Я - Грималкин (др.перевод)

– Но этого не случилось, дитя. Ты была храброй и справилась с болью. Священник умер, и ты можешь жить дальше, чтобы сражаться еще. Мы уничтожим наших врагов и будем торжествовать!

– В лощине мы будем в безопасности? – спросила Торн. – Мы сможем найти там союзников?

– На этой земле нет безопасного места для нас, дитя. Но все зависит от того, с кем мы столкнемся в первую очередь. Некоторые из мертвых ведьм могут быть хорошо настроены по отношению к нам; большинство, будет просто хотеть нашей крови. Но они будут защищать свою территорию. Если мы сможем пробраться в сердце Ведьмовской лощины, они будут защищать ее от большей угрозы, от тех, кто преследует нас.

– Ведь в Ведьмовской лощине ты сражалась с Кернольд и стала ведьмой-убийцей, верно? – спросила Торн.

– Это правда, дитя. Уже прошли годы, но, кажется, словно это было только вчера.

– Расскажи мне об этом, - попросила Торн.

– Ты знаешь эту историю. Ты слышала её из моих уст уже много раз.

Я прислушалась к ветру меж деревьев, и принюхалась, проверяя окрестности на опасность. Все было чисто. Наши враги еще далеко.

– Тогда расскажи мне её еще раз, пожалуйста. Сюжет немного меняется с каждым разом. Хороший рассказчик вспоминает новые вещи, и забывает то, что наименее важно.

Я вздохнула, но затем начала свой рассказ. Почему бы и нет? Это на некоторое время отвлечет нас от опасности, которая настигает нас позади и возможно ждет впереди.

– Испытания всегда проводились к северу от трех сел Малкинов, Динов и Маулдихиллов; место обычно выбирала ведьма-убийца. Кернольд выбрала свою убийственную площадку, Ведьмовскую лощину, где она использовала мертвых ведьм, как союзников. Она была единственная ведьма-убийца, которая делала это успешно. Многие обескровленные претенденты умирали, прежде, чем Кернольд находила их и отрезала кости больших пальцев, как доказательство победы.

– Разве это не обман – использовать мертвых ведьм, чтобы помочь себе? – спросила Торн.

– Многие думали так. Но она была ведьмой-убийцей клана Малкинов долго время. Ее боялись. Кто посмел бы сомневаться в ее поступках?

– Я слышала, что некоторые из погибших ведьм действительно очень сильные и могут перемещаться на мили, в поисках своих жертв. Сколько их там сейчас? – спросила Торн.

– До осени их там было пять, но как ты знаешь, даже мертвые ведьмы не живут вечно. Постепенно они ослабевают и их части тела начинают гнить и отваливаться. Я узнала от Агнессы, что зима взяла свое; теперь там осталось только три, по-настоящему сильных ведьмы.

– На чьей стороне они будут – нашей, или врагов?

– Это еще неопределенно, дитя. Но если хотя бы две из них присоединятся к нам, баланс сил изменится в нашу пользу.

Торн кивнула головой, она выглядела задумчивой.

– Расскажи мне о Кернольд больше, – попросила она.

– Кернольд часто выходила из боя победительницей без своих мертвых союзников. Она хорошо владела ножами, веревками, ловушками и ямами полными шипов, но специализировалась на удушении своих противников. После того как они проигрывали ей, она душила их. Она наслаждалась медленной смертью тех, кого победила.

– Я знала это всё хорошо, до того как вызвала Кернольд: я долго и упорно думала об этом, и затем посещала лощину много раз в течение месяца. Я обычно ходила туда днем, когда мертвые ведьмы спали, а Кернольд не выходила на охоту. Я обнюхивала каждую пядь леса; знала каждое дерево, каждую травинку; местонахождение каждой ямы и ловушки. И их там было очень много. Некоторые из тех, кто боролся с Кернольд, умирали в ямах еще до того, как находили ее.

– Так что я была готова: незадолго до полуночи я уже стояла за пределами лощины, в тени деревьев, ожидая назначенного времени, чтобы начать борьбу. Слева от меня возвышался большой массивный холм Пендл, его восточные склоны купались в свете полной луны, которая поднялась высоко на юге. Через мгновенье на вершине был дан сигнал, горящая стрела, выпущенная в воздух, которая сигнализировала начало испытания. Я сразу сделала то, чего никогда не делали другие претенденты. Большинство прятались в лощине, нервные и напуганные перед лицом того, с чем им предстоит столкнуться. Некоторые были храбрее, но всё равно входили осторожно. Я была другой. Я объявила о своем присутствии громким, четким голосом.

