Я никогда тебя не...

— Виновница обещает загладить вину, как только выйдет из тюрьмы.

— Я очень на это надеюсь. Ладно. Мне пора, дорогая жена. Любовница ждет.

— Галпин…

Тайлер ушёл убираться, а я думала о своем ужасном поведении. Через два дня мне предстояла выписка. А ближе к ночи мне неожиданно позвонил неизвестный номер.

— Значит… Ты стала мамой? — прозвучал знакомый, теплый голос.

— Джеймс, — улыбнулась я. — Не ожидала тебя услышать.

— Почему же… Я не мог не поздравить и не спросить как вы, — сказал он, вызывая у меня какое-то приятное чувство.

— Мы хорошо. Я назвала сына Эрик.

— Эрик… Мне нравится… А что насчет папы-гризли? — довольно промолвил он, дожидаясь моей реакции.

— Папа-гризли очень старается быть лучшим папой, — ответила я, задумавшись.

— Уверен, у него получится. Я очень рад за вас, Уэнсдей. Правда. Малыш еще не проявлял магию? — спросил он заинтересованно.

— Нет, пока нет.

— Ты, главное, будь осторожна. Потому что такой дар может привлечь разных… Существ. Если он начнет проявлять свои способности на виду. Пожалуйста, дай мне знать. На этот номер, — предупредил он меня. — И передай Тайлеру, что если Хайд всё же есть в Эрике, его же магия может это остановить.

— В смысле?! — удивилась я, не понимая этих слов.

— В смысле его магия может изъять из него проклятье. Но это только в случае полного обладания ею. Ведь я не смог. Моя магия была сильна, но я ее не контролировал. Это пострашнее ядерной войны, Уэнсдей. Когда ты не умеешь пользоваться оружием, ты всё равно что самоубийца, — сказал он, вызвав холодок на моей коже.

— Мы будем смотреть за ним. И если что, я дам тебе знать… А теперь я пойду отдыхать. Спасибо, что позвонил, — собиралась я сбросить звонок.

— Пожалуйста, Уэнсдей. Я на связи. Всегда, — ответил он напоследок.

Я думала о его словах. Теперь сон совершенно пропал. Маленький Тайлер смотрел на меня и молчал, а я даже не знала, что он проснулся.

— Эй… Эрик… — подошла я ближе и взяла его на руки. — Давно ты не спишь? Давай подмоем тебя и примем воздушные ванны, хорошо? — разговаривала я сама с собой, как убогая идиотка. — Я как те сумасшедшие мамаши… Верно?

Умыв его и положив перед собой полностью раздетого на кровать, я вдруг заметила, что на его правом бедре было отчетливое пятнышко. Мне про него не говорили. Я аккуратно провела по нему пальцем. Оно было похоже на какой-то древний символ. Едва проскользив по нему подушечкой, я в секунду раскрыла глаза от нового видения, что озарило меня в самый неподходящий момент. В каком-то незнакомом доме почти в кромешной темноте кто-то держал моего ребенка на руках, пока он истошно плакал, слушая чужой шепот в своё ухо. И меня не было рядом. Рядом вообще не было никого. Я испугалась так сильно, что не могла прийти в себя в это мгновение. Меня охватило оцепенение. Сердце ушло прямиком в пятки, и я не знала, что это был за человек, но уже ощущала некую опасность и отчаяние. Я подошла почти вплотную к темному силуэту, пытаясь сдернуть с него капюшон его балахона, пока вокруг витали слова на латыни, а затем я вдруг вылетела оттуда так быстро, словно меня изгнали силой из этого видения. И теперь я не знала, нужно ли мне рассказывать это Тайлеру… И обречь его на страх за сына, который доведет нас обоих до безумия.

====== Глава 35. Плохие предчувствия ======

Когда я вернулся домой, там был хаос. Погром такой мощный, которого не видели при Перл-Харборе. Пол хрустел от битого стекла, моё любимое кресло было истыкано ножом, а большие, красивые часы в гостиной проломлены молотком или чем-то подобным. Мой отец на входе скривил такое лицо, от которого было не спрятаться.

— Мдаааа, Тайлер… Тяжело тебе придется, — похлопал он меня по плечу и направился вглубь созданного апокалипсиса. — Твою мать! Она и диван кетчупом залила… Или же здесь кого-то убили…

Он провел пальцем по красной жидкости. — Нет… Точно кетчуп.

— У нее гормоны… — сказал я, пытаясь её опрадывать, но звучало пиздец нелепо.

