Я - Грималкин (др.перевод)

Снова послышалась команда стрелять, и очередной свист стрел, которые поразили насмерть еще больше врагов. Они были почти рядом с нами, менее, чем в тридцати ярдах, но третий залп стрел разорвал их атаку и ведьмы рассеялись.

Тем не менее, ведьмы не разбежались, а начали окружать нас, расходясь в стороны друг от друга, чтобы стать более сложными мишенями. Одновременно прекратились и множественные залпы стрел и приказ был изменен:

– Огонь по желанию!

Каждый лучник выбрал себе цель – менее эффективная тактика, потому что ведьмы уже начали использовать против нас темную магию. Они пели заклинания на Древнем языке, и основное среди них, было заклинание ужаса. Оно не подействовало на меня и Торн, так как у нас была защита против таких вещей, но для лучников и копейщиков их враги теперь представлялись в виде отвратительных фигур, с демоническими лицами, чьи грязные, слипшиеся волосы напоминали гнезда извивающихся ядовитых змей.

Заклинание сработало очень хорошо: я увидела, как глаза ближайшего ко мне лучника расширились от страха, и его руки задрожали настолько сильно, что выпущенная им стрела попала в землю, не причинив никому вреда. Мне нужно действовать очень быстро или все будет потеряно. Теперь я должна использовать все свои силы, чтобы продолжить борьбу с врагом. Кретч и маг должны умереть!

Глава 16. Должны ли мы убегать вечно?

С острым ножом в руке, ведьма-убийца умирает в сражении со своими врагами. Почему для меня всё должно быть иначе?

Проведя пальцами по своему ожерелью, я использовала заклинание, которое на латыни называется Империум, оно еще известно как Влияние, у клана Маулдхиллов, которые всегда любили делать все по своему. Это отчасти воздействие силы воли, и еще очень важно произносить команды с необходимой интонацией в голосе. Но если всё сделать правильно, другие будут мгновенно подчиняться.

Вокруг меня был страх и хаос, и это помогло. Мой голос прорезался сквозь неразбериху, и я направила его на тех, кто был ближе ко мне, трех лучников, двух солдат и Торн.

– Следуйте за мной! – приказала я, идеально удерживая свой голос.

Они обернулись как один и встретились со мной глазами. Только Торн оказала сопротивление, но она будет повиноваться и без магии. Остальные были внимательные, отзывчивые и крайне угодливые.

Тогда я начала бежать к реке, где на дальнем берегу всё еще боролись кретч и рыцарь. Остальные последовали за мною по пятам, но когда я достигла первой из окружающих нас ведьм, Торн стала по правую сторону от меня. Мы сражались как одно целое с одной единственной целью; четыре ноги, четыре руки, управляемые одним разумом. Я взмахнула ножом, который был в моей левой руке, нанеся удар смертельной дугой – и ближайшая из моих врагов погибла. Краем глаза я увидела, как Торн расправилась с другой ведьмой.

Мы были убойной силой, и с легкостью прорвали окружение. Но когда мы пересекли брод, возле рыцаря было как минимум десять ведьм, которые кололи его. Лиза Дагнейл давя с силой на палку с ножом, пыталась просунуть лезвие в пространство между шеей и шлемом, самое слабое место в доспехах. Но под доспехами была кольчуга, поэтому сэр Гилберт был вдвойне защищен. Тем ни менее, наибольшая угроза его жизни исходила от кретча, который до сих пор сжимал его голову в пасти; металлический шлем был вмят внутрь. Сэр Гилберт стонал от боли и изо всех сил пытался освободиться. Меч выпал из его рук, но он продолжал бить кулаком, облаченным в металлические доспехи, по голове кретча.

Я знала, что мы должны действовать быстро, чтобы ведьмы позади нас не успели перегруппироваться и не преградили нам путь к замку.

