Я не люблю убивать.Часть 3

– Я плохо себя чувствую, Григорий. Мне нужно поправиться… откормиться, – заверяла она. – Это в последний раз, Григорий! Я клянусь тебя, что подобного больше не повторится! Только дай мне выпить красное топливо! Мне очень надо… ну, пожалуйста! Не пропадать же добру.

Я только кивнул и прислонил мешок к стене. Если уж так вышло, то пусть побалует себя.

Габриэла жадно сделала три глотка и опустошила кружку, ну а я спустил штаны. Мой агрегат смотрел вверх, в полной боевой готовности.

– Что ж теперь делать-то… – облизнулась вампирша и всплеснула руками, – ничего не поделаешь… Ты прав, Гриша… Раз уж попалась, то надо отвечать… Это ведь закон. Таковы твои правила…

Она привычно задрала юбку. Довольно шустро сняла трусы и повернулась ко мне задом.

– Возьми меня, мой охотник. Я готова! – прорычала она.

А вот ты и не угадала, моя амозоночка!

– Раздевайся полностью, Габриэла! – сказал я. – Я хочу видеть тебя обнажённой!

Вамприша было запротестовала, но я был непреклонен. И ей осталось лишь подчиниться.

Она сняла блузку, потом на пол упали чулки и бюстгальтер, и миру явилась огромная грудь, – от чего мой член стал ещё крепче!

– Встань сюда! – приказал я.

Габриэла уже поняла, что спорить со мной не возможно.

Она упала животом на стол. Её в глаза смотрели точно на араба. Могу поклясться, что из бородатого Аббаса вышел бы невероятной мощи и глубины актёр, поскольку держался он взгляд ровно, будто его действительно заколдовали. На смуглом лице не было даже тени испуга, стыда или удивления. Аббас смотрел в пустоту, вальяжно откинувшись на спинку кресла. У араба не бегали зрачки, но его выдавало движение члена под брюками. Он жадно хотел Габриэлу. Мужик!

Я трахал вампиршу. Брал её сзади. Она стонала, скребла пальцами, собирая складки из плотной ткани, которой обтянут стол… Я убирал с её лица кудрявые волосы, чтобы портной мог видеть глаза вампирши. И он видел! И он возбуждался!

Если по-хорошему, то нужно было б разобраться с этим арабом. Но сейчас времена сложные. Каждый выживал, как мог. Но ателье всё же работало исправно. Я видел множество свёртков ткани вполне приличного качества. Вероятно, Габриэла помогала его бизнесу, а Аббас выручал её кровью. Возможно, он и не был прислужником.

Я схватил её за талью и силой стал прижимать жопу Габриэлы к себе. А потом я закончил сеанс!

– О-о!.. мой охотник… – прошептала вампирша.

Она продолжала нежиться. Лежала на столе и негромко хрипела. Моё семя отучало её пить человеческую кровь. Судя по заряду, который остался в теле вампирши – пару месяцев она не сможет даже смотреть на красное топливо.

Иногда мне казалось, что Габриэла была благодарна мне не только за удовольствие, которое я дарил как любовник, но и за то, что избавлял её от желания охотиться на человека. Так это или не так, я точно не знаю. Но хотелось верить в своё предназначение и исключительность.

Я застёгивал штаны, наблюдая за арабом. Тот сидел неподвижно. Даже не шелохнулся. Но член его стоял столбом! У Аббаса были железные нервы!

– Ещё раз поймаю, непременно отрублю ногу. А если состряпаешь себе прислужника, сожгу твоё сердце! Поняла меня, тварь? – строго предупредил я.

Габриэла не вставала со стола. Лежала раскинув руки, не открывая глаз.

– Я поняла тебя, Гриша. Больше не повторится… – тихо ответила она.

Я ещё раз посмотрел на Аббаса. Тот не дышал.

Потом я взял мешок с дровами и вышел на улицу.

Осталось пройти переулками. Ещё минут десять, и я в гостях у бывшего сыскаря. Жрать хотелось – просто жуть!

Я постучал в дверь. Ждать пришлось не долго. Владимир Сороколет открыл дверь и пригласил меня пройти, будто ждал.

– У нас проблемы, Григорий, – с порога сказал он.

Нет у меня проблем – проблемы только у вас, хотелось бросить в ответ. Но я дипломатично промолчал. Наверное, потому что надеялся хорошенько перекусить, а не сердить хозяина квартиры.

Я прошёл в комнату. У окна стоял Деймон. Взгляд его был озабочен.

Странно это выходит: вампир, которому больше тысячи лет, не может принять верного решения?

Отсюда напрашивается вывод, что это решение в силах принять только охотник Вершинский.

– Что случилось? – спросил я, высыпав дрова у остывшего камина.

Деймон указал пальцем на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

– Семён Никитин заражён нежитью, – прямо сказал Владимир Сороколет, покручивая пальцами кончик своих усов.

Я нахмурил бровь и посмотрел на Деймона.

– Не понял… ты зачем его покусал, зверюга? – задал я вопрос.

Вопрос звучал парадоксально, абсурдно! Ну а что я должен был подумать? Можно ещё заподозрить Штейнберга. Но это и вовсе какой-то каламбур получается…

– Григорий, да причем здесь Деймон?! – удивился бывший сыщик. – Его подрал какой-то ребёнок-вампир. Мы не можем добиться от Семёна внятных объяснений. Мы только знаем, что он заражён. Он в горячке – если можно так выразиться… А Деймон лишь принёс баночку человеческой крови. Поскольку сам понимаешь – или Семён станет вурдалаком, или останется в разуме.

Тут до меня дошло; то есть молодого милиционера укусил вампир? И что теперь получается? Я, значит, возлагаю на Сеню надежды, думаю о будущем всей Москвы, патроны ему зарядил, переживаю за него, а Сеня вот так между делом нашёл какого-то мелкого вампира и безвольно подставил свою шею? Так выходит?

– Получается, что он сейчас в той комнате инициируется в вампира? Он напился человеческой крови и теперь лежит, перевоплощается? – с изумлением понял я; ну а как здесь не удивиться?

– У меня не было выбора, Григорий. Или Семён превратился бы в вурдалака, или пополнит клан Московского клыка, – вставил слово Деймон.

– Но есть и третий вариант: прикончить его нахер! – покосился я на дверь в соседнюю комнату.

Зачем вообще плодить кровососов? Нет, ну понятно, что всегда можно найти разумное объяснение, почему Сеня должен остаться жить, то есть трансформироваться в нежить. Но я уверен, что молодого милиционера можно запросто заменить на другого молодого или не молодого милиционера. Я утверждаю, что через несколько дней после кончины Семёна, Штейнберг подберёт следующего кандидата на дожность моего осведомителя. Кто-то живёт долго и сытно, как например, Владимир Сороколет, а другим помощникам не везёт. Это естественный отбор, друзья!