набежала непривычная сентиментальность. Взял со стола кусок разогретой домашней колбасы, одуряюще пахнущей чесноком и специями.
– Погнали!

И мы погнали. Через пол часа подошел Клизмер. Бывший военный врач пришел не с пустыми руками. Приволок бутылку какой-то злохеренной настойки на лекарственных травах, отдающей сильным запахом полыни. Самое лучшее средство для восстановления душевных сил, заявил он. Мне такой подход сразу понравился. Видно, что я не зря пригласил этого человека в нашу компанию. Настойка доктора же нашла душевный отклик только у одного Жаболапа. Который, с довольным видом пуская пузыри, посасывал ее как коктейль. Наверняка для шамана пойло из трав было намного ближе, чем самогон. А вот Клизмер, распробовав наше зелье, пришел в полный восторг. Оставалось только приглядывать, что бы он не чересчур быстро навосторгался.

И пока мы гнали, но еще не загоняли, я опять взял слово. Специально для нового члена нашего Тайного Совета я рассказал нашу уже такую длинную и запутанную историю с самого начала. И пока он, огорошенный, все переваривал, добил всех новостью о том, как разоблачил личность нашего главного врага. Юнкерс лишь молча кивал вслед моим словам. Тут уж прихренели все без исключения!

– А что, - развел я руками, - этот подонок все время был рядом с нами. Наблюдал, строил козни и ржал за нашими спинами.

– Но неужели настоящая Мари...
– Тварина от услышанного едва не протрезвел. Я безжалостно отрезал:

– Мертва, Якоб, она мертва. А этот ублюдок неплохо устроился, заняв ее место. И даже в сентябре мастерски разыграл меня. Помните, как он якобы не смог совладать с вызванной баньши? Это была проверка. Для меня. Я стал той картой, которая мутила всю их колоду. Новая шахматная фигура на доске. И он решил испытать мои способности.

Все потрясенно молчали. У Клизмера был такой вид, словно он по ошибке зашёл в дурдом и попал в палату к самым буйным психам с чрезмерно развитой фантазией.

Следующую порцию мы распили в задумчивой тишине. А время тикало, на моих часах-луковицах стрелки уже продвигались к девяти вечера. Холодная, звёздная, морозная, ночь. Канун Нового года. Скоро где-то начнут запускать праздничные салюты и фейерверки. Поздравлять друг друга. Но не мы. И не в Школе. В Колдовгасте нынче траур.

Я подцепил вилкой щепотку острых маринованных грибочков, отправил в рот и, с хрустом жуя, сказал:

– Мой давний друг Терьер наступал мне на пятки сегодня. Так спешил поскорее отправить подальше из школы.

– Может он и прав?
– прищурился Клизмер, расстегнув длиннополый сюртук, и то и дело вытирающий от испарины платочком высокий лоб. Как бы с непривычки самогонка не сыграла с нашим врачом дурную шутку!

И тут... Всегда это внезапное и неожиданное "и тут"! И тут в дверь домика Тварины кто-то постучал. Мы замерли, недоуменно переглядываясь. Инстинктивно подобрались. Кто сжал кулаки, кто волшебные палочки, а кто и вилки. И кого это принесло к нам в столь поздний час? Все свои уже были на месте, а чужих нам и даром не надо. Тварина раздражённо посмотрела на засхарившегося в куче непонятного тряпья Бэкиша. Бомжеватого вида домашний эльф-неряха быстренько подорвался и метнулся к входу. Мы настороженно наблюдали за ним. Стаканы с сорокапятиградусной намертво приклеились к нашим рукам.

– Кого демоны бездны притащили к нашему жилищу?
– на редкость отвратительным голоском прогнусавил Бэкиш.
– Нет никого дома!

Вместо ответа в дверь снова настойчиво постучали. Подбадриваемый грозным взглядом хозяина, эльф громыхнал засовами и приоткрыл двери. Наводнившая домик Якоба тишина аж зазвенела. А внутрь... Внутрь влетел почтовый ящик. Солидный, из кованного железа, с узорами из бронзы. По бокам ящика трепыхались небольшие крылышки. Я пьяно икнул. Не понял. Однако появление подобного чуда смутило только меня. Бэкиш только сплюнул, а Бухольц сказал:

– О, волшебный почтовик прилетел! Кому письмо?

У меня неприятно засосало под ложечкой. Чую, не с добрыми весями явилась в нам эта летающая посудина. Я торопливо заглотил свою порцию и мрачно запыхтел. А ящик меж тем разразился приятным бархатистым голосом, зависнув в метре от пола.

– У меня письмо профессору Геральту Даркену! Из Грозенскула!

Чего? Кому? Откуда?! Я обреченно вылупился на злополучную железяку. Юнкерс же благодушно заметил:

– О, должно быть, очень приятно прочитать под Новый год весточку с Родины!

Я отозвался утробным ворчанием. Ящик подлетел ко мне, на миг замер напротив, словно сверяя мою личность с хранящимися в его внутренних железных потрохах данными. Затем внизу с лязгом откинулась маленькая железная дверца и из прорези выскочил запечатанный конверт, который я успел поймать. Выполнив свою миссию, ящик прогремел:

– Послание доставлено адресату! С Наступающим!

– И тебе того же, - я держал в руках конверт с опаской, словно это была ядовитая змея.

Ящик умчался в ночь, Бэкиш загремел засовами, а любопытные глаза моих друзей сошлись на мне. Я рассматривал конверт . Плотный желтоватый картон. Никаких надписей. Надеюсь, хоть из внутреннего содержания станет понятно, кто это, хм, послал мне весточку с "Родины"!

Я надорвал конверт и вытащил тонкий лист бумаги, с нанесёнными витиеватым почерком нескольки строчками. Я был среди своих, а потому сразу начал читать вслух. Мне скрывать нечего.

– Уважаемый профессор Даркен! Сообщаем вам, что руководство Школы Грозенскул изменило сроки вашего вынужденного пребывания в Колдовгасте на посту подменного учителя. Вам предписывается сразу же после окончания школьных каникул вернуться в Грозенскул. Произошли чрезвычайно важные и серьезные обстоятельства, требующие вашего участия. Вам предстоит длительная командировка по по одному весьма щепетильному делу, суть которого я не могу доверить почте. На кону вопрос жизни и смерти. Кроме такого специалиста, как вы, никто не способен с ним справиться. Вы наш единственный на данный час волшебник необходимого профиля, если вы понимаете, о чем я. Искренне ваш, директор Луций Пиночет.