– Позволь мне сказать это за тебя, Грималкин! – прервала меня Торн.

Я кивнула, и Торн поднялась на ноги, сделала серьезное лицо и прокричала слова, которые я произнесла много лет назад: «Я здесь, Кернольд! Меня зовут Грималкин, и я твоя смерть!» - закричала она во весь голос. – «Я иду к тебе, Кернольд! Я иду за тобой! И никто живой, или мертвый не остановит меня»

Она села, и мы вместе рассмеялись ненадолго.

– Ты же это сказала? – спросила она. – Ты действительно верила в свои собственные слова? – спросила Торн.

– В определенной степени я верила. Это не было простое хвастовство, оно сыграло здесь немаловажную роль. Мое поведение было итогом длительных размышлений. Я знала, что мои крики приведут ко мне мертвых ведьм - этого я и хотела. Так я буду знать, где они. Всегда важно, с какой стороны тебя может ожидать опасность с которой тебе предстоит столкнуться. Большинство погибших ведьм медленные, и я знала, что смогу опередить их. Мне нужно было остерегаться именно сильных. Одну из них звали Гертруда Страшная, из-за ее пугающего и отталкивающего внешнего вида, но она была сильной и быстрой для той, которая умерла более столетия назад. Она могла бродить далеко от лощины в поисках крови. Но сегодня она будет в лощине, потому что она была одной из ближайших союзниц Кернольд, которая вознаграждает её кровью своих жертв после каждой победы.

– Я ждала около пятнадцати минут или около того, прежде чем ко мне приблизились медленные ведьмы. Я принюхалась в поисках Гертруды, самой старой из них. Она была близко к краю лощины уже несколько минут, но решила не выходить на открытую местность; она скрывалась меж деревьев, чтобы ее медленные сестры напали на меня первыми. Я слышала шелест листьев и слабый треск веток, когда они двигались вперед. Они медленные, но никогда не стоит недооценивать мертвую ведьму. У них есть большая сила и как только они вцепятся в твою плоть, легко уже не вырваться. Вскоре они начинают высасывать твою кровь, пока ты не ослабнешь и не сможешь сражаться. Некоторые будут прятаться на земле, среди опавших листьев и грязи, готовые рукой схватить тебя за ногу, когда ты будешь проходить мимо.

– Я побежала в лес. Я уже унюхала Кернольд, она была именно там где я и ожидала, под ветвями древнейшего дуба в лощине. Это было её дерево, в котором она хранила свою магию; место ее силы.

Мне нравилось рассказывать Торн эту историю, и таким образом я вновь проживала свою борьбу за место ведьмы-убийцы, клана Малкин. Я выиграла много сражений, но первое принесло наибольшее удовольствие, потому что одержав победу в нем, я стала тем, кто я есть, я стала Грималкин.

– Рука потянулась ко мне из листьев. Не сбавляя шага, я достала кинжал на левом бедре, и пригвоздила руку мертвой ведьмы к толстому корню дерева. И вот тебе несколько хороших советов Торн. Никогда не прикалывай ладонь ее руки – она просто вырвет ее и будет свободна. Всегда коли своим клинком в запястье. Вот что я и сделала. Еще одна ведьма направлялась ко мне справа, ее отвратительное лицо осветил луч света луны. Слюни ручьями стекали с ее пасти, и капали на изодранное платье, которое было покрыто темными пятнами. Она бормотала проклятия, и жаждала моей крови. Вместо этого она получила лишь мой нож, который я достала из ножен возле моего плеча и бросила в нее. Он вонзился ей в горло, и отбросил назад. Дальше я побежала еще быстрее. Еще четыре раза мне пришлось резать мертвую плоть, и теперь с другими ведьмами было покончено; с медленными и теми которых я покалечила. Но Кернольд и древняя старуха ждали меня где-то впереди. Я носила восемь ножен, в каждой из них было по ножу. Теперь их осталось только два.

– Я перепрыгнула скрытую яму; затем вторую. Хотя они были покрыты грязью и листьями, я знала, что они там есть. Наконец Гертруда Страшная преградила мне дорогу. Я остановилась в ожидании нападения. Пусть она придет ко мне! Ее спутанные волосы свисали до колен. Она была страшной, впрочем, полностью соответствовала имени! Извивающийся червь выпал из левой ее ноздри. Личинки и жуки образовали на ее лице свое жилище, скрывая всё ее уродливое лицо, оставив лишь один злобный глаз; из её рта, над верхней губой, торчал длинный, черный зуб, который почти достигал её левой ноздри.