— Знаешь, твоя мама тоже была беременна. Но это… Без комментариев, — сказал он, наклонившись на пол. — А это откуда?

В его руке был шнур от утюга.

— Смею предположить, что с кухни… Видимо, ей надоело гладить… — улыбнулся я, и папа покачал головой.

— Ладно… Нужно начинать с самой дальней комнаты, — сказал он, направившись к детской.

— Она сказала, что ничего там не трогала, — остановил я его, и мы вместе тихонько открыли туда дверь, с прищуренными глазами, испугавшись наткнуться на продолжение этой разрухи. Слава Богу. Всё оставалось прежним. Кроватка, яркий мобиль со звездами, детский комод, игрушки. Проектор. Всё было очень красиво. Я не мог поверить, что совсем скоро здесь будет жить мой маленький крошка Эрик.

— Ладно… Хоть мозгов хватило, — сказал отец, закрывая дверь.

— Папааа, — простонал я, хоть и знал, что он прав. Но всё равно не мог это слушать.

— Она вертит тобой, как хочет, Тай. Ты стараешься, а взамен, что? Вот это дерьмо, что мы разгребаем. Я понимаю, она родила, пережила стресс, но зачем портить то, ради чего ты так старался? Ох уж эти избалованные неверморцы, — сказал он вслух, и начал собирать стекло с пола.

— Я тоже из Невермора, папа, если ты не забыл, — прервал я его, достав мешок для строительного мусора, и мы вместе начали складывать туда уничтоженные вещи.

— Ты другой, Тайлер, хоть убей, другой. И мать твоя была другая. Не избалованная. Очень старательная. Она всего добивалась сама, — продолжил он, взяв в руки инструмент.

— Уэнсдей тоже такая. И пусть тебе кажется, что ты её знаешь, но нет… Я знаю её лучше. И она — хорошая девушка. И женой мне будет такой же, — ответил я, уходя на кухню, чтобы начать разгребать срач там.

Через три часа усердного труда, приехали родители Уэнсдей и, увидев во дворе пять огромных черных мешков, напряглись.

— О мой Вельзевул… — промолвил Гомес, схватившись за сердце. — Что здесь произошло?! Мы только решили проблемы с пожаром в арендованном доме, как Ваш сын решил устроить Ад и здесь?

— Нет… Это не он, — улыбнулся я, глядя на них с Мортишей уставшим взглядом.

— Кара миа… Вредное дитя… — сказала она себе под нос. — Тайлер, прости её. Она не ведает, что творит.

— Я знаю. И я не сержусь на нее. А вот, кстати, и она, — достал я телефон из кармана. — Если хотите помочь, там на диване кетчуп…

Мортиша округлила глаза от услышанного. Дочь всегда казалась ей изобретательной и оригинальной, но это было слишком. Даже я понимал это.

Я попереписывался с виновницей, и продолжил убираться. До трех утра мы создавали чистоту и праздничную атмосферу. Мортиша должна была оформить всё к приезду Уэнсдей. Я спал без задних ног до одиннадцати утра, отец уехал к себе. Уэнсдей должны были выписать через день ранним утром, и мне нужно было сделать ей подарок. Посколько моя вредная девчонка не терпела всякой банальной чуши, я решил, что сделаю именно так, как делают все. Шары, гирлянды, плюшевый медведь, от которого у нее будет дергаться глаз и которому она наверняка их вырежет, как только достигнет точки кипения. Я даже купил ей чертов айфон новой модели, хотя он был ей нахрен не нужен, но раз я выбешивал её до нервного срыва, значит, хотя бы должен был заслужить это в полной мере. К нам приехала и Энид, и скакала вокруг подарков, как сумасшедшая, прихватив с собой Аякса. Он почти сочувствующе смотрел на меня, при этом ни разу не моргнув.

— Чувак… Вся жизнь по… В общем сочувствую, — сказал он, пожав мне руку.

— Я счастлив, приятель. Я так не считаю, — ответил я, пока помогал Энид раскладывать подарки по всему дому, якобы чтобы Уэнсдей искала их по смешным стикерам-подсказкам, которые она приготовила.

— Нашей бузине повезло… У нее так много друзей. Невермор принес свои плоды, — улыбнулся Гомес, пока я слышал его краем уха. — Этот мальчик действительно любит её.

— Любит… И она любит его. Но её нетерпение… — расстроенно выдохнула Мортиша. — Они справятся, я надеюсь.