Я навсегда тобою ранен...

– Вы что-то имеете против пива, господа офицеры? Пиво избавляет от тромбоза, снижает риск сердечно-сосудистых заболеваний.

Похоже, мы попали в компанию, где с клоунами был полный порядок.

– Туалеты у нас отделены, мужской – слева, женский – справа, – продолжала златовласка. – Можете посмотреть. Это на западной стороне базы.

– Обязательно посмотрим, – кивнул я.

– Она пошла первой, а я ждала, курила... Вы знаете, у нас не очень просторные туалеты. Потом она как закричит... – Стелла сделала большие глаза, и ямочка на щеке эротично дрогнула.

– Вышла я уже... – перехватила эстафету брюнетка, – а он как слева выскочит, толкнет меня... Я думала, сердце разорвется... – Она сморщилась, словно старушка, замолчала.

– Жуть кромешная, – согласилась Стелла. – Я как кинусь... даже сигарету изо рта не вытащила... схватила какую-то палку, вбежала, а там такая тварь над Риткой... она лежит, орет, ногами бьется, а он уже к ней тянется... Я его давай палкой охаживать... как врезала по загривку! Он как засопит – а я ему еще раз, и по черепу! Ну, думаю, все, сейчас двинет – точно трындец будет... А он как ломанулся в кусты... мы уже и не смотрели, куда он побег. В гору, там другой дороги нет... Я Ритку поднимаю с земли и пинками – к людям...

– Отважная вы женщина, – почти без иронии заметил я.

– Да я тоже не трусиха, – кривовато улыбнулась Рита. – Но знаете, так неожиданно, такая гадость... – Ее встряхнуло, да с такой силой, что все сидящие в комнате вздрогнули.

– Приметы нападавшего? – невозмутимо вопросил Венька, продолжая писать.

– Что? – простовато спросила рыжая. «Потерпевшая» сглотнула.

– Приметы нападавшего? – Лиходеев поднял пустые глаза и выжидающе уставился на Стеллу.

– А, ну да, – сообразила Стелла и начала на глазах одухотворяться. – Несуразный, длинный, нескладный, какие-то лохмотья...

– Какие именно лохмотья? – изображая законченного канцеляриста, спросил Венька.

– Ну, не знаю, – Стелла растерялась. – Можно подумать, я вглядывалась, какие у него лохмотья. Приезжайте в большой город, найдите запущенного бомжа и посмотрите, какие на нем лохмотья. Рваное, грязное, дикое, нечесаное...

– А лицо? – спросил я.

– Да какое там лицо, – она отмахнулась. – Не было лица. Повернул голову – я чуть не ошизела. Бородой зарос по самые глаза... Вылитый леший...

– Серые у него глаза, – вздрогнула Рита. – Безумные такие, голодные... А зубы, как ни странно, целые – уж налюбовалась...

Я задумался. Рекламный трюк, похоже, не работал. Перед кем городить огород? Перед уставшими ментами, которым весь этот балаган по барабану? Сообщения о странной личности поступают уже несколько лет. Сначала к ним относились, как к сообщениям о летающих тарелках. Потом существо пропало, пару лет не появлялось (помню, об этом феномене Венька за бутылкой пива трепался). Теперь опять возникло...

– Не первый случай, господин капитан, – откашлявшись, подал голос седоватый красавчик с прической «ежик». – Мы живем в какой-то блокаде, ей-богу... Два дня назад этого гаврика повстречала семья Бесчастных: купались в реке, а это чудо-юдо за ними подглядывало. Светка оказалась глазастой, подняла такой галдеж – голышом примчалась на базу. В тот же день укатили к себе в Гурьевск – погрузились в пикап, и ходу, хотя у них путевка только начиналась...

– А сегодня утром семью Казиновых подкараулил, гад, – принял эстафету качок, подпирающий косяк. – Утром побежали на зарядку. Маршрут у них – километр до Бараньего Рога и обратно. Скала такая...

– Вот уж точно, ни в бога, ни в черта не верили, – усмехнулся сидевший на подоконнике интеллигент. – Спортсмены, крутых из себя корчили, экстремалы непревзойденные... В общем, параноики оба. Свихнулись на здоровом образе жизни. А Ларка еще и страшна, как мирный советский атом...

