Я нарисую тебя
Шрифт:
Швея закончила зашивать мне рукава, которые были настолько узки, что зашивались прямо на руках своей хозяйки. Лайон повернулся ко мне, и я залюбовалась им: широкий в плечах, узкий в талии, ноги в шелковых черных панталонах, на ногах туфли с золотыми пряжками. Вишневый сюртук доходил до колен, а под ним серый в полоску жилет и кружевной большой воротник под горлом. Я неосмотрительно хихикнула, отчего Лайон грозно свел брови. Портной пытался подпрыгнуть, чтобы водрузить на голову Лайона седой парик с завитыми локонами, но граф лишь отодвинул его, как надоедливую мушку.
– Сэр, вам обязательно нужно
– Лайон, все будут в париках, а ты нет? – кусая от смеха губы, выдавила я из себя, чувствуя, что сейчас взорвусь от хохота, – Ты только посмотри, на нем и бабочки есть! – мой голос к концу фразы все же сорвался на визг и я перешла на ультразвук, все же разразившись бурным хохотом до слез.
– Ты испытываешь мое терпение, женщина, – рыкнул Лайон, отчего я согнулась, сотрясаясь от смеха. Причем Брайн тоже как-то странно похрюкивал позади меня.
– Я ужас как терпелив с вами всеми, – строго произнес Лайон и направился к выходу из комнаты.
– Угу, – промычала я, странно похрюкивая, как Брайн, и вытирая слезы, выступившие из глаз, пошла за Лайоном.
Мы спустились по лестнице и приняли из рук другого портного новые плащи, черный для Лайона и мой, цвета черешни с белым мехом по капюшону и широким рукавам. Изнутри плащ тоже был подшит мехом и шелком.
– Как красиво, – залюбовалась я плащом, когда надела его и очень пожалела, что нет даже зеркала, чтобы себя рассмотреть во всех подробностях.
У входа стояли лошади, и Лайон по привычке хотел махнуть в седло чуть ли не с прыжка, но вовремя остановился, вспомнив про панталоны. Граф постоял, немного подумал и все-таки залез, медленно перекинув ногу через коня. Брайн подхватил меня за талию и посадил к Лайону, сам прошел к соседней лошади и тоже вскочил в седло.
– Напоминаю, ты в замок не идешь, не попадайся на глаза Вильгельму, – зыркнул на брата Лайон, – Он не должен знать, что оба сына покойного графа Торгина здесь.
– Помню, – буркнул Брайн и мы поехали, стараясь посматривать вверх, чтобы успеть заметить неожиданную неприятность в виде вылитых помоев. Но обошлось, до замка мы добрались без приключений, хотя здесь тоже было грязно, хотя улица и стала шире.
Сам замок был большим, но больше походил на воинскую казарму: повсюду горели огни, работали кузни, тут же стиралось белье и стояли котлы с булькающей едой. Я в своих атласных туфлях чувствовала себя очень не уютно и даже не представляла, как пойду по этому грязному месиву. Но Брайн спешился раньше, и я скользнула ему в руки. Рыцарь донес меня до высокого каменного крыльца, поставил на сухие ступени.
– Наши вещи привези чуть позже, остальные рыцари пусть остаются на постоялом дворе и ведут себя тихо, никаких пьянок и шлюх, – дал наставления брату Лайон и подхватил меня под локоть. Мы поднялись по ступеням и вошли в тяжелые деревянные двери обитые железом. Внутри замка тоже было грязно, на стенах и потолке оставалось былое великолепие. Великолепные шпалеры из красного дерева, кое-где уцелели витражи в узких стрельчатых окнах. На потолке бледными красками выделялась
красивая роспись, а на стенах попадались обрывки гобеленов.Мы поднялись по широкой лестнице и ступили в огромный зал, что высоким потолком уходил под конусообразную крышу. Три огромных очага нещадно чадили, распространяя больше дыма, чем тепла.
– Лайон, граф Торгин, – из высокого кресла навстречу нам медленно поднялся коренастый мужчина в черном камзоле и широкой золотой цепью на груди.
– Вильгельм, – поклонился Лайон и я присела в реверансе, склонив голову.
– Мне сказали, что ты не поехал сразу ко мне в замок, а решил отсидеться на вшивом постоялом дворе, – ухмыльнулся Вильгельм, но улыбка была не добрая.
– Мы долго были в пути и наш костюм мог обидеть вас, мой герцог. Хотели привести себя в порядок перед встречей, – сказал Лайон.
– Возможно, – ответил Вильгельм, разглядывая меня.
– Моя жена, – прямо ответил Лайон.
– Граф Торгин, тебе не пристало рассказывать мне небылицы, я знаю, что ты обручен с дочерью графа Тулузского. Насколько я наслышан о них, его дочери больше похожи на склизких червей, чем на эту английскую розу.
– Моя жена по духу, – сказал Лайон и я посмотрела на него задавая молчаливый вопрос: у нас, что гарем что ли?
– Если по духу, – усмехнулся Вильгельм, – Ты знаешь, что церковь не приветствует такие отношения в грехе.
– Да, мой герцог, – снова ответил Лайон, – Но я сам отвечаю за свои грехи перед Богом.
– Вот как, – задумчиво ответил Вильгельм, – Ну что же, думаю нам с тобой нужно поговорить наедине и кое-что выяснить, прежде чем ты сядешь за мой стол. Пусть твоя духовная жена подождет нас здесь. С ней ничего не случится, уверяю тебя.
ГЛАВА 42. Дамы
После того как Вильгельм и Лайон вышли из зала, я огляделась по сторонам, примечая нескольких дам, разодетых как я, в темные платья и с кокошниками на голове. Одна из них, в тяжелом атласном платье серого цвета, и такой же вуалью на голове подошла ко мне, медленно подобрав юбку. За ней двинулись еще трое, остальные остались на месте и о чем-то тихо переговаривались, поглядывая на меня.
– Кто вы? – высокомерно спросила меня леди в сером. Я стояла и думала, что бы ей ответить. То, что я не жена Лайона уже было объявлено, а назвать себя его любовницей я как то еще не думала. Да и как называли таких как я в средневековье? Решив, что хуже уже не будет, я решила последовать примеру Лайона.
– Духовная жена графа Торгина, – ответила я, вздернув подбородок.
– Вот как, – сказала дама, обходя меня по кругу, – Значит, вы сопровождаете графа во всех его походах и поддерживаете его веру?
– Думаю да, – согласилась я на всякий случай.
– Как ваше имя?
– Юлия.
– И все?
– Этого достаточно, – ответила я твердо.
– Вы француженка? – с презрением спросила другая дама, – У вас странный акцент.
– Нет, я тут проездом, – к чему я так сказала, сама не поняла. В голове застряла только фраза из фильма «сами мы не местные».