Я не кошка

– Внутренний голос. Тот самый необходимый толчок. Руки, в которые себя надо взять. Сила воли. Взгляд со стороны. Пробуждение. Понимание, что жизнь одна. Услуга «трезвый водитель» ровно на сутки. Представь, что тебя накрывает все это разом, и ты расширяешь свое сознание дальше прежних рамок. И один раз расширившись, обратно уже не втиснуться и не запудриться так легко. Так вот, моя работа – стать тем самым внутренним голосом и повысить громкость. Только не спрашивай, как это делается – сама не знаю.

– Это же фантастика какая-то.

– Вроде того. Знаешь то странное анкетирование, которое мне подсунули как обязательное при собеседовании в турагентстве?

– Его все проходят, и я, когда в библиотеку устраивалась, тоже листы заполняла. Гос.опрос какой-то, статистика. Через пять лет обязательный повтор.

– Я там чего-то наотвечала, что меня вдруг вызвали пройти дополнительные тесты. А потом – медицинское обследование. Результатам удивились. Я теперь понимаю почему – в штате сотрудников не много, до моего появления самой младшей было тридцать пять, а младшему сорок пять. Я в стаю влетела, как птенчик – со своими двадцатью четырьмя годами. Возраст – показатель не просто так, это необходимый уровень зрелости психики, ментальная устойчивость и еще чего-то там… Самая старая сотрудница – Марта, ей семьдесят… кстати, есть варианты, почему при всей субординации она начальника Вадиком зовет?

– Она не его мама?

Я удивилась, но резонно качнула головой:

– Не думала, но версия! Ее саму все называют без отчества, потому что она его терпеть не может. Храниславовна. Для всех – Марта. Я не до конца поняла, какое негласное положение занимает, но тыкает она всем, обращается без отчеств и командует лихо.

– Точно – мама.

Я прикинула в уме сроки и засомневалась:

– Не знаю… Вадим в контору попал не очень давно, так говорят, а она накопила стажа лет тридцать. Да и донесли бы уже, не скрыть, а сплетничать у нас любят, как и везде.

– Тебе там нравится?

– Очень.

– Еще и недели нет, всех подводных камней не знаешь.

– Да.

– Вредность, штрафы, законодательная ответственность?

– Знаю только то, что прописано в договоре и уставе.

– Уволиться можешь, когда захочешь?

– Могу, если не врут.

– Тогда спокойна. Поживем – увидим. Я всегда выслушаю, ты знаешь, Соня, так что в любое время по мере сил к твоим услугам!

– Взаимно!

И чокнулись бокалами с почти допитым молочным коктейлем.

Глава шестая

Знаю, многие считают себя умнее, чем есть на самом деле. И точно скажут, выслушав чужую историю, что сами бы на месте «дурака» на провокацию не попались. И я не исключение. Меня спровоцировали, и я подожглась, как бенгальский огонь, ярко начав излагать свой взгляд на вопрос. Допустила глупость – разозлилась на категоричное утверждение Валешиной, что мой утренний комплимент коллеге-мужчине чистой воды желание «подлизать» как ему, так и всем, кого надумала хвалить сегодня и в прошлые дни.

Меня взбесило слово – «подлизать» попахивало отвратным физиологическим подтекстом, и я уже задним числом спохватилась, что она нарочно поддела, а теперь наслаждалась объяснениями. Ну и ладно! Начала лекцию, так придется продолжить.

– А я хочу замечать хорошее и говорить о хорошем. Олег Петрович, скажите, я отметила, что новая стрижка скинула вам лет десять, вы подумали, что я нарочно это сказала? Хочу чего-то от вас?

– Нет.

– А зря. Я нарочно сказала, и кое-чего точно хотела! Вы должны знать, как она вам идет. Должны знать, что заметно помолодели, похорошели, что новый стиль к лицу. Хочу от вас главного – знайте, что привлекательны.

Олег Петрович, сидящий через пять столов от меня, неловко заерзал на месте. Контролер по должности, возрастом за шестьдесят, муж, отец и дедушка одного внука, смутился и стал посматривать в сторону выхода – лишь бы сбежать из эпицентра внезапного внимания.

Я продолжила:

– Хлебом не корми, а сказать гадость о чем-то мы время найдем обязательно. Обязательно заметим, как кто-то ходит с затертыми локтями на пиджаке или немытой головой. Откроем рот и цыкнем на нечищеную обувь или спросим с беспокойством про нездоровый цвет лица. А наоборот – трудно что ли? Мало увидеть – скажи, похвали, дай знать, что хорошее – заметно окружающим.