– Точно, – подтвердил субъект у косяка. – У них по жизни этот глюк. Так этот гаврик им тропу перебежал, и всю их спесь моментом сдуло. Примчались, давай в милицию звонить. Ваши приезжали – тоже капитан, но не вы. Фамилия еще такая... сказочная.

– Лукоморов, – ухмыльнулся я.

– Ага. Ни слову не поверил. Вы бы видели, как Баська тут в истерике билась. Потом собрались, умотали в свой Ачинск...

– Четверо уехали за два дня, – почти без акцента пожаловался администратор Вазгенов, – пятеро остались. Да что за напасть такая на мою голову...

– Я тоже тут не задержусь, – прошептала Рита и неосознанно выгнула спину, когда по ней прошлась опытная рука красавчика.

– Не дадим женщин в обиду, – ехидно улыбнулся интеллигент. – Теперь мы от них ни на шаг не отойдем. Даже в туалет будем вместе ходить.

– Олежка, ты не отдаешь себе отчет... – печально посмотрела на него брюнетка и замолчала.

Я обвел глазами честную компанию. Возможно, для присутствующих я и являл собой образец неопрятного мента, озабоченного лишь скорейшей простановкой «галочки», но в голове протекал мыслительный процесс. Подавляющая идея – есть ли связь между появлениями эффектного бродяги, тремя убийствами в Рыдалове и исчезновением господина Григоренко? Генезис этой мысли не прослеживался – явилась ниоткуда и погрузила меня в болото. Бред, но почему такой навязчивый?

– Ладно, господа, – очнулся я. – Поговорить – поговорили, приступаем к натурным съемкам. Имеются желающие прогуляться в женский туалет?

Заведение интимного характера, вопреки резонным опасениям (страна меняется, но остаются же вечные ценности!), оказалось вполне комфортабельным, похожим на скворечник, было окрашено желтой краской и не вызывало отторжения. На двоих оно рассчитано не было. Первым делом желающий воспользоваться услугами упирался в зеленую стену, окруженную нехожеными кустами. Справа был проход шириной в метр, за проходом – пятачок, ограниченный зеленой завесой, – своего рода «предбанник», где посетившая домик особа могла бы привести себя в порядок, заправить субботу, торчащую из-под пятницы, накрасить губки, припудрить носик, покурить, если хочется, чтобы не видели. Потом был еще один простенок, слева дверь, за которой, собственно, и размещались удобства. Но удобства не волновали – судя по рассказу, остросюжетная драма разыгралась на пятачке, после того как Рита вышла из сортира. Что и подтвердили свидетели. Рита вцепилась красавчику в локоть – тот задрал нос от ответственности.

– Оттуда он выскочил... – ткнула она облупившимся ноготком в узкий проход между кустами и северной стеной сортира.

Все присутствующие как-то дружно отодвинулись. Даже Венька призадумался, виновато на меня посмотрел и отступил на шаг. Пистолет у меня, в принципе, имелся. Да и плохо верилось в эту дурь про лешего. Расстегнув на всякий случай верхние пуговицы, я заглянул в туалет, убедился, что там не уготовлено приятных открытий, внимательно осмотрел и обнюхал пространство у входа. Трава примята – кто-то здесь лежал. Я без слов посмотрел на Риту – она кивнула и спряталась за красавчика. Тут же валялся черенок от лопаты, выпавший из ослабевшей руки златовласки. Этот предмет я тоже осмотрел, не найдя в нем ничего, кроме трещин и грязи. Вооружившись черенком, снисходительно глянул на публику и пустился в трудный путь между кустами и северной стеной сортира.

Не было порядка в датском королевстве... Я стоял, прижавшись спиной к заведению, и чувствовал, как шевелятся волосы на затылке. Ей-богу, натуральная мистика... Тыльная сторона сортира упиралась в подножие изрытого буераками холма, на котором громоздился густой хвойник. Возможно, крутизна склона была немного преувеличена – она всегда преувеличена, если стоишь лицом к холму. Набухшая от дождя земля, шершавые глыбы вперемешку с шиповником – в этих дебрях можно спрятать роту спецназа, и никто не заметит, что она тут есть. А если всего один, но поднаторевший в маскировке леший...