– Используйте свои луки! – скомандовала я, и три лучника мгновенно повиновались, выпустив три стрелы в толпу. Одна вонзилась в ближайшую ведьму и отбросила её спиной в грязь. После второго залпа, кретч потряс тело рыцаря как собака крысу, затем бросил его и направился непосредственно к нам. Я встретила его взгляд и поняла что я по-прежнему основная цель.

Я достала метательный нож и швырнула его прямо в зверя; он вонзился по самую рукоятку в правый глаз существа. Два стрелка так же попали в цель. Одна стрела повредила плечо кретча, а вторая попала прямо в его открытый рот и пронзила горло. Следующий нож, без сомнений принадлежал Торн. Она бросила его с такой же точностью и пронзила левый глаз существа. Теперь он был слеп.

Он свернул в сторону от нас и побежал в сторону деревьев, скуля как избитая собака. Через несколько секунд мы достигли сэра Гилберта, двое солдат подняли его из грязи, и начали тащить. Не было времени, чтобы проверить его состояние, но выглядел он неважно. Кровь текла из под помятого шлема. Мы перешли обратно через реку и воссоединились с теми из нашей группы, кто выжил в битве. Сержант отдал приказ, и они образовали щит вокруг раненого рыцаря и солдат несущих его. Но Торн и я сражались за пределами этого щита, и мы медленно отступали к воротам замка.

Не было никаких признаков присутствия мага, и в дополнение к этому – побег кретча, все это ослабило уверенность наших врагов. Хотя они по-прежнему превосходили нас по численности, мало кто нападал вблизи, а те, кто решался, умирали или от моих рук или от рук Торн, в то время, те, кто держался на расстоянии, расстреливались четырьмя лучниками, которые выжили в битве.

Наконец-то мы вошли в замок; решетка опустилась позади нас, следом подняли и мост. Мы, наверное, потеряли треть наших сил, а большинство из тех, кто выжил, были ранены. Тем не менее, нашим главным приоритетом было состояние сэра Гилберта, которого отнесли в большую залу и осторожно положили на стол, где его помощники начали снимать с него доспехи с шипами. Уилл с тоской смотрел на отца, когда тот стонал от боли; кровь продолжала обильно течь из смятого шлема. Его рука была слишком сильно искалечена, и снять с её кольчугу оказалось очень сложным делом.

Оставив его одетым в нижнем белье, помощники попытались снять шлем, но он закричал в агонии. Я подняла руку, предупреждая их, чтобы они остановились, и протолкалась к сэру Гилберту, желая осмотреть его более внимательно. Тогда я покачала головой.

– Шлем нельзя снимать, - сказала я им. – Он умирает. Все что можно сделать, это дать ему что-нибудь от боли.

Челюсти кретча глубоко вдавили металлический шлем в череп рыцаря и повредили его. Мозг травмировался и сейчас отекает, убивая его. Я предполагаю, что он умрет в течении нескольких часов, максимум.

– Нет! Нет! Этого не может быть! – закричал сын, начиная рыдать.

Торн подошла и положила ему на плечо руку, чтобы успокоить, но он сбросил её в гневе и посмотрел на Торн, с ненавистью в глазах. Она отступила на шаг, удивление и боль были на ее лице.

Я вышла вперед, положила руку ему на плечо и заговорила с ним добрый голосом.

– Твой отец был храбрым человеком, Уилл, и его деяния всегда будут помнить. Ты должен быть сильным. В конце концов, ты будешь править здесь.

Мальчик отпрянул от меня, и я снова увидела вспышку гнева на его лице.

– Лучше бы я никогда не приводил вас сюда, - воскликнул он. – Вы стали причиной смерти моего отца!

– Я хотела бы, чтобы этого не произошло, - сказала я ему мягко, – но мы не можем изменить прошлое.

Я обернулась, поманив Торн, и мы покинули зал, чтобы отправиться в свою комнату. В коридоре мы встретили священника, которого сопровождали двое солдат. Без сомнения, его вызвали, чтобы он помолился за сэра Гилберта. Проходя мимо, он посмотрел на меня с полнейшей ненавистью, но я едва взглянула на него.