Возмущение словом «подлизала» никак не выветривалось, и я встала. Начала ходить между столами, на время забыв про отчества:

– Вероника чудесно подчеркивает макияжем свои красивые миндалевидные глаза, тонко, естественно, и со вкусом подбирает бижутерию. Ее образ такой гармоничный, всегда смотрю и любуюсь, сама женственность. У Георгия меня восхищает осанка. Как всю фигуру держит. Это похвально – заниматься спортом и держать себя в форме, ведь к наросту пивного живота не нужно прилагать усилий, а тут сила воли и дисциплина. Аня очаровательно улыбается, искренне и солнечно. Олег, как я уже сказала, изменил стрижку – и очень удачно. В него жена еще больше влюбится, а в отношения добавится капля здоровой ревности к тем, кто может на такого викинга глаз положить. Виктор – умеет рассмешить, отзывчив и душевен, чувство юмора не отнять. Светлана в этом похожа с ним, только ее шутки саркастичнее, чуть злее и с большей перчинкой, что тоже здорово, свой характер. Валентин начитан, уместно пользуются метафорами и цитатами, чтобы ярко передать мысль. Марта аристократична и ее взгляд покоряет тем, что излучает достоинство, спокойствие, мудрость и понимание. И это поразительно не сочетается с теми словесными выражениями, что иногда себе позволяет достопочтенная дама. Оля, – я не прошла мимо зачинщицы Валешиной, остановившись прямо напротив нее и обращаясь лично: – у тебя чудесный смех, грудной, теплый, такой переливчатый! Ну вот почему об этом надо молчать? И даже если не глобально, а по мелочи каждый день – красивый маникюр, галстук под цвет глаз, хорошее настроение, удачная мысль, меткое слово, новые сережки, – да что угодно, что можно заметить, сделать искренний комплимент и не постесняться выразить эмоции. Я не собираюсь бояться, что Олег Петрович про меня гадости подумает… девушка клеится, девушка ищет выгоду, девушка хочет казаться хорошей, умасливает мое эго – ну не может же она просто так расточать мне комплименты. Подвох где? Почему мы настолько отвыкли видеть и принимать позитивное, что за добрым словом ищем нехороший мотив.

Марта подняла сухую ладонь, вежливо прерывая, и я замолкла.

– Сонечка, почему же сразу нехороший? Неправильный. Мужчина, как ты сама перечислила, может подумать, что ты флиртуешь. Себя нарочно выставляешь выгодно – милая и добрая девочка.

– И что? Я милая и добрая девочка. Флирт – игра, ничего не имею против. Всем приятно.

– А ложные надежды?

– Почему ложные? Если мужчина сам свободен, сумел зацепить интересно, я к общению открыта.

Валешина меня за что-то невзлюбила. Чуяло сердце – не по жизни такая, а я раздражаю, лично, и ей до ужаса хочется задеть побольнее. Она саркастично процедила:

– В три смены работаешь?

– На что намек – понимаю. Но не могла бы ты задать вопрос точнее, если есть смелось назвать все своими именами.

– Много у тебя ухажеров?

– Трое.

Валешина от внезапного восторга рот приоткрыла, будто я озвучила собственное грязное клеймо «шлюха» во всеуслышание. Марта поправила:

– Ухажеров, Оля, а не любовников. Разницу терминов знать надо.

– Извини, Софья Николаевна, теперь понимаю. Была не права, когда подумала, что ты медом мажешь для хорошего к себе расположения, как говорят – без мыла лезешь… Что руководителю нашему во влюбленности призналась ради его лояльности, и Вадим Михайлович в итоге не был строг с новенькой и несмышленой. А ты без подвоха? Не подлизываешь, а запала?

Кто из нас здесь взрослый человек? Я посмотрела сначала на Марту, потом перевела взгляд обратно на лицо оппонентки, застывшее со странным ожиданием ответа. Она меня опять на что-то провоцирует? Не люблю игры в недосказанность, поэтому развела руками и сказала со всей силой недоумения:

– Ольга Александровна, а что, в это нереально поверить? Вы тут без глаз и ушей ходите? Он же внешне красив, плюс манеры, голос. Не знаю, что поглубже с характером, но с первого взгляда сшибает. Признавайся – что за мухлеж с подобным риторическим вопросом? Сама влюбленная? Решимости моей завидуешь? Чего так смотришь?