Я никогда не...

– Еще чуть-чуть, - ответила Габби, наклонившись вперед между сидениями.

Наконец, проехав еще три живописные площадки и два раза повернув не туда, отчего им пришлось возвращаться назад, Габби завизжала:

– Вот оно!

Мэделин въехала на плоскую гравийную стоянку. Крошечная деревянная табличка гласила: «КЕМПИНГ». На другой было написано «ТРОПЫ», а на третей предупреждение «ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ ГРЕМУЧИХ ЗМЕЙ».

Девушки выбрались из машины и выгрузили вещи из багажника. Они поднялись на несколько тысяч футов в гору, где воздух был резким и холодным. По коже Эммы пробежали мурашки. Габби вылезла из тоги и надела джинсы и толстовку, остальные девушки сделали то же самое.

– Нам еще, наверно, надо надеть кроссовки, - давала указания Габби, доставая из сумки пару кроссовок Найк.
– Источники в миле ходьбы отсюда.

– Мы пойдем в темноте?
– выпалила Эмма. Она едва видела поросшую кустарником тропу, уходящую в пустыню. Одинокий завывающий ветер гнал по стоянке перекати-поле.

– Для этого у нас есть фонарики.
– Габби достала длинный серебряный фонарь Маглайт, довольно тяжелый, чтобы ударить им кого-нибудь по голове. Когда она щелкнула кнопкой, ничего не произошло.
– Ха.

У Мэделин и Шарлотты тоже имелись фонарики, но работал только один, который испускал слабый бледный желтый луч, освещающий тропу перед ними.

– По-моему, это плохая идея, - проговорила Эмма, сердце у нее бешено колотилось.
– Может, вернемся сюда в другой раз?

Габби повесила на плечи свой рюкзак.

– Саттон Мерсер... боится?

Эмма стиснула зубы. Лорел взяла Эмму под руку.

– Все будет хорошо, - сказала она.
– Обещаю.

– Пошли.

Обувь Габби захрустела по гравию, когда она зашагала к началу тропы. Мэделин что-то достала из рюкзака. В лунном свете сверкнул хром, а потом послышался булькающий звук жидкости, ударяющейся о стенки бутылки.

– Держи, - прошептала она, протягивая фляжку Эмме.
– Храбрость в жидком виде.

Пальцы Эммы сомкнулись на бутылке, и она отвинтила крышку, но лишь притворилась, что пьет - ей нужно оставаться настороже.

Девушки, одна за другой, двинулись по тропе - темные тени на фоне черно-синего неба. Белая толстовка Габби излучала мягкое свечение, помогая не терять ее из виду, но дорожка оказалась узкой, а колючие кактусы торчали со всех сторон. Позади Эммы Лорел споткнулась о корень, а рукав Мэделин запутался в ветке дерева. Габби зигзагом водила фонариком по тропе, но через пять минут с начала похода свет погас, оставив их в полной темноте. Все остановились.

– Ой-ой, - проговорила Шарлотта.

Эмма обернулась и поглядела туда, откуда они пришли, но тропинка извивалась между холмов, поэтому стоянку она больше не видела. Она вытащила телефон Саттон и включила фонарик на нем, но он давал очень мало света. Еще она заметила, что связи нет. У нее вспотели ладони.

– Что же нам делать?

– Давайте продолжим путь, - настаивала Габби.
– Осталось немного. Обещаю.

Каждая из них прижалась к впереди стоящей девушке, не желая отстать.

– Мне страшно, - сказала Мэделин.
– Кто-нибудь расскажите какую-нибудь историю. Мне нужно отвлечься.

– Две правды и одна ложь!
– с нервным смешком предложила Лорел.

– Мы давно в нее не играли.

– Повеселимся!
– воскликнула Габби, отодвигая ветку с дороги, которая щелкнула обратно и ударила Эмму по подбородку.

Мэделин хихикнула.

– Габс, ты вообще знаешь, как в нее играть?

– Э-э, да.
– Габби обошла валун.
– Только потому, что я не состою в Игре в ложь, не значит, что я идиотка.

– Меня не проведешь, - пробормотала Шарлотта, и все захихикали.

Эмма увидела, как напряглись плечи Габби, когда та зашагала дальше по тропе. К счастью, Эмме были известны правила игры «Две правды и одна ложь»: они с Алекс и парочкой других девчонок играли в нее во время ночевок. Каждый по очереди делает три заявления: два правдивых и одно ложное. Все остальные должны угадать, где ложь.

Если они угадывают правильно, то должен выпить говоривший. Если неправильно, то выпить должны они.

– Я начну первой, - вызвалась Мэделин, которая запыхалась, пока они поднимались по склону.
– Первое: когда в прошлом году моя семья уехала в Майами, я устроила вечеринку и познакомилась с Джей Ло. Второе: в прошлом году я консультировалась по поводу операции на грудь в Центре пластической хирургии «Пима». И третье: я знаю, почему Тайер уехал. Думаю, я знаю, где он, но не скажу.

От этих слов Эмму прошиб озноб. Когда она повернулась и посмотрела в лицо Мэделин, то не могла сказать, улыбалась та или хмурилась.

– Операция на грудь должна быть неправдой, - прозвенел в темноте голос Шарлотты.
– Из всех нас у Мэдс самый шикарный бюст!

– Неправильно!
– поддразнила Мэделин.
– Операция на грудь - правда. Я договорилась о встрече, потому что обдумывала идею заполучить 5-ый размер. Но передумала, когда узнала, что из себя представляет операция. Так, что пей, Шар!

– И что же было ложью?
– Габби, идущая впереди, замедлила шаг.
– Тайер?

Медлен пожала плечами.

– Думаю, теперь вы никогда не узнаете.

Эмма пристально посмотрела на Мэделин. Могла ли она знать, где находится Тайер? Она пыталась его защитить от кого-то - может, от их отца? Жидкость в бутылке забулькала, когда Шарлотта пила.

– Хорошо. Утверждение первое: я изменяла Гарретту. Второе: мне кажется, что мой папа изменяет маме. И третье: я поцеловала Фредди Крюгера в доме с привидениями.

– Но твоя мама слишком привлекательна, чтобы ей изменять, Шар.
– Голос Мэделин прозвучал неровно.
– Не думаю, что это первое.

Эмма держала рот закрытым, внезапно в сознании возникла мысль. Когда она ждала Саттон в каньоне Сабино, то увидела мужчину, в котором из страницы Саттон в Фейсбуке узнала отца Шарлотты. Он казался взволнованным, а позже Эмма узнала от Шарлотты, что тот уехал по делам. Но она не осмелилась об этом сказать, лишь молча лавировала между двумя скалами.

– Фредди - ложь!
– наконец, воскликнула Габби.

– Габби, пей!
– ликовала Шарлотта.
– Я была в доме с привидениями и почувствовала у себя за спиной чьи-то руки.